Александр БАЛТИН

 

Автор многих книг (включая Собрание сочинений в 5 томах),  публикаций  в  изданиях  России, Украины, Беларуси, Башкортостана, Казахстана, Молдавии, Италии, Польши, Словакии, Израиля, Якутии, Эстонии, Канады, США. Лауреат международных поэтических  конкурсов, стихи  переведены  на  итальянский  и  польский  языки. Член СП Москвы.

 

 

 УЮТНЫЕ СКАЗКИ

 

СОВА И БЕЛКА

 

Пушистая шустрая белка заходила к мудрой сове запросто – ведь обе жили в дуплах.

– Дупло – это так удобно! – восклицала белка, и сова ухала одобрительно.

У совы дупло было устроено по-своему, у белки – иначе.

– Но это ничего, – говорила сова, – так и должно быть.

Тем не менее, и у той, и у другой были маленькие диванчики, на которых можно было с комфортом попить чайку.

– Тебе малиновый? – спрашивала сова.

– Ну да, – отвечала белка, ибо это был её любимый чаёк.

И они пили чаёк, заедая его вареньем из шишек.

– Слышала, – спрашивала сова, – мишка опять мёд потерял?

– Как? – удивлялась белка.

– Хранил в горшочке, понёс с собой на озеро, хотел посидеть там, поглядеть на воду, да поесть медку, да забыл, куда поставил.

– А я говорила ему, – отвечала белка, – не надо брать с собой горшочек. Мёду не нужны прогулки.

– Мёду, конечно, нет, – добавляла сова, – но мишке они нужны.

– Ага, – соглашалась белка. – Жалко, он не может бегать по веткам, и перелетать по ним, как я.

– Мишки не летают, – заметила сова. – Тебе подлить чайку?

– Конечно. Малинового.

И сова, достав свой кувшинчик, подливала белке чайку.

– А мне тут одна сойка рассказывала – ведь они болтушки, – что если взлететь высоко-высоко, лес виден, как зелёное море. Ты не знаешь, что такое море?

– Знаю, – отвечала сова, поскольку она была очень умная сова. – Море – это много-много воды, в которой живут разные существа.

– Как у нас в реке?

– Да, только несколько другие.

Сова, впрочем, тоже никогда не видела море, просто догадывалась о нём.

– Интересно, а водные медведи бывают? – поинтересовалась белка.

– Никогда не слыхала. Но бывают водные львы. Они живут в холодной воде, поверху которой плавают льдины.

– Вот это здорово! – восхитилась белка. – Вот бы посмотреть!

– Много есть такого, на что хотелось бы посмотреть, – мудро улыбнулась сова.

Белка согласилась.

– Жаль, что не на всё удастся, – добавила она.

– Это не так страшно, – сказала сова. – Можно и фантазировать.

И белка снова согласилась.

Так она и захаживала в гости к сове, и иногда приглашала ту в гости, но сова была домоседка.

– Лучше уж ты ко мне! – улыбалась она.

И белка приходила.

 

Порой она приносила варенье из шишек – хотя у совы было много разного: из ягод и трав.

– Знаешь, слыхала от сороки, – сказала белка, хлебнув чайку, – у нас в лесу завелись гномы.

– Да ну? Ты веришь ей?

– Сороке-то?

– Ну да.

– Не-а, – засмеялась белка. – Известная балаболка.

– А я думаю, гномы есть, – мудро прищурилась сова.

– Да? почему же мы их не видим?

– Тебе положить травного варенья? – как будто ответила сова.

И белка кивнула.

– Вот, – молвила сова, наполняя блюдечко. – Рецепт травного варенья – это рецепт гномов.

– Неужели?

– Правда, правда. Моя бабушка рассказывала, что гномы иногда выглядывают из травы, или из-под листков, а вообще они живут в норах, под землёю, и если разговорить какого-нибудь гнома, можно много интересного узнать.

 -Где бы его повидать, а?

– А не надо специально стремиться. Получится – хорошо. Нет – не беда.

