Надя ДЕЛАЛАНД

 

Окончила докторантуру  Санкт-петербургского госуниверситета, к. ф. н. Работает в отделе интеллектуальной прозы издательства «Эксмо», арт-терапевтом в психиатрической клинике «Преображение». Публиковалась в журналах «Арион»,  «Дружба народов», «Звезда», «Нева», «Новая юность», «Литературная учеба», «Вопросы литературы» и др. Стихи переведены на итальянский, испанский, немецкий и армянский языки.

 

 

СТОРОЖЕВЫЕ РЕСНИЦЫ

 

 

*  *  *

 

так думает светящаяся тьма

чугунная ограда между веток

раскидистое ветреное лето

целующая в голову зима

так думает сворачивая влево

тихонько напевая в вышине

кецалькоатль весны по всей длине

струящий ослепительность напева

но кто я если это тоже я

скользя на лодке в центре отраженья

пытаюсь повторить его движенья

и чувствую прозрачные края

 

 

*  *  *

 

С той стороны зеркала пыльный паук,

мальчик разочарован разгадкой тайны.

Папа у мальчика был кандидат наук,

мама теперь рассеяна и печальна.

Зеркало было завешено пару дней,

тетя Полина ему подарила Киндер

с Халком зеленой птицы на самом дне,

мальчик его куда-то уже закинул.

Папа к нему приходит и говорит

медленнее и четче, чем было раньше:

как ни живи ты долго, да хоть умри,

ты все равно не знаешь, что будет дальше.

 

 

*  *  *

 

 «А они все карчут и карчут», –

говорила она, и глаза бестелесного цвета

сторожевые

ресницы

сводила к прогоркшему носу.

С деревьев слетали, никак не кончались,

вороны, вороны,

они повторялись и гасли

в малиновом вареве

лужи.

Она говорила, и пальцы ее остывали,

ослабленно никли,

губами едва шевеля, говорила,

едва говорила, фрактала,

во сне бормотала,

в косынке лиловой,

в которой на море,

где чайки, а вовсе

не эти вороны, которые карчут

вороны и карчут.

 

 

*  *  *

 

надо не наступить на еще живых

ползающих фаллических дождевых

голых немного вымышленных червей

корчащихся от холода на земле

 

 

*  *  *

 

У дедушки на балконе в баночках из-под майонеза рос лук,

он пускал зеленые стрелы, а я их ела,

выходила без кофточки втихаря, срывала неловкими пальчиками небольшой пучок

и жадно заглатывала, не сходя с места.

Мама не разрешала мне это делать, а

я не любила зеленый лук, но

мне нравилось нарушать запрет,

и теперь я вспоминаю это детское преступление,

наполняясь радостью, солнцем, весенним воздухом, жизнью,

и чувствую себя несчастной. 

 

 

*  *  *

 

Холода теплеют, заглядывают в глаза

водянистым солнцем, чирикает воробьевый

вербоватый куст, слегка поднимая брови

мне навстречу, из кафе раздается Zaz,

у меня весна. А у вас? Эти дым и пыль

в нежном неуловимом пустом ранимом

нерожденном воздухе ловят во мне налима

за губу из бледной высыпавшей толпы.

 

 

*  *  *

 

Бормочу на ходу лисенку и пауку

незнакомую толстую тихую пе-сен-ку,

тихим толстым теплым ласковым го-ло-сом

по весеннему воздуху жук говорит ба-сом,

и целуя след от слов его навесу,

улыбаясь краем губ, щекоча в носу

небывалым запахом новой весны, растет

ветер-ветер радость грудь голова костер.