Марина ЗАВЬЯЛОВА

 

Родилась в семье военнослужащего, по образованию – инженер-экономист, работает в сфере телекоммуникаций. Стихи пишет с юности. Имеет награды от МГО СП России (за творческую инициативу и победы в конкурсах). Публиковалась в литературных альманахах и журналах, автор нескольких книг поэзии и прозы. Член СП России. Живет в Москве.

 

 

МОРОЗ

Рассказ

 

Внезапно распахнулась дверь.

– Всем освободить подоконники! Сейчас окна мыть придут!

В офисе повисла тишина. Какие ещё окна? У начальства дурное настроение, не идёт важный проект, партнёры ничего не делают, а поставщик ссылается на задержку погрузки где-то в Европе. Все молчали. Весна стояла прохладная, периодически шёл то снег, то дождь, в то, что когда-нибудь наступит теплынь, не верилось категорически. Паузу нарушили мужчины – сосредоточенно застучали по клавиатуре, затем девочки помоложе продолжили болтовню по телефону: они всё время куда-то собирались, то в Париж, то в декрет, поэтому им было не до проекта и тем более не до подоконников. А Маргарита смотрела в окно. Может быть, ей так полагалось из-за дурацкого булгаковского пророчества. Или деревья за стеклом были слишком живые и уже почти зелёные?

Предстоящее мытьё окон явно нарушало привычный ритм. Маргарита сделала два срочных звонка, захлопнула ежедневник и резко встала. Через пару секунд раздался грохот: в комнату, гремя вёдрами, с тележкой и щётками вкатились мойщики – двое маленьких мужчин южной раскосой национальности и такая же пухленькая маленькая девушка. Они сами бодренько и аккуратно переложили бумаги в сторону, вскарабкались на подоконники и начали усердно тереть тряпками запотевшие от такой наглости стёкла.

Сотрудники потянулись к выходу, кто в коридор, кто на перекур, а мойщики хором запели восточную песню. «О чём они поют? – подумала Маргарита. – О весне, о своей далёкой родине или о чистящих средствах?..» Впрочем, это не имело значения. Маргарита не курила, оттого, поблагодарив кого-то или что-то за внезапно свалившиеся с небес свободные минутки, начала просчитывать, что нужно сделать сегодня: ужин был вчерашний, в холодильнике, только разогреть; забежать в химчистку, на маникюр, в аптеку за каплями от аллергии для мужа и ребёнка – весной они мучились от сногсшибательного весеннего цветения, и Маргарита не могла даже наломать и притащить домой букет сирени... Ладно. Ещё бы картошки килограмма три купить...

Пение восточных людей на подоконниках нарастало. Они что, с ума сошли? Надо сделать замечание.

Маргарита решительно вошла в комнату и остолбенела. В сверкающие свежевымытые окна ворвалось солнце, оно играло на стенах, экранах компьютеров, танцевало и переливалось всеми цветами радуги. И вдруг, неожиданно для себя, она запела. «Ой, мороз, мороз, не морозь меня...» Теперь замолчали мойщики. Удивлённо уставившись на Маргариту, они переминались, стоя босыми ногами на белоснежных подоконниках, как бы спрашивая: а нам что делать? Мыть, петь или исчезнуть?..

Маргарита пела. Голос у неё был звонкий, сильный, на улице дул ветер, деревья махали ветвями в такт песне, и везде, везде в комнате царствовал солнечный свет.

Коллеги подтянулись из коридора, выстроились вдоль стен и тыкали пальцами в свои гаджеты. Мойщики, немного подумав, продолжили работу, подпевая на своём, восточном... После «мороза» Маргарита спела про отцветшие хризантемы в саду, про зелёные глаза и закончила «мы рождены, чтоб сказку сделать былью!» Окна помыли, низкорослые волшебники удалились, и сотрудники расселись по своим местам. Только никто не стучал по клавиатуре и не болтал по телефону. Все молча вглядывались в бездонное синее небо и ветки с набухшими почками.

– Ну что сидите, как вкопанные? – раздался голос шефа, вернувшегося с совещания. – Работать всем, проект горит!

Медленно, словно дождинки по стеклу, забарабанили клавиши...

 

 

ЮГО-ЗАПАД

Рассказ

 

Павел мчался на дикой скорости по кольцевой. Друг Кеша классно вёл машину, ничего, что отцовскую. Бээмвуха была ещё ой-ё-ёй и на девчонок действовала безотказно. Забавно, что Павлу в последнее время попадались матери-одиночки. Знакомишься с такой, блондинка, ноги и всё такое, а потом вдруг оказывается, что пока она на свидании, дома мама сидит с ребёнком. Павел считал таких девчонок вторым сортом: брошенки, какие дети у них вырастут? Он смутно догадывался, что со временем категоричность в этом вопросе пропадёт, но сейчас сразу же заканчивал отношения. Не по нему это, и точка.