– Значит, не соврала сорока.

– Нет, но думаю, она не видела гномов, просто слышала о них.

И сова снова улыбнулась.

 

В другой раз белка поинтересовалась:

– А почему рыбы не разговаривают?

– С чего ты взяла? – сова накладывала ей брусничного варенья. – Очень даже разговаривают.

– Да? а я пробегала мимо речки, и щука высунулась, но…ничего не сказала.

– Может, ей просто неохота было говорить. Или в настроении плохом была.

– Тогда зачем она высунулась?

– А так, поглядеть на воздух.

– А рыбы ходят друг к другу в гости?

– Обязательно, – отвечала сова. – Особенно часто рыбы ходят – вернее, заплывают – к сому. У того просторное жилище, и он много чего видал на свете. Подводном.

– Как ты – много видела?

– Я скорее много знаю, – улыбнулась сова.

Вечерело.

– Скоро появятся звёзды.

– Я люблю их, – молвила белка.

– А на каждой, знаешь ли, своя жизнь. Есть звёзды садовников, что разводят лиловые и фиолетовые сады, есть звёзды фонарщиков, что зажигают разной формы фонарики, есть звёзды летающих лягушек…

– Ух ты! – восхитилась белка. – Вот бы повидать всех их.

– Не обязательно. Достаточно просто глядеть – и представлять.

И они глядели и представляли.

– На той звезде, – говорила сова, – я думаю, живут золотистые ящерицы – видишь, как она золотисто переливается.

– А на той, – предположила белка, – разные тихоходы. Видишь, как она тихо светит?

И сова согласилась.

Прекрасно глядеть на звёзды – особенно, если есть с кем.

И пусть и не поговорить со всеми существами, обитающими далеко-далеко – но их же можно представить!

Представить – как сову и белку, глядящих на звёзды.

 

 

БОЛЬШЕРОГИ И ПРОЧИЕ

 

Большероги и сами не знают, откуда и зачем у них такие ветвистые красивые рога – поэтому фантазируют на тему их появления.

Они говорят:

– Когда-то упал астероид, роскошный и пёстрый, и вот его обломки разлетелись, и как раз тогда и появились мы – большероги.

Их спрашивают – при чём здесь астероид?

Они отвечают:

– Осколки его и превратились в наши рога. Или – роги.

Так им нравится больше.

О, какие замечательные это роги!

Они светятся в темноте, фосфоресцируют зелёным и белым, так, что никакое освещение не нужно, и большероги легко находят дорогу… ну, куда она им нужна.

– Можем туда пойти, – говорят, – а можем и сюда.

И они ходят – туда и сюда, и всем, кто встретится, рассказывают про свои роги.

Всем – щупальносам со сложными и круто переплетёнными щупальцами – только те пожимают костистыми плечами – мол, ничего удивительно, наши щупальца произошли от морских звёзд; и ночным умрикам, что носятся ночью, а больше ничем не отличаются; и головоконю – он пробегает мимо, восьминогий, с огромной головой, останавливается, выслушивает большерогов, качает головой и бежит дальше.

И большероги отправляются дальше – рассказывать разным встречным про свои роскошные рога.

Или – роги, как им больше нравится.

 

 

ВНУТРИ АРБУЗА

 

Нож всадил в щекастый огромный арбуз – тот раззявил пасть, проглотил незадачливого едока и облизнулся.

Едок, уменьшившийся до размеров гнома, огляделся.

– А что? Очень даже ничего…

– Ещё бы! – послышалось откуда-то сверху.

Едок посмотрел туда, откуда исходил голос.

Кажется, говорила косточка.

– Неужели косточки умеют разговаривать? – удивился человечек.

– Вот ещё! – и ещё более маленький как бы гномик выпрыгнул на арбузную дорожку.

– Ты кто?

– Твой предшественник. Хотел полакомиться арбузом, да он полакомился мной. Что ж, будет вдвоём теперь жить тут, да?

– А выбраться нельзя?

