Евгения КОРОБКОВА

 

Литературный критик, поэт, журналист, переводчик. Окончила архитектурно-строительный факультет Южно-Уральского госуниверситета, факультет журналистики Челябинского государственного университета, Литинститут им.Горького. Работала в газетах «Челябинский рабочий», «Вечерняя Москва», в настоящее время – литературный обозреватель газеты «Известия». Публиковалась в журналах «Арион», «День и Ночь», «Знамя», «Октябрь», «Пролог». Как критик и журналист удостоена премий Международного Волошинского фестиваля (2011, 2015). Лауреат премии им. Риммы Казаковой «Начало» (2016). Многократный участник Форума молодых писателей России (в Липках и Звенигороде). Член СП Москвы.

 

 

Я В ЛЕС, Я ЗА ЗЕМЛЯНИКОЙ

 

 

ТВЕРСКАЯ

 

В этой жизни надо как-то жить

В этой жизни надо как-то смерть.

Но куда не выберешь смотреть –

всюду виновато государство.

Ходят крысы утром по тверской

ходят люди мучаясь тоской

ходят тетки с надписью такой:

«Помогите сыну на лекарство».

 

У стены макдональдса стоит

Улыбаясь, модный инвалид

У него обрубок от ноги

В левом ухе у него сережка.

У него написано вот так:

«Помогите

на

бигмак»

Все читают, замедляют шаг

И дают немножко.

 

Вот слепая девочка поет

Только ей никто не подает

Выбирает на Тверской народ

ей не буду, инвалиду – буду.

Потому что это не фигня:

Из бигмака вырастет ступня.

Вот сейчас, посередине дня.

Будет чудо.

 

 

ПЕНСИЯ

 

Старушка украла творожный сырок,

Она получила хороший урок,

Старушку за это постыдное дело

Прилюдно ругала начальник отдела.

Господи, нет.

Я засуну наушники стерео,

Я выбегу,

Я включу громкую песню.

Господи,

Я хочу стареть, как дерево,

Чтобы

не выходить на пенсию.

 

 

СИСТЕМА НИППЕЛЬ

 

У одной женщины муж

Никогда не принимал душ

От него разило конем

Но бюджет держался на нем.

 

P.S. И эта женщина была не одна,

На таких держалась страна.

 

 

ЗАМЕСТИТЕЛЬ

 

Пластмассовый ле-

песток

похож на живой так

Женщины красный цветок

вырос среди бумаг

пыли, и духоты,

в комнате, где темно,

там, где живые цветы

умерли все давно.

Женщины красный цветок

белое море бумаг

белый такой итог

белый такой чумак

Куда ни бросишь взгляд –

белые стопки в ряд

В стопках лежат дела:

раскинувшись на этаже

эта – давно умерла

Этот погиб уже

Это лежат стихи

только они увы

или совсем плохи

или совсем мертвы.

Ей тяжело одной

белого моря среди

Женщина красит хной

волосы впереди

Корни ее рук

крепко вплелись в ноутбук.

 

 

О ЛЮБВИ

 

                  Над этим можно прослезиться,

                  Судьба живущих нелегка:

                  Вороне не нужна лисица,

                  Но их связали на века!

 

Я как решетку раздвигаю строчки.

И мысль догнать не может, хоть и силится,

Как я проникла сквозь штрихи и строчки

Туда, где побежит моя лисица.

 

Есть у меня лишь миг, ползу по дереву,

Сидит ворона, хлопает ресницами,

Я не боюсь свободного падения,

Боюсь, что не увижу я лисицу.

 

«Ворона,– говорю,– подвинься, детка,

Что ты расселась, будто бы царица?

Я тоже посижу на этой ветке,

Мы будем вместе ждать мою лисицу.

 

Ворона, ешь свой сыр, да поживее,

В моем мешке сто плавленых томится,

Их сброшу для лисицы, пусть жиреет,

Мне ничего не жалко для лисицы».

 

В мой зад впились иголки старой ели,

От боли на зубах скрипит силициум.

Вороне хорошо, там пух и перья...

Но я терплю, все от любви к лисице.

 

И как хочу работать я вороною,

Чтоб сыр кидать, но не кричать милицию,

Считать, что мы – как Петр и Феврония,

Но только в образе Вороны и Лисицы.

 

 

ОКНА ФЛОБЕРА

 

                                                В.П.

 

По ночам

В многоэтажке

На берегу Сены.

Горели окна.

Горели так,

Что служили маяком

для кораблей, приходящих в порт.

Это были окна Флобера.

Поэт,

Пусть на твой огонь

летят одни лишь мотыльки.

Но я верю,

однажды

и ты

дождешься корабля.

 

 

ПОЭЗИЯ

 

                                                  М.З.

 

Это Игорь Владимирович Вишев,

слепой старик.

Катающийся на лыжах

в парке Гагарина.