Бээмвуха остановилась у клуба, вышли, заказали пиво. Музыка была прикольная, и Павлу стало весело. Что с того, что с хатой пока непонятки? То ли получится жить самостоятельно, то ли мать мозг выест, но не отпустит. Для неё он – свет в окошке, смысл жизни, да и однушку до сих пор сдавали – всё же доход. Всё равно всё утрясётся, или приведёт он ей девчонку с ребёнком – сама его выставит.

– Братан, привет!

Рядом возник Илюха, школьный друг.

– Ты прям из детских снов, братан!

Обнялись, прошли за столик. Обстановка, что ли, была романтическая, но Павла как будто кто-то потянул за язык. К тому ж Илюха родной чел, сто лет не виделись! Павел рассказал всё – и о том, что двадцать три уже, а женщины постоянной так и нет. И о проблемах своих с предками, c работой и деньжатами. На работе было всё вроде ничего, но карьеру сделать нельзя. Так госпредприятие же, тётки одни великовозрастные, руководить ими смешно, да и неприятно – сухостой и нищета. Павел мечтал о крупной госкорпорации, с перспективой, обалденными проектами и длинноногими красотками-секретаршами. Деньжата тоже, в общем-то, шли, но смешные по московским меркам.

Илья слушал, кивал. Заказали по второй, перешли на покрепче. Кеша станцевался с одной симпатичной, ушёл с ней куда-то.

– А с предками-то что? Неужели совсем гибло? – спросил Илья.

– Да не так чтобы. Мёртвые они челы, в прошлом веке живут, при эсэсере. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Следят за мной, считают нездоровым, боятся, что женюсь.

– Ясно, братан. Вечный конфликт отцов и детей, Тургенева, помнишь, проходили?

Время неслось быстро, девушки становились с каждым часом всё красивее. На самом деле, что он скис? Молодой, свободный, в Турцию надо в мае махнуть. Подумаешь, курс доллара всё не падает! Какие наши годы.

Павел отправил смску Кеше: «Чувак, ты с нами?» Ответ пришёл минут через десять: «Езжайте, ребята, задержусь тут». Ясно, Кешу потеряли по крайней мере до утра.

– А ты как, Илюх? Чем живёшь, что куришь?

Илюха немного даже выпрямился от вопроса, хлебнул напоследок и сказал «поехали, покажу».

Пискнула смска от матери «мне в гроб ложиться?» Павел отправил «поживи ещё, завтра буду».

Они рассчитались, сели в Илюхин поюзанный фольксваген и отчалили. Ехали долго, оказались где-то на Юго-Западе, вышли у подъезда хрущёвки.

– Куда ты завёз меня, братан?

– Иди, иди, друг. Нам проспаться надо.

У двери Илья сам ключом открыл дверь (мог бы и позвонить!), показал, что на цыпочках надо идти. Квартирка была так себе, маленькая, обшарпанная, видно, что не своя.

– Давно снимаешь?

– Да год уже, как Санька родился.

Павел плюхнулся на стул. Решили больше не пить, спать завалиться. И так хорошо посидели, поговорили. В мозгах светлее стало, несмотря на алкоголь. И так бывает...

Из соседней комнаты раздался плач. «Всё-таки разбудили, дурак я», – тихо сказал Илья. «Кого разбудили?» – не понял Павел. «Да ребят моих», – Илья вздохнул и на цыпочках пошёл в комнату.

Через минуту он вышел, держа на руках плачущего младенца в ползунках.

– Сын мой, смотри.

– Обалдеть, – только и выдохнул Павел.

Вслед за Илюхой из комнаты вышла голубоглазая девчонка, блондинистая, только очень уставшая.

– Ира, очень приятно.

За палец она держала ещё одного мальчика, постарше. Он шёл сам, другой рукой тёр глаза и, похоже, ничего не понимал.

– Это тоже твой?

– Теперь мой, – Илья улыбнулся и прижал парня к себе.

Ещё час, почти до рассвета, они пили зелёный чай с плюшками (Ира печь умеет!), говорили за жизнь и неплохо опять посидели. Илья рассказал, что старшего сына усыновил, теперь крутится на двух работах, и ничего. Ребята растут классные, и оба уже на него стали похожи. Ира смотрела своими морскими глазами, а Павел понял, что он ничего не понял. И уснул прямо на стуле.

