Анна САЕД-ШАХ

 

Родилась в Москве, окончила филфак МОПИ им. Крупской. С 1985 года публикует стихи, прозу, статьи в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Континент», «Юность», «Работница», «Смена», «Дети Ра», «Литературная газета», «Новая газета»… Песни на слова Анны Саед-Шах исполняют София Ротару, Иосиф Кобзон, Филипп Киркоров, Александр Буйнов, Раиса Саед-Шах… Живет в Переделкине. Работает помощником художественного руководителя театра «Модернъ» 

 

 

«ДА И МУЗЫКИ ЭТОЙ НЕ ЖАЛЬ...»

 

*  *  *

 

                   Ну что тебе надо еще от меня…

                                        Андрей Вознесенский

 

Да кто ты мне собственно будешь такой,

не брат и не сват, не друг, не любовник,

не сын и не муж, не вор, не садовник –

так близко живешь, почему?

 

Мне вовсе не трудно рубашку зашить,

пельмени сварить, исправить проводку,

за пивом с утра, когда алкаши

боятся и думать про водку.

Зимой – по диванам, а осенью в Крым –

я так бы сумела прижиться с любым,

а вот не живу. Почему?

 

Ты смотришь спокойно, с ухмылкой в зубах,

и носишь друзей своих в легких гробах,

и бьешь кулаком в поднебесье.

Зачем, ну зачем, двадцать лет говорю,

зачем увязался за мной к алтарю

послушать венчальные песни.

И свечи хранишь – почему?

 

И нет мне покоя от мыслей твоих,

живешь, в загрудине себя затаив,

за стенкой прерывисто дышишь.

…и ангел упрямый – один на двоих

кружится над сорванной крышей.

 

 

ТОСКА

 

Навалилась, проникла, прижалась, впилась, просочилась.

И глядит, и висит, и стоит до утра над душой.

Уходи, говорю, у меня ничего не случилось,

лучше к Верке ступай, у нее хорошо.

Там квартира большая и много ночует народу –

если всем по чуть-чуть, не заметят они.

Там посудой гремят и собакам суют бутерброды,

там, по Минке направо, – поминки как в лучшие дни.

Там старушку прощают за долгую лишнюю старость,

и на место старухи – старинный въезжает рояль.

...Я от музыки плачу, поэтому дома осталась,

мне не жалко себя.

Да и музыки этой не жаль.

 

 

*  *  *

 

Потянет сыростью гнилой,

и мухи дернутся в падучей,

и стаи птиц над головой

споют «кукареку».

И пасты шарик голубой

застынет в вене авторучки,

закупорив строку.

И ты, красавица душа,

предай меня, коль стало тесно

в утробе страхами дышать –

во гробе ждать вестей.

И позабудь, как не спеша

ползла я тварью бессловесной

по лестнице своей.

 

 

*  *  *

 

Чтобы жить, нужно так много делать:

всю жизнь охранять свое теплое тело,

как приживалку, кормить его и поить,

сдерживать прыть,

следить,

чтоб не сделало ноги,

не сыграло в ящик на крутой дороге,

купать и кутать его в одежки,

зимой тащить по земле в сапожках,

душить водичкою ароматной, –

чтобы пахло приятно,

втирать ему то, что полезней,

учить: бояться болезней,

крутых лестниц,

дорожных аварий,

подыскивать согласное тело, с которым в паре

слепить хотя бы еще на двоих одно,

а не получится, все равно

не забывать: ублажать гормонами,

надевать косынку перед иконами,

мозгами ломать костяную голову,

прятать под крестиком шею голую,

следить, чтоб добытый тобой кусок

не попал ненароком в чужой роток

или не в то горло...

Главное – уберечь его от случайной смерти,

уговорить, мол, «прорвемся, не ссы,

я не покину тебя на рассвете»,

не зря, мол, мы вместе на этом свете...

...и тупо таращиться на часы

в ожиданье бессмертия.