Чтобы зрячая жена

не отстала и не потерялась, –

Он привязывает к затылку маленький фонарик.

 

 

СТРАШНЫЙ СОН

 

А я не собиралась умирать

а я не собиралась умирать

Я в лес за земляникой собиралась.

– Надень ушанку, – кто-то говорит

чтоб не схватить отит на оба уха.

–Надень ушанку, – кто-то говорит, –

Не то схлопочешь страшный гайморит.

– Надень ушанку, – кто-то говорит, –

у нас же не понос, так золотуха.

 

А я не собиралась умирать,

Я в лес пришла, но там стояла осень

Я вместе с ней осталась постоять,

надела шапку, как велела мать,

Но мне и в шапке было сорок восемь.

 

 

ВЕРЛИБРЫ

Подборка верлибров о Липках

«Полный пансионат»

 

День первый. Мастер-класс Василевского

 

– Это скучно. Это очень скучно.

Очень скучно это.

Очень.

Скучно.

Так говорил Василевский

На мастер-классе Василевского,

Разбирая стихи скукописцев

Скукописцы не обижались,

Потому что каждому

Василевский подарил по книге стихов Василевского

под названием

«Все равно».

 

День второй. Узнавание

 

*  *  *

...узнали Ковальджи.

обрадовались.

Сказали: «Здравствуйте!

Это мы

опубликовались

у вас в «Прологе».

– Я вас узнал, –

ответил Ковальджи, –

Умные публикуются в «Знамени».

 

Знакомства

 

Вдоль пансионата

впереди меня

шла Олеся Николаева.

Она была в красном треугольном пальто

и в длинной белой косе.

Вдруг

Олеся Николаева нагнулась,

подобрала с земли ерунду какую-то,

Понюхала

пожевала

выплюнула.

Совсем неладно, – подумала я

и подошла поздороваться.

Открыла рот,

А передо мной

Не Олеся Николаева!!!

 

Банкет

 

Василевский, пьяный в жабью сиську,

Весело выплясывал на сцене.

В этот миг я проходила мимо

И меня увидел Василевский.

Я в руках держала шоколадку

вкусную нашла я шоколадку.

Я ее хотела перепрятать,

Чтобы дома съесть ее тихонько,

Но увидел пьяный Василевский!!!

Я ему сказала: угощайтесь.

Он ответил: угощусь, конечно.

Василевский, пьяный в жабью сиську,

Угостился вкусной шоколадкой,

И меня поцеловал в макушку,

и сказал: иди-ка ты отсюда,

А вообще-то, нет. Оставь подборку.

 

 

ЗЫ

 

Как хорошо, как хорошо,

что есть у нас друзья!

Иначе публикации

ничем помочь нельзя!!!!

 

 

ПЕРЕСЕЛЕНИЕ СЛОВ

Вольные переводы на разные темы

 

 

Эмили Дикинсон

 

*  *  *

 

Постели мне ложе на траве,

Широко мне ложе постели.

Жестко телу, мягко голове,

Чтоб уснуть нам на краю земли.

Чтобы не пришел никто сюда,

Чтобы голос не узнать ничей,

Чтобы нас до Вечного суда

Не тревожил желтый шум лучей.

 

 

Кристина Россетти

 

В ОСЕННЕМ САДУ

 

Зачем раскрылся маленький бутон

В саду осеннем, где опали розы,

Где вместо солнца лишь дожди и грозы,

Холодными ветрами сбережен

В саду осеннем не узнает он

О том, как мир в июне был чудесен,

И ночь полна тепла и птичьих песен.

 

Широколицым астрам на земле

Еще цвести, аллеи украшая.

Но мне милее роза небольшая.

Забытая на тоненьком стебле

Последняя в холодном октябре

У смерти на руках, у гибельного края

Та, что осталась розой, умирая.

 

 

*  *  *

 

Когда умру, любимый,

Не нужно лишних слез.

Ни кипариса в небе,

Ни в изголовье роз.

Пусть травы надо мною

Проложат росный путь

И если помнишь – помни,

А если нет – забудь.

Не будет там ни света,

Ни капель дождевых,

Ни птиц поющих где-то,

Ни голосов живых.

Лишь сумерки повсюду,

Но из небытия

Тебя ли помнить буду,

Забыть смогу ли я...

 

 

ПОСЛЕ СМЕРТИ

 

Был вымыт пол.

Стояла полумгла.

Плющ обнимал постель, где я лежала.

Боярышником убрана была

И розмарином траурная зала.

И он пришел.

Он думал, я спала

И слышать не могла,

но я внимала.

Он тихо повторял:

«Как мало, мало

Несчастное дитя, ты прожила».

Он на подушке не разгладил складку,

Не положил букета к изголовью,

Но по его щеке слеза текла.

Ко мне живой он не пылал любовью.

Но мертвую – жалел.

И было сладко

Остывшей мне от этого тепла.