Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
Союз Писателей Москвы  

Журнал «Кольцо А» № 133




Сергей БАТАЛОВ

Foto 5

 

Родился и живет в Ярославле, по образованию юрист. Лауреат «Илья-премии» (2011, публицистика), шорт-лист Волошинского конкурса (2014, критика), лауреат премии «Пристальное прочтение поэзии» журнала «Prosodia» (2018). Публиковался в «Литературной газете», приложении «EX-Libris» к «Независимой газете», в журналах «Арион», «Homo Legends», «Волга», «Лиterraтура», «Кольцо А», в альманахе «Илья». Участник семинара критики Совещания молодых писателей СП Москвы (2019).

 

 

ПАРАДОКСЫ ВЗРОСЛЕНИЯ

(Медведев Г. Нож-бабочка. М.: Воймега. 2019)

 

Поэт Григорий Медведев получил довольно широкую известность в узких поэтических кругах в 2017 году, когда занял третье место в поэтической номинации премии «Лицей». Причем многие ценители в соцсетях жалели, что не первое. Выход в издательстве «Воймега» дебютной книги стихов «Нож-бабочка» кажется закономерным следствием того успеха.

Впрочем, и без премиальной истории эти стихи хороши сами по себе. Классическая, внешне далекая от формальных изысков, но на деле не чуждая им силлаботоника, легкая, воздушная, ритмически разнообразная, дарящая ощущение той скрытой, невидимой миру улыбки, которая присуща поэтам, умеющим удивляться чуду жизни.

 

Я доехал, сошёл у просёлка.

Этой ночью прощального толка

хорошо мне сидеть на скамейке

под навесом, как в давешнем веке.

Двадцать лет тому – дом ещё прочен,

слом не начат и сад не подточен.

Подбираются тени к огню.

Оставайтесь, я не прогоню.

 

(«Это «Дон» – федеральная трасса»)

 

Благодаря тому же «лицейскому» успеху Медведев собрал коллекцию критических отзывов. Почти все критики сходились в одном: поэзия Григория Медведева родом из детства.

Правда, многие из них обращение к детству сводят исключительно к бытописанию. «Опыт бедного детства стандартного подростка, с вынужденно тривиальным житейским опытом и узнаваемыми драмами» (Кутенков) (1), ««поэзия дома, двора, школьной парты, семейного стола» (Басинский) (2). Наверное, единственным на настоящий момент критиком, который обратил внимание на метафизическую сторону стихов Медведева, стал Олег Демидов (3).

И метафизическая сторона в стихах Медведева, конечно, есть. В стихотворении с характерной первой строчкой «Лето обклеено смертью с изнанки...», из которого, к слову, взято название сборника, он говорит об этом в открытую, практически препарируя собственный творческий метод.

Метод этот состоит вот в чем: все столь бросающиеся в глаза бытовые детали – которых, к слову, не так уж и много – используются Медведевым для того, чтобы иносказательно поговорить о том, что его интересует по-настоящему: о жизни и смерти, о нашем мире и потустороннем, о детстве и взрослении.

Но есть одно «но». Справедливо называя это метафизическое осмысление жизни концепцией, Демидов почему-то отказывает в такой же концептуальности двум другим цитируемым им поэтам – Андрею Фамицкому и Владимиру Косогову. Но на самом деле, и вся проблема-то в том, что не только Фамицкий с Косоговым, но и целая генерация других современных поэтов придерживаются ровно той же концепции. Помимо вышеназванных, можно вспомнить еще и Романа Рубанова, и Андрея Болдырева, и Алексея Дьячкова, и некоторых других.

Это концепцию можно было бы обозначить слоганом «детство как ощущение рая». Рай в данном случае следует понимать практически в религиозном смысле: как пространство без (или вне) времени, где вечное лето и отсутствует смерть. Образ такого вот полного бессмертия лета является центральным у Медведева.

 

Это прабабка моя Наталья в саду.

Позади неё кущи, тьма. Над нею разлит свет.

Пережившая две мировые войны.

Пережившая трёх сыновей.

Ростом чуть выше куста крыжовника.

Держит правнука на девяностотрёхлетних руках.

Тонкие косточки птичьи не по зубам оказались веку.

Девятое августа тысяча девятьсот

непредставимого года – надпись на обороте.

И не кончается летний день.

