ГИРЛЯНДА

Пьеса

 

Люба, Света, Миша, Алекс – всем около 30 лет

Однокомнатная квартира, обычная. Вещи разбросаны, кругом – на столе, стульях, на полу –  коробки стоят, открытые и закрытые. На закрытых маркером написано, например, «Куртки» или «Книги». В открытые коробки Света и Миша складывают оставшиеся вещи: еще книги, одежда какая-то, белье, диски. Еще в углу стоит маленькая елочка, искусственная, собранная уже, но еще не украшенная.

За закрытой дверью ванной что-то гремит, по звуку вроде зеркало разбилось. Миша роняет книги, которые нес в коробку. Из-за двери доносится плач, похожий на скулеж.

Миша: Зараза! Опять че-то...

Идет к двери ванной, хочет ее открыть.

Света: Миша, стой! Не открывай! (подходит к двери ванной)  Ты че там творишь?

Скулеж продолжается.

Света: Ты живая? Люба?

Вой из ванной прекращается.

Люба: Я зеркало хотела занавесить, чтобы как надо, а полотенце тяжелое...

Света: Ты зеркало разбила?

Люба: Да!

Света: Ты издеваешься? Мне еще в ванной за тобой прибирать? Ты, рукожопая! Че ты руки кривые свои опять распустила?  Я тебя здесь навсегда запру, тварь, чтобы ты нормальным людям не мешала жить! Я дверь на хрен заколочу, поняла? (бьет в дверь) Ты достала меня, слышишь, я тебя посажу! Я тебя изолирую, в дурку сдам, поняла?

Миша хватает разошедшуюся Свету, обнимает ее, прижимает к себе.

Миша: Тихо-тихо, тсссс, спокойно, тихо…

Света изворачивается и бьет Мишу кулаком в живот, Миша отскакивает, падает.

Света: Ты вообще попутал? Клешни отрубить, что ли? Лапы лишние?

Миша: Да кому ты нужна. Думал, ты тоже того… Как Люба, кукушкой поехала… Ну и придержал, чтобы головой не билась о стенки…

Света: Я не припадочная, понял?

Люба: Я тоже, я просто запнулась.

Света: Люба, заткнись! Посиди там молча, ничего не трогай...

Люба: Светочка, я могу осколки собрать.

Света: Нет! Прижми ручонки свои, ты еще из осколков наколотишь мне осколков. На хрен ты вообще сюда приперлась?

Люба: Ну так вещи собрать.

Света: Ну так вещи собрать! А не колотить все подряд! Никто тебя не звал, понятно?

Миша: Слышь, Свет, ну хватит ее прессовать, всем нелегко.

Света: Миша! Вещи складывай, ладно? Ты здесь тоже без приглашения.

Миша: Это что званый вечер, чтобы по приглашениям вход? Мне Люба написала...

Свет: Ладно, не бухти! Мне эта коза нервы мотает полдня, ты не начинай.

Люба: Мишенька, пожалуйста, выпусти, я не буду больше…

Миша: Ага, канеш, чтобы ты тут опять нам все перевернула?

Люба: Ну правда, я все, я не буду, я помогу…

Света: Миша! Просто! Собирай! Вещи! А ты, рукожопая, заткнись!

Миша: Слышь, ну правда, уши вянут, че ты ее кроешь?

Света: Тонкая душевная организация?

Миша: Нормальная. Но поливать всех без разбору уже перебор.

Света: Я бы с радостью поговорила на языке Пушкина, Достоевского и Толстого, но я машину заказала под вещи на пять часов. А сейчас уже четыре, а с вашей помощью я ни хера не успеваю, понятно теперь, почему я такая невежливая?

Люба: Светочка, прости, пожалуйста, открой меня, и я сразу уйду. Слова не скажу.

Миша: Люба, тебе же сказали: завали.

Люба: Я не могу там. Стены давят. И полотенце ее, Танино, влажное еще. Она значит еще им пользовалась… Ну перед тем как…

Света: Ну так не лапай это полотенце несчастное.

Люба: Я в него осколки складываю.

Света: Я ж тебя просила...

Люба: Ой-е, блин...

Света: Да что!

Люба: Ничего. Порезалась. Можно я выйду?

Света: Полотенцем зажми кровь и сиди ровно.

Миша: Сильно порезалась? Может йодом?

Люба: Палец. Ничего, Мишенька, я без йода потерплю, я боли боюсь.

Света: Ну так паутиной помажь, или какие есть там народные средства? Ты же как из Средневековья сбежала, зеркала вон завешиваешь, йода боишься, ты может еще чертей видишь или привидений?

Люба: Не надо тут про привидений, двое суток всего прошло...

Света: Я же говорю, Страдающее Средневековье. Кого ты защищаешь тут, Миша, понял? Господи, я подарки должна сейчас в магазине выбирать, а не вещи чужие складывать... Давай уже навалимся и все упакуем.

Миша собирает с пола книги, которые уронил, когда зеркало разбилось, смотрит на них.

Миша: А куда ты их потом? Куда девать? В библиотеку что ли?

Света: Там ждут, ага, не дождутся.

Миша: Слышь, я вроде не косячил и нормально спросил, че ты со мной-то королевский режим включаешь?

Света: Миша, че ты душный такой? Помогать сюда пришел? Ну так помогай, а звездеть можешь снаружи, на лавочке. Тут работы на полчаса, а я с  вами полдня вожусь,

Пауза. Миша старательно укладывает их в коробку. На Свету так же старательно не смотрит, что-то бурчит под нос.

Света: Да что опять?

Миша бурчит.

Света: Чего, как баба! Хочешь что-то сказать, открывай рот шире.

Миша (громко): Зашибись, говорю! Радостно мне!

Света: А?

Миша: Жил человек, жил, а потом хренак – всю жизнь его за полчаса по коробкам распихали.

Света: И что?

Миша: И на помойку выбросили.

Света: Нет, мне, спрашиваю, что теперь? Извиняться перед вами, что ли? Нетолерантные фразы, типа? Некорректные? Или перед ней? Мол, прости Таня, ты это годами копила, а мы за полчаса все хотим утрамбовать? Я давай еще раз повторю, отчетливо: нам квартиру надо освободить до пяти, потому что машина за вещами приедет, а завтра хозяйка новых жильцов хочет привести. Если не успеем, тогда точно все ее вещи на помойке окажутся.