– А зачем? еды сколько хочешь. Причём заметь – она и еда, и питие. На-ка, попробуй, – он поднял руку и отломил свежий, спелый ломоть.

Тот оказался вкуснее, чем привычная мякоть арбуза.

– И тут можно путешествовать! – сообщил первый попавший в арбуз. – Пойдём?

– Пошли.

Действительно – дорога, то расширявшаяся, то сужавшаяся, открывалась перед ними, и по ней было занятно шагать – ноги пружинили слегка, выдавливая маленькие фонтанчики красного сока.

– Там пещера арбузного зайца, – сказал первый. – Зайдём?

Второй согласился.

Арбузный заяц удобно сидел на диване, тоже созданном из арбузной мякоти, и попивал чаёк.

– Ого, пополнение! – воскликнул он. – Чай будете?

Всё было сделано из арбуза: чайник, чашки, варенье.

Оказались и стульчики вокруг дивана.

– Что может быть лучше житья в арбузе! – воскликнул заяц.

– А ты тут один заяц? – спросил второй человек.

– Один, – ответил тот неунывающим тоном. – Есть ещё арбузный дракон, но он странный какой-то: всё норовит вырваться из сладкой мякоти.

И тогда, оставив зайца в его пещере, они пошли искать дракона.

Дракон был маленький с облезлыми крылышками.

Он старался пыхнуть огнём, но ничего не выходило.

– Опять не получается, – вздыхал он.

– А зачем тебе выбираться отсюда? – поинтересовался второй человечек.

– Ну, как… дракону положено быть свирепым, искать мяса… А я тут совсем… арбузоедом стал.

– А чем тебе не мясо? И полетать есть где?

Дракон взлетел, совершил круг над островом мякоти и снова сел рядом с человечками.

– В общем, жить, конечно, можно, но всё равно… что-то не то…

Человечки пошли дальше, а дракон всё пробовал пыхнуть огнём, пробить толстую стенку.

Семечки иногда падали, выскальзывали из рук, ловко подскакивали и катились.

– Куда это они?

– У них собрания бывают. Соберутся, шуршат, гудят, потом разлетаются по местам. Занятные такие.

В общем, действительно – жить в арбузе оказалось вполне занятно.

Тропок, дорожек, ущелий и всего прочего хватало с избытком.

Так, что проглоченные арбузом не жалели – а жили, и радовались.

 

 

ВСЯКИЕ СУЩЕСТВА

 

Для фартучников необходимейшее – фартучки, они есть у каждого: лёгкие, точно надетые на грудку, и развеваются при прыжках.

Фартучники всегда прыгают, иные средства перемещения им не интересны.

Прыг-прыг! И фартучки развеваются.

– А зачем вам фартучки? – спрашивают ползари.

– А зачем вы всё время ползаете? – спрашивают фартучники, останавливаясь на время.

– Ну как? – удивляются ползари. – Ползать – это же превосходно. Мы можем забираться под павшие листья или во всякие норки.

– А мы – можем скакать, и наши фартучки развеваются ничуть не хуже, чем мелькают ваши хвосты.

Хвосты ползарей мелькают изумрудно-ярко, особенно когда они забираются в норки.

Ногастики смотрят на всех свысока – ещё бы! Ноги их огромны, как кусты, и, шагая важно, ногастики озирают прочий мир так, будто он весьма нелеп – без таких ног.

Фартучник прыгает мимо.

Фартучек его развевается.

Пусть его, думает ногастик, главное дело, понятно – ноги.

И, задрав одну, он с любовью рассматривает её: лохматую, мощную.

А кушуша один – такой волосатый мешочек с глазами.

– И сам не знаю, – разводит он верхними лапками, – почему я один? Для чего существую…

Большой частью он сидит на холме и щиплет травку.

И когда фартучники предлагают ему попрыгать – разводит теми же лапками:

– Ведь у меня только верхние, – заявляет он. – Нижних-то нет.

И фартучник прыгает дальше, пока кукуша продолжает щипать травку.