 

(«Это прабабка моя Наталья в саду»)

 

Но тот же образ детства как рая появляется и у других поэтов. И обозначается через те же – внешне бытовые – явления. Так, если открыть премиальную подборку Андрея Болдырева – соседа Медведева по короткому списку «Лицея», то в стихотворениях «К фотографии» или «Пакет» мы найдем такое же уподобление фотокарточки и жизни вечной. А у другого соседа – Владимира Косогова в стихотворении «Нас токарить учили в УПК...» таким утерянным раем оказывается «вечная» производственная практика в школе. Точно так же, как у Григория Медведева раем неожиданно показана провинциальная школа «для дебилов».

 

У кого поучиться, в какой

такой школе дебильной? Не знаю.

Расскажи-ка мне, гном расписной,

ну хоть ты, пока здешний вдыхаю

тёплый воздух, дымок торфяной.

 

(«Я иду мимо школы шестой...»)

 

Не менее важным и у Медведева, и у некоторых иных поэтов данного направления оказывается то, что рай этот является потерянным. Потеря рая у Медведева последовательно передается сразу через два противопоставления. Во-первых, это противопоставление прошедшего лета и наступившей зимы, точнее, поздней осени, поскольку окружающий лирического героя в его повседневности пейзаж имеет признаки скорее этого времени года. Так, смерть бабушки во второй части приведенного выше стихотворения уподоблена увядшему осенью листку.

Ну и во-вторых, это, конечно же, упомянутое противопоставление детства и взрослости.

Стоит отдать должное, Медведев периодически обманывает ожидания читателя и не проводит эти дихотомии совсем уж стандартным способом. Так, приметой рая, по определению – вечной и беспечальной жизни, парадоксальным образом оказывается ее недолговечность. Именно эта недолговечность свойственна бабочке-капустнице из самого первого стихотворения сборника. Та же недолговечность свойственна и первому снегу, который именно по этому признаку также оказывается частью вечного потустороннего существования, хотя, казалось бы, должен служить приметой прямо противоположного.

 

Блуждая в сумрачном лесу,

я вспомню, как смотрел с веранды

туда, где яблони-гиганты

и снег на ветках, на весу.

 

(«Недолго пролежит снежок...»)

 

Эти неожиданные ходы радуют, поскольку сбивают с толку читателя, настроившегося на привычное использование знакомых образов, и заставляют его пристальней всматриваться в пронизанный волшебством мир детства. Но, повторюсь, само противопоставление «детского рая» и текущей взрослой жизни в стихах Медведева не является чем-то новым и принципиально непохожим на то, что делают его сверстники.

Некогда мне приходилось писать о том, что в современной поэзии отчетливо проявилось движение «современных метафизиков», поэтов, которые стали описывать провинциальную действительность как воплотившийся рай (4). Сейчас к тому высказыванию хочу добавить одно.

В упомянутой статье речь шла в основном о провинциальных лириках, никогда не покидавших родные места либо вернувшихся на родину. В силу этого обстоятельства приметы рая у них имеет не столько прошлое, сколько настоящее. Но наряду с этими поэтами существует ряд поэтов, у которых в биографии есть еще и внутренняя миграция, которые теплый мир детства покинули просто физически. И драма взросления у них соединилась с драмой исчезновения того, знакомого мира, а первые две – с драмой пережитого расставания.

К таким поэтам относится, безусловно, и Григорий Медведев. Основным лирическим переживанием у него становится не само ощущение бессмертия, но опыт утраты такого ощущения. Не то, что лето кажется бесконечным, а то, что ты вдруг понял – оно, как та бабочка, конечно. Рай оказался недолговечен, и осознание этого стало первой встречей со смертью. Так Медведев завершает свой парадокс: если ощущение недолговечности было приметой рая, то ощущение бессмертия оказывается свойством как раз человеческой, смертной жизни.

 

Подростковая, в общем-то, зависть, обида,

только зря – не разверзнется клумба

и герои дворовые из Аида

не восстанут в час твоего триумфа.

 

(«Выпусти пса на детской площадке...»)

 

Но есть, как мне кажется, еще одно обстоятельство, которое делает поэзию Медведева особенной. В отличие от большинства своих коллег, он пытается осмыслить не только прошлое, но и настоящее.