Утром он проснулся на раскладушке (спасибо братану – перенёс), мужчины доехали до метро, пожали друг другу руки. Илья поехал на свою работу, а Павел отправил смску «ма, после работы дома». И тоже поехал на работу. На госпредприятие

 

 

ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ

Рассказ

 

За окном кафе светился хрустальный август. То самое время, когда жара спала, стало очень легко дышать, и впереди замаячила перспектива листопада и настоящего похолодания. Ленка сидела и смотрела на август. Рабочая пятница закончилась, из-за усталости ничего не хотелось, глаза болели от компьютера и бесконечной ленты цифр...

Ленка пила облепиховый витаминный чай и представляла, как завтра будет сражаться с соседями и сантехниками, потому что соседи недавно затопили её подмосковную квартиру, а сантехники не хотели что-то там подкрутить, чтобы у соседей больше ничего не текло. Ещё она представляла, как в выходные выспится и вдоволь нагуляется. По хрустальному августу с отражающими солнце дорожками.

Внезапно пискнул айфон. Проявилась школьная подруга. Подруга хотела встретиться и показать новые фотки детей, поболтать о семейных проблемах и садистке-директрисе. «Ладно, – решила Ленка, – после сантехников сходим куда-нибудь». И нажала кнопки в мессенджере «завтра, после трёх».

Сообщение ушло, и Ленка сделала глоток вкуснющего чая. Тепло и покой разливались по телу, немножко захотелось спать. Как хорошо, что она решила посидеть в кафе! Вместо того чтобы мчаться домой и готовить ужин. Сами справятся!

На телефоне заиграла музыка.

– Лен, ты как? Сто лет тебя не видела, – радостный голос двоюродной тётки немного удивил. Август, все съезжаются и вспоминают друг о друге. Тётка летом жила на даче, была весёлой, хотя всегда много болела. Ещё родственница любила Вуди Аллена и певицу Мадонну, короче, с ней приятно было общаться.

– Хорошо, тёть, завтра в восемь у тебя! И варенье свари, моё любимое, ежевичное! – Ленка тихонько вздохнула и нажала кнопку отбоя.

Подошла официантка, похожая одновременно на Кристину Орбакайте и Светку, сотрудницу финансового отдела. Такая же изящная и хищная одновременно.

– Ещё что-то закажете, девушка? – бровки домиком на треугольном личике смеялись. Ленка улыбнулась в ответ и повернулась к окну, там сновали пешеходы и небо затягивали лёгкие тучки. Ленка почувствовала, что спать и гулять придётся в воскресенье, и хорошо, сделал дело – гуляй смело! Наслушается разговоров, а потом будет слушать тишину.

Айфон снова запищал. По вайберу дочь сообщала, что туфель нет категорически, и если она не возражает, то в выходные они сходят и выберут... А с неё, самой лучшей дочери в мире, сегодня ужин! «Ок, доча, в воскресенье «Терволина» нас ждёт. Или даже «Экко», в зависимости от ужина», – Ленка написала сообщение и откинулась на спинку стула. Родная дочь, умница и старшеклассница, провела ревизию в вещах перед 1 сентября. Как можно ей отказать?..

За окном прохожие достали зонтики. Начал накрапывать дождик, прозрачный воздух напитывался туманом, словно кто-то распылил из флакона облачко духов...

Ленка подумала, что был бы кто-то, кто позвал бы на свидание или вообще в кино... Она так давно не была в кино вдвоём. Люди обычно встречаются весной и летом, а осенью уже начинают считать цыплят – обиды или поцелуи... Эта мысль её немножко развеселила, и она достала маленькое зеркальце: косметика на месте, глазищи огромные, ну и что, что взгляд усталый? Отдохнёт, и всё будет хорошо.

Пришла смска. «Поезд из Минска в воскресенье, покажи мне Москву в августе. И себя заодно!» Ленка хотела уже нажать «не могу», но что-то её удержало – Олег, старый институтский приятель, иногда появлялся на горизонте, рассказывал про жизнь в благодатной Беларуси, показывал фотки жены и детей, они были очень хорошими друзьями. Как они «зажигали» в студенческом стройотряде! А потом он помог Ленке устроиться на работу, вдруг переехал и иногда наведывался поностальгировать. «Олежка, в воскресенье в пять. Раньше не могу». Отправив смс, она долго смотрела в темнеющее стекло.

Расплатившись, Ленка встала, достала зонтик и подумала, что получился отличный пятничный вечер. А она ещё успеет выспаться и нагуляться. По хрустальному сентябрю...