Миша: А если успеем? Однохренственно же, на помойку.

Света: Нет, не на помойку! Представь себе, не на помойку!

Миша: А куда?

Света: А туда! Тебя колышет? Тебя что так этот вопрос волнует не по-детски?

Миша: Волнует.

Люба: Светочка, он же любил ее.

Миша что-то опять бурчит, открывает дверь в ванную. Вытаскивает оттуда Любу, тащит ее к входной двери, напяливает на нее шапку, сверху наматывает пуховик и выталкивает на лестничную площадку.

Света: Ты бы лучше так вещи выносил.

Миша закрывает дверь.

Миша: Вынесу, не ссы.

Света: Ну так вынес бы уже сто раз. Трепло! Че вы мне тут балаган устроили, тропиканку какую-то поганую. Нельзя просто прийти и сделать дело?

Миша: Нельзя! Это не отчетность сдать. Это человека вычеркнуть.

Света: Таня сама себя вычеркнула, мы просто вещи собираем.

Миша: Да ни фига это не просто. Она же не лампочка –  перегорела и выбросил. Она вчера еще дышала, говорила...

Света: Позавчера.

Миша: Да хоть бы и месяц назад, все равно. Даже за год не привыкнуть, я знаю.

Света: Да хоть всю жизнь привыкай, сейчас-то ты мне поможешь или так и будешь стонать?

Люба скребется во входную дверь.

Люба: Светочка, пусти пожалуйста, я помогу, если Мишеньке тяжело.

Света смеется.

Света: Наш разговор приобретает циклический характер.

Миша: Чего?

Света:  Это у нас сценарий такой был в коллцентре, я там манагером начинала, кстати вместе с вашей Таней. Так вот. Когда клиент начинает мозги засирать, нужно сказать эту волшебную фразу: «Наш разговор приобретает циклический характер и не может быть продолжен». И срочно вешать трубку! Все, я вешаю трубку!

Света идет в прихожую, одевается.

Миша: Нафиг ты ее вообще снимала.

Света: Чего?

Миша: Трубку ты нафиг эту брала. Тут не колл-центр, бабло не заплатят. Че ты подписалась-то? Раньше всех пришла, командуешь чего-то...

Света: Добрая очень.

Миша: Ага, вижу, из ушей лезет доброта.

Люба: Ребяточки, пожалуйста, ну пустите, тут темно и крысы. Кажется.

Света: Бухай меньше, это белочка за тобой пришла.

Люба стучит настойчивее.

Люба: Смешно вам, а тут правда глаза светятся, красные. На стенке. Ну пустите.

Стучит громче, кажется, ногой.

Света: А нет, это не белочка (открывает дверь) Это черти за тобой пришли!

Люба кричит, вбегает в квартиру, сбивает с ног Свету, та ругается. Люба забивается в угол между коробок, сидит там, кажется, трясется от страха.

Света встает, выглядывает в коридор.

Света: И правда, темно, чего-то. Миш, погляди, где свет там. Не хочу шею свернуть.

Миша собирает вещи в коробки.

Света: Мишаа?

Миша молчит, собирает вещи. Люба незаметно ото всех, пытается заглянуть в запечатанную коробку.

Света: Ну сложно помочь?

Миша: Ты же добрая, с добрыми людьми ничего плохого не случится. Двигай смело, короче.

Люба пытается незаметно отодрать скотч, которым заклеена коробка.  Света некоторое время стоит в дверях, потом достает телефон, включает на нем фонарик, светит в темноту подъезда.

Света: Эй, пришизднутая, нет тут крыс, это счетчики светятся красным. Совсем съехала.

Миша: Ну так иди, давай…

Света: Я одна не пойду, собирайтесь оба...

Люба дергает скотч, тот с громким треском отходит, Люба вываливает все из коробки на пол.

Миша: Да твою-то мать!

Миша бросается к Любе, которая в свою очередь бросается к следующей запечатанной коробке. Света тоже забегает в квартиру, вдвоем с Мишей они отбирают у Любы коробку, та кидается к куче вещей, раскидывает их, Миша и Света опять тащат Любу к ванной. Миша по дороге смеется, ржет в голос.

Миша: Сука, циклический характер… Циклический… вешаем трубку…

Миша бросает Любу, та валит Свету своим весом, Миша тем временем идет на кухню, шарит в холодильнике. Света пытается столкнуть с себя Любу.

Миша: Циклический! Все правильно сказала! Циклический! Пусто. Она вообще тут жила, нет? Циклический! Мы тут тоже застряли, мы с тобой будем коробки собирать, а эта кабзда их разбрасывать обратно. А мы ее снова в ванную. А потом выпустим, а она снова… Тоже что ли повеситься?

Света (сталкивает наконец с себя Любу): Только не тут… Уже тут хватит…

Миша ходит по квартире, осматривает потолки.

Миша: Ну а че такого, может и до нее тут люди вешались, и после нее будут. Такая штука, жизнь, нет повода не повеситься. (Осматривается) Как она вообще это сделала? Гардины на соплях держатся, за дверь что ли зацепилась? Так ведь низко… Да тоже на соплях все. Как? Как она это вообще решила? Вот она ходила, искала, сначала веревку, потом смотрела, куда ее закинуть, потом зацепила, подергала, проверила, чтобы ничего не сорвалось… Что она думала-то? Как же будет здорово висеть тут, сучить ногами, обоссаться, какой всем классный подарок на Новый год… Ненавижу ее, ненавижу…

Миша плачет. Люба подсаживается рядом, гладит его.

Люба: Так бывает, перед праздниками всегда такая тоска наваливается, даже если все хорошо. Я вот когда маленькой была, так моя тетя…

Света: Э-э, стопэ! Че за душный театр? Мне тут один уже все мозги засрал монологами своими, ты еще расскажешь печальку из детства, я к вам сяду-поплачу. Хрена с два!