Это более трудный путь. В отличие от разговора о прошлом, в разговоре о настоящем «современными метафизиками» не выработан такой же общий язык, на который можно было бы опереться в собственных поисках. И поэтому даже по столь тонкой, сравнительно небольшого объема книге видно, что Медведев много экспериментирует в поисках такого языка. Это может быть довольно абстрактного вида риторика, практически публицистика в стихах («мы выросли и стали мудаками»), сюжетная поэзия («В боковую плацкарту подсел сосед»), лирические высказывания с явным влиянием песенной поэзии («Научись дышать пустотой») и даже обращения в сторону национального эпоса («Так обреченно в феврале»). Собственно, если оглядеться по сторонам, в этих же направлениях ищет и вся современная поэзия.

Как и у нее, у Медведева эти поиски остаются практически бесплодными. Вне зависимости от выбранного метода, каждое из стихотворений приводит его к общему выводу о бессмысленности текущей жизни.

 

Дружным залпом в атаке последней

понарошку убили меня,

и всё тянется морок посмертный

до сих пор с того самого дня.

 

(«Хорошо созревает рябина...»)

 

Заодно переосмысляется и прошлое. Постоянно возвращаясь в детство – мысленно, и в места из детства – физически, герой понимает, что его детство виделось раем лишь тем, еще не повзрослевшим подростком в перчатке с «нашивкой «Best boy»«. Современный Григорий Медведев, точнее, его лирический герой, может элегически вздохнуть над утратой такого видения, может даже мысленно на секунду вернуть то ощущение, но в целом смотрит и на ушедший мир, и на себя прошлого без иллюзий.

Собственно, и возвращение-то невозможно не только потому, что того мира уже нет, но и потому что ты сам – другой.

Но став другим, пережив утрату детского ощущения бессмертия и безвременья, герой не может понять, как ему жить в настоящем. И остается просто тоска. Как ощущение нехватки – осмысленности и полноты жизни.

Но отвлечемся от общефилософских вопросов и вернемся к другим – более приземленным. Как уже сказано, подобное ощущение питает творчество не только Григория Медведева, но и еще ряда поэтов. Оно, это ощущение, породило прекрасные стихи. Эти стихи – Медведева и других – опубликованы ведущими журналами и издательствами, отмечены ведущими поэтическими премиями. «Лицейская» награда Медведева, да и сам рецензируемый «воймеговский» сборник в этом смысле есть лишь подтверждение общей тенденции.

Все это так. Но возникает вопрос: что дальше? Любую поэзию движут взаимоотношения мира и лирического героя. В сборнике Медведева мы видим пример нового героя: умного, ироничного, начитанного – ирония и литературные реминисценции являются неотъемлемой частью его стихов. Но мы не видим мира. Современность возникает лишь как некий противовес утраченным иллюзиям. Окружающий мир не вызывает в герое никаких эмоций, кроме ощущения полной и абсолютной бессмысленности.

И у меня как читателя возникает ощущение некоего тупика. Новым лирическим темам при таком ощущении взяться неоткуда. Эксплуатация старой – способна вдохновить поэта еще на некоторое количество хороших стихотворений, но в широком смысле это путь в никуда. Эта поэтика практически исчерпана, а новой – не намечено. И вышедшая книга не показывает, чем бы могла быть подобная нехватка восполнена. Впрочем, это тоже – поколенческая проблема.

Но, возможно, что это все же задача будущих книг. А данная – подвела черту под важным этапом осмысления собственного взросления. Важным как для самого Григория Медведева, так и для всего поколения «метафизиков». Вполне возможно, хотя не точно, что она в каком-то смысле закрывает и сам этап такой поэтики – поэтики обыденности, поэтики новой русской метафизики. Поэтики, по праву ставшей неотъемлемой частью всей русской поэзии.

Примечания:

 

1. Б.Кутенков Пять книг / Новая Юность, 2017, № 5.

2. П.Басинский Великолепная шестерка / Российская газета, 18.06.2017. № 131.

3. О.Демидов В подвешенном состоянии / Перемены, 06.11.2019.

4. С. Баталов Русская метафизическая поэзия: новый взгляд / Арион, 2017. № 4.

 



Кольцо А
Главная |  О союзе |  Руководство |  Персоналии |  Новости |  Кольцо А |  Молодым авторам |  Открытая трибуна |  Визитная карточка |  Наши книги |  Премии |  Приемная комиссия |  Контакты
Яндекс.Метрика