 

 

*  *  *

 

Жизнь старушки задержана бытом:

по весне оградку подкрасить,

покосившийся крестик подправить у Васи,

которого не любила.

А за что его было

                               любить-то?

...По осени – листья сгребать

 и сжигать, как гнездо осиное.

...А место все же нам дали красивое,

благодать –

                    меж березкою и осиною.

...Все же, думает, нужен и здесь уют,

чтоб душе – спокойней, а сердцу – добрее.

...Всё идут... идут...

                                 Тетки меньше пьют –

и поэтому, дуры, чаще стареют.

 

 

*  *  *

 

Тот мужчина с улыбкой широкой,

тот мужчина с глазами клошара

смотрит так непривычно тревожно,

так бессонно, бессовестно так:

– Твои губы дадут еще сока,

твое тело даст еще жару,

нужно только качнуть осторожно

сердца маятник с мужнин кулак.

 

 

НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО

 

В Переделкине все мельче

Сетунь, ягоды в лесах.

На земле поэтов меньше,

чем на небесах.

На земле поэтов меньше,

хорошо, хоть столько есть.

Александр Петрович Межиров,

как живется вам не здесь?

Не болят ли ваши раны

(в смысле ностальгическом)

там, за Тихим океаном

или Атлантическим,

где для легких – воздух свежий

и слеза – для глаз…

В Переделкине все реже

вспоминаем вас,

топчем тонкие листочки

и живем, как можется.

И журчит Святой источник,

и музеи множатся.

 

 

*  *  *

 

Двое добротных мужчин

заполняли анкеты в банке.

Первому – уже под тридцать,

Второму нет и шестидесяти.

И второй, который, конечно, первый,

выводил аккуратно буквы, а другой – проверял.

– Нет, отец, у тебя ошибка,

ты вот здесь написал неверно,

в графе «семейное положение».

– Что ты мелешь, ну как неверно?

Я написал как есть.

– Нет, отец, нужно добавить

частичку не, нораздельно.

И получится – не женат.

– Как же так? – возмутился старший, –

что такое ты предлагаешь? Почему это я не женат?

Когда это я успел?

– Папа, зря ты так кипятишься, просто поставь частичку,

и получится не женат.

– Для чего? – удивился первый.

– Так положено! – рявкнул младший, –

разве мама не умерла?

– Да, я знаю, что мамы нету, вот уж скоро четыре года.

Ну и что?

– Просто, папа, добавь частичку, потому что ты не женат.

– Как же так? – поразился первый

– Допиши, – настаивал младший.

– Как же так… повторял несчастный… Как же так?..

 

 

*  *  *

 

Женатый мужчина –

всегда несчастливый,

он и сам признается, мол, я – идиот.

Он отважно на лбу собирает морщины,

озираясь пугливо,

когда под руку ведет.

И все думает думу: а вдруг прогадал,

ну а все-таки… может быть… где-нибудь – там..?

он вечером – в рай, а поутру – в ад,

и в будни, и в праздник – всегда виноват.

И потому так усерден в постели, –

он хочет, чтоб все его разом простили.

Он горит в огне,

он плачет во сне,

бедный-бедный женатый мужчина,

мужчина, женатый на мне.

 

 

*  *  *

 

Предал раз... и два... и три-четыре…

Не стесняйся – в этом пробном мире

мне встречались и еще подлей.

Наливай!

И мне еще подлей!

Как красно вино!

И говоришь ты

так красно и длинно – не томи:

ведь прощать

семидижды-семижды

мне уже не стыдно пред людьми.

 

 

*  *  *

 

Значит, наши страхи как мечты сбываются:

пиджаки на вешалке, галстуки – на полке,

в правом отделении – джинсы и футболки,

не успела постирать – сами постираются.

Чемодан вместительный, дорожный называется,

мы в его утробе утрясем добро…

Осторожно, милый, двери закрываются,

Не споткнись от боли, не сломай ребро.