Люба: Людям жалость нужна, Светочка, хочешь водочки, Миша?

Миша кивает. Люба достает из своей сумочки «мерзавчик», бутылочку водки граммов на 250, ставит на стол.

Света: Ты всегда с собой бухарик, что ли носишь? Алло, уважаемая, это же диагноз.

Миша отвинчивает крышку бутылки, подносит ее ко рту.

Люба: Да ладно, че ты придумала, просто меня Танечка попросила.

Миша ставит бутылку на стол.

Миша:  Ты вообще... Я тебя щас…

Света: Я тоже согласна, очень плохая шутка сейчас была.

Люба: Ну вы чего. Она мне позавчера еще позвонила, ну пока живая была. Говорит, водочка кончилась, принеси, пожалуйста. Ну я и пошла, а времени одиннадцать, в магазинах понятно все на клюшку, часа два моталась по подворотням, нашла …

Миша: Погодь, ты получается, последняя с ней разговаривала.

Пауза.

Люба: Ну… да…

Миша: А менты в курсе?

Люба: Про что?

Света: Че ты глазками-то хлопаешь? Ты свидетель, ты должна была ментам сказать…

Люба: А чего тут говорить-то? Они и не спрашивали, и так все ясно, вот тут записочка, вот там она, следов борьбы нет. Ты пей водочку, Мишенька.

Миша: Да отстань ты со своей водкой. Что она сказала? Что говорила вообще? Что-то спрашивала?

Люба: Ну как... Да я не помню толком... Вот водочки попросила купить...

Света: Да мы в курсе уже, три раза слышали. Что-то еще может?

Люба: Светочка, ну что за странный интерес. Ладно Мишенька, у него там личное...

Миша: Блин, не забалтывай! Точно вспоминай, это же ее последние слова, ну? Вот дословно, звонит телефон, ты говоришь «але», а дальше?

Люба: Господи... Ну вот она звонит, я такая привет, как дела. Она говорит: «Водочка есть?». Я такая нет, только что допила. Ну потом извинилась, глупо вышло. Вот она меня попросила, если несложно говорит, ну а мне чего, мне несложно. Только я не доперла, что уже одиннадцать, какая водочка...

Миша: Ты реально задрала с водкой своей. Что Таня говорила? Может квартиру нашла, нет? Может спрашивала о ком-то?

Света: О тебе точно нет.

Миша: Ты экстрасенс? Мысли читаешь? Я тебя вообще спросил?

Света: Хамить не надо мне здесь, ладно?

Миша: А где можно?

Люба: Мне дальше говорить?

Света: А что были еще какие-то фразы-реплики, упреки-подозрения?

Люба: Мишенька, прости, но про тебя она ничего не спросила.

Миша: Да я и сам догадался. Но может как-то по голосу было понятно, нет? Ну чего она  хочет сделать с собой? Может намекала, суицидники, говорят, перед тем как совсем того... ну суицид делать, они какие-то знаки подают, нет?

Люба: Да я вообще думала, что мы с ней так поговорим с глазу на глаз. Поэтому по телефону особо и не спрашивала ее ни о чем.

Миша: А почему не поговорила-то? Ты же к ней шла. Водку вон купила, что случилось то?

Люба: Да ничего. Я дошла до нее, у нее свет не горит, я позвонила по телефону, она не взяла. Ну я решила, что она заснула уже, ну и домой пошла.

Миша: Сука тупая! Сука! Ты что не могла в дверь постучать? Про домофон слышала? Да хоть в окно камень бросить, нет? Она в это время веревку на шею наматывала, а ты домой бежала баиньки делать? Ты подумать не могла башкой курячьей, что там происходит, что она одна осталась, что ее из дома выгоняют, что...

Миша задыхается, хватает воздух ртом, сползает по стенке. Снова плачет.

Света: Дурку звать или ментов?

Люба: Ничего не надо, Светочка, ему прокричаться надо, у него болит все, а кричать мужику нельзя. Западло же. Ты лучше пей водочку, Мишенька.

Люба протягивает бутылку Мише, тот отталкивает руку.

Миша: Спасибо. Угу. Не хочу. Это как кино ваше любимое, всем херово, они бухают и матерятся. Хотя бы бухать не буду.

Света: Ага, сразу комедия получится. Не дорос ты, Миша, до высокого искусства.

Миша: Вы вот доросли и хорошо. Куда уж мне-то?

Люба: Я тоже артхаус не люблю, Мишенька.

Миша: Таня любила. Особенно этого, Ким Чен Ира, как его Чхан Ук… Пхан Чхан…   Такая тягомотина, елы-палы, полчаса как три тянутся, я тогда и так, и этак лишь бы не заснуть.

Света: А зачем вообще начал смотреть?

Миша: Так с Таней же, надо было как-то показать, что я тоже шарю там… что артхаус ваш понимаю…

Света: Скажи просто: думал, что даст после корейца. Восхитится твоим утонченным вкусом и немедленно даст.

Миша встает, начинает собирать разбросанные вещи обратно в коробку.

Миша: Думал и думал, тебе-то что, какая разница уже сейчас. Все равно тогда заснул, не прошел тест.

Света: Ты бы его никогда в жизни не прошел, как бы ни пыжился, есть такое слово: не судьба.

Люба: Два слова. Не судьба это два слова.

Миша: Почему никогда? Он же прошел, а мне не судьба почему-то?

Света: Миша, тебе тридцон, а ты все как школьник, ни хера не понимаешь в бабах. Он никаких корейцев с ней не смотрел, кофе модный не пил, по театрам не ходил, просто пришел и взял. Потому что ему судьба, а тебе нет.

Миша: Ему судьба мертвым скоро быть.

Света: Господи, ну посмотри ты на себя, полтора метра в прыжке, и его вспомни...

Миша: А я не гордый, из-за угла ломом захерачу.

Люба: Мишенька, хочешь, я на стреме постою, пока ты его гасишь?

Света: Стрем? Гасишь? Ты откуда такая, мама-криминал?

Люба: Да нас тут уже целая очередь из желающих. За то, что он с Таней сделал...

Света: Да что он сделал? Что вы все тут ноете? Первый раз что ли парень девку кидает? Сколько раз вот меня... И ничего, живая, в петлю не полезла. Скажите честно, Танечка ваша была с прибабахом.

Миша: Она просто хрупкая была, нежная...

Света: А я типа железобетонная.

Миша: Да при чем тут ты? А может и железобетонная. Вон как все от тебя отскакивает.

Света: Извинись.

Миша: Чего? Кому?

Света: Передо мной. Сейчас. Извинился.

Миша: С хера бы? Сама про бетон сказала, никто за язык не тянул.

Света: С того, что не надо меня тварью выставлять. Я нормальная, обычная. Не бетон. Мне тоже херово, от того, что она с собой сделала. Я смерти боюсь, самолетами не летаю, потому что насмотрелась всех этих новостей и боюсь. В метро спускаюсь, выглядываю, кто тут самый опасный, потенциальный, с бомбой... Меня здесь трясет, от того что было, мне надо выйти отсюда быстрее, но раз уж вы тут все раскисли, сопли мотаете на кулак, кто-то же должен сильным быть, так? Вещи пристроить, книги ее, шмотки, чтобы не на помойку, так? Кто-то похороны организовал?

Миша:Так рано еще, нет?

Света: Ты думаешь, там какой-то санаторий, что ли? Будут держать, пока не отдохнет? Завтра ее уже надо будет забирать, щас перед праздниками такой ажиотаж. Кто похороны делает, а?

Люба: Мы поняли уже.

Света: Да, это я все организовала. Так что пожалуйста, если она вам и правда так дорога, как вы мне тут все расписывали, Любочка, Мишенька, вытрите сопли, жопку в кулачок собрали и бегом все по коробкам раскидали.

Люба: А почему ты ее похоронами занялась, не особо вы с ней общались.

Света: А кто еще? Ты что ли? Ты по ходу первый раз вообще про похороны подумала, все водочку ей несла с позавчера.

Миша: Ладно, до нас дошло, прости дураков, сейчас все сложим.

Миша собирает коробки с пола, ставит их на стол, Люба по-прежнему сидит у стенки.

Люба: А куда ты все отвезешь?

Света: Что?

Люба: Ты сказала, что вещи пристроишь, куда?

Света: В детский дом, на подарки к Новому году. Знакомая там директором, я правда не сказала, что барахло с покойника, просто шкаф чищу...

Люба: У вас с Таней вкусы немножко разные были. От слова совсем. Не похоже будет на твой шкаф.

Света: Никто кроме тебя над этим не задумается, потому что все остальные делом заняты.

Миша: Люба, тебе чего-то не нравится? Че ты к каждой фразе прикапываешься?

Люба: Мишенька, да ты что, кто я такая, чтоб прикапываться. У меня просто времени много свободного, как Светочка утверждает. У нас офисного планктона его навалом, кто в косынку, кто в порнухе, а я вот думаю...

Света: Ну и че надумала?

Люба: Да вот думала, как же ты страдаешь по жизни, как тяжело поездом в Анталию добираться было, да? Только до Сочи трое суток, а потом на перекладных, на ослах наверное или как там еще? Через горы и долины?

Света: Ты бредишь, что ли?

Люба: А ты точно нам тут звездишь, как ты любишь говорить. Боится она самолетов, ага, сначала фотки с Кипра из инсты удали, а потом рассказывай, как ты в плацкарте томишься.

Света: Нашла до чего...

Миша: Я не понял, она нам тут заливала про самолетофобию? Света, ты больная? На хер такое придумывать?

Света: Да чтобы вы уже шевелиться начали, хоть что-то делать.

Миша: А просто попросить?

Света: А я чем полдня тут занимаюсь? Все курсы мотивации псу под хвост, ничего вас не берет, дармоедов, пока за свою нелегкую судьбу вам не поплакалась. Все, считай разоблачения магии не было, продолжай в том же духе.

Миша: Ай да завали! Хочешь изображать там что-то, погрузка дыма там или вола сношать, мне без разницы, пыхти, бегай, организуй. Я сюда пришел с ней попрощаться, последнюю дань отдать, чтобы не в толпе на похоронах, а вот так, как у нас с ней было...

Света: Да как у вас с ней было? Никак, вечная френдзона, как молодежь говорит.

Миша: Да и пофиг, френдзона, зато я ее лучше всех знал, все про нее понимал, я все про нее помню, вот сейчас (шарит в куче одежды, которую Люба рассыпала, достает какой-то свитер) В первый раз она была в нем. Когда увидел ее,  зашел в кабинет, а она там, в этой водолазке, стучит по клавишам и осанка такая… Королевская (нюхает свитер). Даже духи остались….

Миша нюхает свитер.

Света: Э-эй, извращенец, прекрати.

Миша засовывает свитер за пазуху, вытаскивает из кучи блузку в каких-то чудовищных стразах.

Миша: Детдому херушки. А это она прямо ненавидела. Надевала, аж трясло ее, да. И такая вся в расстройстве, мол, зачем купила. А она тогда шла через рынок, обычно дорогу срезала к дому через рынок, а навстречу какая-то безумная цыганка, купи, орет, купи. Купила. Как до дома добралась, не помнит только возле подъезда стоит и эту хрень в руках держит.

Люба: Да вроде она часто ее носила.

Миша: Че ты знаешь, тоже завали. Носила, но через силу.

Люба: Вместе мы покупали, никаких цыганок, вместе брали в этой … «Шакире», тут за углом. У меня такая же есть, только голубенькая…

Миша (швыряет в Любу блузкой): Ну и забери в комплект.

Света: Сдается нам, уважаемый, вы тут тоже звездите по полной… Ни черта ты про нее не знаешь.

Люба: А кто знал-то? Главное сейчас плохо не говорить, а правда или нет…

Миша: Нет, все правда! Я знаю, я когда ее только увидел, сразу все про нее знал.

Света: Ну так че не предупредил?

Миша: Кого? Про что?

Света: Про светлое завтра Танино. Чтобы веревку дома не держала. И мыло тоже. И как-нибудь дотерпела бы до пенсионного возраста.

Миша кричит, замахивается коробкой на Свету, но в последний момент швыряет вещи в противоположную стену.

Миша (спокойно): Ну как же ты не тварь, самая настоящая и есть.

Света: Точно, сформулировал, я все-таки тварь. Света-бетон! А ты то кто? Ты герой, борец за правду? Где ты сам был, когда она веревку на шею накидывала? Чем таким неотложным занимался? Ты же все про нее знал, получается, что одна, что бросили, что выселяют, что срок дали неделю? Должен был знать, как она тут воет одна каждую ночь, нет? Чего не прибежал, не позвонил,  не почесался даже, когда она...

Миша: Как неделю срок? Она же вот говорила, что все нормально, дали время квартиру найти...

Света: Общество «Звездеж без границ». Заливаете вы мне про крепкую дружбу и высокую любовь. Ну так что ты почувствовал, когда она вешалась? Пятый сон наверное видел? А щас совесть мучает, поэтому и прискакал и прощаешься тут, напрощаться не можешь.

Миша молчит, собирает вещи в коробку.

Люба: Мишенька, ты ее не слушай, Танечка же тебя сама бросила, ты не виноват.

Миша идет в угол, берет елочку, начинает разбирать ее.

Миша: Я ей подарил, ровно год назад, вместе с этим корейцем гребаным принес. Тут всегда на втором уровне заедает (елку действительно заедает, Миша с усилием откручивает эту часть). Она тогда сказала, что никак не может себе елку завести и гирлянду, вот я и принес. А она говорит, как здорово, что искусственная, потому что жалко живые. А на ней еще снег был пенопластовый наклеен, пока мы эту елку собрали, весь пол в этом снегу был, как в перхоти.

Света: Перхоть. Романтик.

Миша: Снег значит этот. А у нее же даже пылесоса нет... не было, веником заметала, а они электризуются эти пенопластовые хрени, прилипают, потом не отодрать, веник в перхоти, пол в перхоти, думаю, щас погонит меня на хер из-за елки этой, тифозной. А она веник выбросила, говорит, можно теперь дома снежного ангела делать.

Света: Воздушная.

Люба: Как?

Миша: И сделала, легла и руками водит. Потом в волосах тоже этот пенопласт был... Я его сначала вытаскивал, осторожно так, чтобы ее от этого корейца не отвлекать, ну а потом срубился... А гирлянду не видел никто?

Света: Чего?

Миша: Я еще гирлянду ей дарил с елкой, ну такая простая, диодная, красное-зеленое, елка вот, а где гирлянда?

Люба: Тут такое дело, Мишенька.

Пауза.

Миша: Какое?

Люба: Она эту гирлянду... ну использовала... когда решила, что все...

Миша: В смысле.

Света: Серьезно? На гирлянде?

Люба кивает.

Миша: Я не понял, что на гирлянде?

Света: Ты, герой, мало того, что не почесался, когда она с жизнью кончала, ты ей еще и способ подарил, понял? Орудие для суицида.

Миша: Ты врешь. Вы обе врете все. Мы эту гирлянду тогда вместе вешали, вот сюда в угол, я гвозди прибивал, маленькие (идет в угол, смотрит на стену) Вот тут следы остались...

Света: Тут ее и нашли... Говорят...

Люба: Кто говорит?

Миша: Ну она же не могла вот так, взять и ... Я же от всей души...

Света: Никто. Люди. Полиция.

Люба: Ты так оперативно в курсе всех событий...

Света: Не всех, про гирлянду я не в курсе была... А ты откуда такие подробности знаешь?

Люба: Да знаешь, все чудом каким-то происходит? Чудом про гирлянду узнала, чудом про то, что ты хочешь вещи ее выкинуть...

Света: Да никто не выкидывает ничего...

Миша смотрит на руки.

Миша: Все в перхоти этой елочной, надо же было такое гавно подарить.

Света: Господи, щас еще и этот вздернется. Ты куда?

Миша: Просто руки помою.

Миша уходит в ванную, хруст стекла, ругань.

Люба: Мишенька?

Миша: Коза. Твои осколки.

Люба кидается в ванную. Света сползает по стенке, обхватывает голову руками, то ли плачет, то ли смеется. Миша выходит из ванной, хромает, отмахивается от Любы. Миша садится на кухне, стаскивает носок, осматривает ногу.

Люба: Ну не смертельно же, да? Просто перевязать чем-то и зеленкой помазать, да?

Миша: Вон, водка есть.

Люба: Ну зачем ее переводить-то, нам вон Светочку отпаивать придется, похоже.

Света: Угу, не пила я еще вашей паленки. Я бы и на ногу ее не советовала лить.

Люба: Ой, узнаю обратно подружку Светочку, здоровый цинизм и презрение к окружающим.

Света: Не начинай, сил уже нет с тобой собачиться.

Люба: Ой, Светочка, ты что меня сукой назвала?

Света: Да что ты, Любочка, это не мой стиль. Миша вот может.

Люба: А ты  такая интеллигентная?

Миша: Вы задрали обе. Кто тут заливал про память почтить, попрощаться, че не прощаетесь-то? Сидите и сретесь. Думаете, ей приятно это? В ее квартире ее подружки сидят и грызутся.

Люба: Как-то это сильно сказано: подружки. Точно не про кого-то из нас, Светочка, да?

Света встает, одевает пальто, идет в прихожую за сапогами.

Света: А что я, я ей за водкой ночью не бегала, как ты, куда уж мне в подружки. Росли в одном доме, ходили в одну школу, а как поехали в город поступать, так танина матушка ей так и сказала, мол, держись за Светика, а мне говорит, ты уж не бросай ее, она у меня такая воздушная.

Миша: Какая?

Света: Воздушная. Вот прямо так и сказала, на всю жизнь запомнила, меня тогда аж передернуло, воздушная, как ни старалась, не забыла, бред какой-то.

Миша: Вот и улетела.

Света открывает дверь, встает рядом.

Света: И вам пора. На выход. Возьмите себе что-нибудь на память о вашей Тане и на выход.

Люба: Это еще почему? Мы можем и без тебя все собрать.

Света: Потому что ключи от квартиры у меня, мне решать.

Люба: Так это теперь твоя квартира, что ли?

Света: Нет не моя, не надо тут разводить. Мне их хозяйка отдала и если что, с меня будет спрашивать, мне и так тут рулиться с ней за зеркало разбитое, не хватало еще и с ключами залететь.

Люба: Ну тогда оставайся.

Света: Хрена с два. Я вас видеть не могу. И квартиру эту тем более. Заплачу просто за клинера с утра, пусть все летит на помойку.

Люба: Ты с этой помойкой как с бабайкой, всех запугала. Мне не стремно будет что-то и с помойки взять о Тане на память. Мишенька, ты же тут все кровью заляпал своей. Весь пол, ну кто так делает?

Света: Выходите живо!

Люба уходит в ванную, наливает там воду в ведро выходит с ведром и тряпкой в коридор.

Люба: Ну конечно, завтра клинер увидит кровь и вызовет ментов в твою квартиру.

Света: Она не моя.

Люба: Не прикапывайся к словам, ладно? Ключи то у тебя. Миша сядь, давай все затрем, а потом тебе ногу перевяжем чем-нибудь.

Света: Вон отсюда! Вон!

Люба старательно оттирает пятна.

Миша: Света, ты чего? Все же нормально, щас затрем, я вот ногу завяжу.

Света: Я ментов вызываю.

Люба: И че ты им скажешь?

Миша: Света, ты реально что ли съехала? Ну какие менты?

Света: Обычные, мальчики по вызову ноль два (шарит по карманам) Так, а где мой телефон?

Миша: Они же нас всех повяжут, мы тут не прописаны... И кровь еще, и водка, притон какой-то...

Люба: Щас затру я все, а ты, Светочка, телефон пока поищи, может завалился куда, тут такой бардак.

Миша: Так, а чего искать, щас наберем.

Миша достает свой телефон.

Люба: Миша, погоди секунду, у тебя опять кровь пошла...

Миша набирает номер. Тишина.

Миша: Ты на беззвуке что ли его держишь?

Телефон начинает играть в кармане любиной кофты.

Света поднимается. Люба тоже прекращает натирать тряпкой одно и то же место на полу.

Света: Да ты охуела, тварь!

Люба достает телефон из кармана, спокойно протягивает его Свете.

Люба: Скоро все узнают, кто тут на самом деле тварь.

Света хватает телефон, что-то смотрит в нем.

Света: Я тебя закопаю, ясно тебе? По тебе дурка плачет, я там из тебя овощ сделаю, чтобы ты свои руки... (смотрит что-то в телефоне) Ты что сделала?

Люба: Такси тебе вызвала.

Миша: Девчонки, давайте как-то уже осадите ладно?

Люба: Мишенька, ты просто посиди...

Света бросается на Любу, рычит, валит ее, руками шею давит, ведро с водой разливается по коридору. Миша какое-то время смотрит на эту сцену, потом кидается их разнимать, оттаскивает Свету, ты ругается, кричит, плачет.

Миша обнимает ее.

Миша: Тихо, тихо, тссс...

В дверь звонят. Люба встает, отряхивается, выжимает мокрую кофту.

Люба: Вот теперь у нас и правда цикличный характер.

В дверь снова звонят.

Люба: Мишенька, отпусти Светочку, это к ней пришли.

Света: Я тебя  придушу, тварь!

Миша: Да вы че творите-то?

Продолжает держать Свету.

Люба: Ну тогда я сама, да Светочка? (открывает дверь) Привет, Сашечка, проходи.

За дверью стоит Алекс, высокий, плечистый, в пальто, которое еще больше подчеркивает рост и ширину плеч. Красивый. Ну никакого в нем кажется, изъяна.

Алекс: Э, привет, а чоу Света тут вроде должна быть.

Миша отталкивает Свету, бросается в коридор, с ходу пытается ударить Алекса, но тот легко уворачивается, легким движением толкает Мишу в грудь, тот летит прямо в центр лужи в коридоре.

Алекс: Это чоу? Че за поц?

Миша снова встает, злой и мокрый, и снова пытается достать Алекса, но тут ему дорогу преграждает Света.

Света: Хватит, все я сказала, разошлись.

Миша замирает.

Миша: В смысле, я же сказал, что урою его за Таню.

Алекс: А, зая, чоу за клоун, поясни?

Миша: Какая она тебе зая, гондон... (пауза) В смысле. Че за хрень? Света? То есть ты... То есть он из-за тебя Таню бросил?

Света (Любе): Ты довольна?

Люба: Как слон.

Алекс: Зая, чоу за цирк, я не понял? Ты зачем мне вообще написала, чтобы я приехал. Тут еще ничоу не готово же для меня, мусор кругом...

Миша: И ты значит нам мозги парила, какая ты ей подружка...

Света: Да ни разу я такого не говорила, ясно вам? Ваша Танечка за мной в школе сидела, в спину дышала, в город выбралась, тоже в спину дышала, в универе воздух портила, она у меня на шее сидела, и это она у меня Алекса сначала отбила...

Алекс: Ой, зай, ну чоу ты прямо, кто старое помянет, ну случилось у нас с ней, ну тогда по пьяни же, так она же ко мне потом как репей, как грибок какой-то, понимаешь?

Миша (Любе): А ты знала про них?

Люба кивает.

Света: Милый, я все поняла еще тогда, просто эти вот...

Люба: Я просто доказать не могла, никто бы не поверил...

Алекс: Зая, дак ты не пояснила же, чоу за клоуны  в твоей квартире? Психи какие-то, на людей нападают...

Миша: Твоей квартире?

Света: Они никто, Алекс, я их вообще не знаю.

Алекс: Ну ок, принято.

Алекс идет к Мише, хватает его за шиворот как котенка, тот пытается отбиться, но с Алексом у него ничего не выходит.

Миша: Гад, утырок, тварь поганая, по улицам теперь не ходи, оглядывайся, понял? Я тебя все равно достану...

Алекс выкидывает Мишу на лестничную площадку.

Алекс (Любе): Я женщин вообще не обижаю, но счас сорян...

Люба: Я сама выйду, только сумочку возьму.

Света: Стой тут, я сама ее принесу. У тебя ручки шаловливые сегодня.

Света приносит сумку, раскрывает ее, шарит, достает лампочку.

Света: Ты реально больная?

Алекс: Оу, точно, щас вкрути в подъезде, а то там темень такая.

Света: Я боюсь, это она ее и выкрутила.Зачем, пришизднутая?

Люба: Ты иногда такая тупая, Светочка, я же все делала, чтобы время тянуть. Коробки вытряхивала, свет вывернула... Я же всем написала, всей конторе: «Приходите помочь с вещами». Чтобы все увидели, какая ты тварина двуличная...

Света: Я не двуличная, понятно тебе? Не хотела я ей похороны устраивать, ясно? Оно мне надо еще и после смерти об нее спотыкаться? Это ее мамочка пришизднутая позвонила вчера, говорит, ноги отнялись, не могу приехать похоронить, а я только тебя и знаю в городе, ты же всегда за Танечкой присматривала...

Алекс (заслоняет собой Свету): Зая, ты такая добрая. (Любе) Слышь, красавица, тебе пора или я помогу. И откуда ты меня знаешь?

Люба (выходит): Ты хоть Таню-то еще помнишь?

Алекс: Ну так это, земля ей пухом, хотя вообще вот не понимаю я этого, суицида, правильно их раньше хоронили...

Миша бросается на Алекса, но Света втаскивает того в квартиру и захлопывает дверь.

Миша колотится в дверь.

Люба: Тише, ш-ш-ш, не надо, Мишенька, весь подъезд перепугаешь.

Миша: Да по хер, слышите вы, твари, я вас в покое не оставлю, ясно? По улицам не ходите...

Люба: Мишенька, помоги мне лампочку ввернуть...

Миша продолжает колотиться в дверь.

Миша: Вы ее убили, подонки, твари, суки, она из-за вас, чтобы все так же как она, чтоб вы сдохли....

Люба: Мишечка, не надо, все соседи ведь услышат, вызовут полицию, а мы тут...

Миша все равно колотится в дверь, ругается громко.

Дверь резко распахивается, бьет Мишу в лоб, тот отлетает на площадку. Люба вскрикивает, на площадку выходит Алекс и без слов начинает бить лежащего Мишу. Раз-два-три по лицу, в живот, по почкам, Миша корчится. Алекс распрямляется.

Алекс: Я те зубы в глотку забью, если еще пасть разинешь у меня в подъезде (смотрит на Любу). Чоу, лампочка? Ну вкрути уже (Люба стоит неподвижно) Да емае (забирает у Любы лампочку, вкручивает в патрон, становится светло, Алекс кричит в открытую дверь) Зай, кароч, ты бросай барахло это все в окно, прямо сгребай и бросай, я внизу подберу и до помойки домандякаю, окейки?

Света: Хорошо, ты там острожнее, чтобы не прилетело чего.

Алекс: Ты моя зая... Закройся, а то тут шелупонь всякая в падике.

Спускается вниз по лестнице, пинает мимоходом Мишу. Света закрывает дверь, открывает окно, бросает вниз коробки.

Люба садится  к Мише, осторожно трогает его.

Люба: Миша? Мишенька? Ты прости меня за этот концерт.  Правда думала, что еще кто-то придет. Что не только тебе достанется. Миша? Ты живой?

Миша: Нет.

Люба: Что нет?

Миша: Не живой (садится, все лицо в крови) Терпимо. Что он мне сделает-то? Не убьет же, а остальное не смертельно (трогает лицо, кривится от боли, осматривает себя). Водка бы теперь ваще бы зашла... Бомжара галимый, в крови, без обуви, мокрый, перегара только не хватает...

Люба: А где... В смысле, ботинки там остались?

Миша кивает.

Люба: Ну так это прекрасно...

Бежит к двери, стучит в нее.

Миша: Прекрасно, что меня тут отхреначили?

Люба: Света! Светочка, открой пожалуйста...

Из-за двери доносится что-то вроде «Пошла на...».

Люба: Светочка, мы бы с радостью по этому адресу, но у Мишеньки там остались ботиночки, так что при всем желании не сможем.

Миша: Нет у меня никакого желания, мне тут очень хорошо...

Дверь приоткрывается, видно, что она на цепочке, голос Светы становится четче.

Света: Какие ботинки?

Люба: Мишечка, какого цвета ботиночки?

Миша: Обычные.

Люба: Ну вряд ли Светочка, там будут еще какие-то мужские ботинки, посмотри, что тебе трудно что ли, наверняка стоят где-то в прихожей, очень легко найти,  ты же понимаешь, что она это не просто так сделала, (Люба засовывает ногу в щель между дверью и косяком) что она эту квартиру прокляла, что вам тут не будет счастья?  Она к тебе, тварь, во сне будет приходить и кровь твою пить, и ни черта у тебя тут не срастется, никакого счастья, и Сашечка, Алекс твой вонючий, сбежит отсюда к другой бабе, которая его капризы будет лучше выполнять (Люба уже рукой пытается нашарить что-то за дверью) Или нет, она выкупит твою квартиру, все твои квартиры и выставит тебя на улицу, как ты с Таней поступила.

Люба вскрикивает, отдергивает руку, на руке виде порез. Света выталкивает Любу из дверного проема, захлопывает дверь.

Люба: Знаешь, я многое могу понять, я не такая блаженная, как вы про меня думаете. Я понимаю, когда от чужого мужика рядом все сжимается и тянет так... Я понимаю, что не смогла, что просто взяла и отбила, так бывает, все так делают, но добивать-то ее зачем? Зачем ты ее из квартиры выгнала? Она здесь столько лет жила, хозяйка про нее ничего дурного...  Ты правда хотела, чтобы она повесилась? Она тебя так достала?

Дверь снова приоткрывается.

Света: Я ментов вызвала, сказала, тут бомжи, валите отсюда быстро...

Люба: Просто ботинки отдай...

Света: Тут нет ничего, никаких вещей, я все выбросила в окно Алексу, если хотите его догоняйте.

Миша: Ну и куда я пойду, босиком по снегу что ли?

Люба: Ну есть вариант... Только Мишечка, ненадолго, ладно? Мне их еще отдавать надо, а я их так долго искала.

Достает из сумки комнатные тапочки. Миша смотрит на них.

Миша: Это же ... ее... ты зачем их? Ты нормальная нет?

Люба: Я же просила без драм.

Миша: Ты больше ничего на память взять не могла? Драные тапочки?

Света (так же сквозь дверь): Да она точно блаженная...

Миша: Подожди, кому ты их собралась отдавать потом, ты сказала, что будешь отдавать. Кому они нужны? Хочешь, я выкуплю, сколько просишь за них? Кому они нужны?

Люба: Тут такое дело, я расскажу, только ты не прыгай и руками не маши в своем духе, ладно? Я понимаешь, не говорила с Таней позавчера по телефону, она мне вообще не звонила, я только днем про нее узнала. А сегодня ночью она мне приснилась, вот как тебя видела, так и она стоит. И гирлянда на шее. Светится. А Танечка смеется, говорит, глупо вышло, надо было из розетки выдернуть сначала, а потом уже... И сразу серьезной стала. Сказала, что видела, какие вещи мама выслала на похороны, там туфли старые, будут жать наверное, ты возьми тапочки пожалуйста завтра.

Света: Ты все врешь! Ты больная!

Люба: Еще она про Алекса сказала, что он к Свете ушел. А еще просила водки взять, немного, вдруг тебе пригодится, хоть ты и пить не умеешь. Вот. Я всем написала, честно, приходите, помогите вещи собрать. И все тянула с этими коробками, все ждала, что хоть кто-то еще придет...

Миша: Ну я же знаю теперь.

Люба: Кто нам поверит? Вы меня все блаженной зовете, я знаю.

Миша: Прости пожалуйста. А про квартиру тоже Таня сказала?

Люба: Ну что я совсем что ли... Позвонила хозяйке, спросила, за что она ее выгнала. Та все рассказала..  Уже неважно. Я точно знаю, что у той твари, что в квартире сидит, не будет никакого счастья, потому что Таня ей и с того света отомстит.

Света  распахивает дверь.

Света: Ты чокнулась, ты все врешь! Ты блаженная, все придумала. Только бы меня позлить, только бы испортить праздник всем. Ничего у тебя не выйдет, вас щас ментовка заберет, посадит, к черту расстреляет. А я буду жить, я тут всегда буду жить, тут с Алексом, долго, счастливо, весело, ясно вам?  И ничего мне не будет ни от ментов, ни вообще. Потому что я бетон, ясно вам? Я Света-бетон. Вам не обломится.

Люба: Светик, ты дверь закрой, воняет сильно от тебя, протухло что-то. В общем Миша, ты понял про тапочки?

Света: И нет там ничего, призраков нет, того света нет, и для вас будет лучше, если там ничего нет. Потому что если там и правда что-то есть, то вашей Танечке будет в сто раз хуже. Потому что там не любят самоубийц, даже убийц детей не так будут мучить, как ее.

Люба: Кто-то пищит, Мишенька, слышишь? Крыса какая-то?

Миша: Слушай, ну это же плохо, может это просто сон про Таню? Может правда, нет там ничего? Ведь это же несправедливо, ее с этого света выжили, так еще и там покоя не будет? Будут мучать, а она и так здесь намучилась...

Света: И квартиру я эту не хотела покупать, просто Алексу тут очень нравилось, он меня попросил. Хозяйка ей две недели давала, за это время миллион квартир можно найти...

Люба: Что ты глупости слушаешь, Мишенька? Злая крыса что-то пищит, что она понимает в этом мире. Танечке там хорошо, там всегда лето, дом деревенский, где бабушка жила, с печкой и пирожками с земляникой.

Миша: Мне всегда больше Новый год нравился.

Света: Да с чего она получит пирожок с земляникой? Что вы вообще со своей Танечкой носитесь? Че вы убиваетесь по ней?  Кем она была? Что она сделала? Кто ее будет помнить, кроме вас, пришизднутых? Тридцать лет и все манагер в колл-центре, здравствуйте-досвидания, не хотите ли купить, я за это время...

Люба: Ну да, ты многое успела, квартиру купила, парня у нее отбила, что-то еще?

Света: Да что-то еще, с Нового года я директор всего управления, и ваш в том числе, так что следите за речью своей,  а вообще лучше будет заткнуться и молчать.

Люба: Ой, Мишенька, да у нас тут целая крысиная королева. Хорошо, пусть будет Новый год, с елкой, Дед Морозом...

Миша: И давно тебя повысили?

Света: Не твое дело, так что насрать мне, будете вы меня ненавидеть или нет. Остальным вообще по барабану, никто не пришел, сами видите.

Миша (Любе): Знаешь, я сегодня увольняться собрался. Сделаю себе подарок на Новый год.

Люба: Я думаю, ты не одинок, никто не захочет быть крысой в крысином царстве.

Света: Это как раз крысы бегут с корабля, а я остаюсь, и найти новое мясо на ваше место проще простого.

Люба: Да уж, в этом ты мастер, всегда что-нибудь придумаешь.

Света: Вас я точно не боюсь. И Таню вашу не боюсь. Сами завтра не положите мне заявления –  вышибу по волчьей статье.

Света закрывает дверь, следит в глазок за тем, как Миша и Люба спускаются по лестнице.

Миша: Почему не мне?

Люба: Что?

Миша: Почему Таня ко мне не пришла? Почему к тебе? Что за человек, а?

Люба: Я не знаю, честно. Может она так о тебе заботилась? Водочки вот попросила взять.

Миша: Господи, да что я алкаш, какой?

Люба: Да ко угодно, лишь бы не бетон.

Света одевается, оглядывает пустую квартиру, гасит свет. Но темно не становится, в углу что-то будто мигает, то красное, то зеленое, как гирлянда что ли.

Света включает свет, никаких гирлянд, никакого красного и зеленого.

Света: Я бетон, слышите вы, я бетон. Я вас не боюсь.

Света выключает свет, выходит из квартиры. Темно. Тихо. Только в углу что-то продолжает мигать то красным, то зеленым.

 

Конец