Ирина МИТРОФАНОВА

 

Прозаик, журналист. Выпускница Литинститута. Работала научным сотрудником в образовательном учреждении, корреспондентом информационного агентства, журналистом, редактором сайтов образовательной тематики. Публиковалась в журналах «Урал», «Кольцо А», «Лиterrатура», литературных альманахах «Артбухта», «Литис», «Истоки», газетах «Слово», «Литературные известия» и др. Автор сборника рассказов «Неловкие души» (2014).

 

 

КУДА УВОДЯТ МЕЧТЫ

Рассказ

 

Студёное бесснежье черной зимы за окном, и перспектива поездки в Мытищи к Тосе. Последний раз Марина у нее полтора года назад была, в конце июня, кажется. В солнечном пруду тогда утки бултыхались, толстые и счастливые мытищинские утки. В какой-то момент и подругам стало весело, и даже почти счастливо…

 

* * *

«Такая высоченная!» – это первое, что подумала Марина, когда столкнулась с будущей подругой на лестничной площадке. Ей было тринадцать, а Тоне шестнадцать. Тогда это казалось существенной разницей. Марина не думала, что может вызвать интерес у такой взрослой девчонки. Однако вызвала. Со стороны Марина казалась замкнутым подростком, но это было не совсем так. Просто до встречи с Тосей ей больше нравилось наблюдать: за одноклассниками, учителями, соседями, прохожими на улице, а еще фантазировать долго и запойно. В фантазиях с Мариной происходило множество событий, сюжетная линия её внутренней жизни была похожа на бесконечный молодежный сериал с большим количеством персонажей, все они были вымышленными, и сама Марина, в этом сериале живущая, тоже была вымышленная, а не такая, какая есть. В реальной жизни Марина неплохо училась, была у нее пара одноклассниц-приятельниц, с которыми она в основном сериалы обсуждала, реже книжки, свой собственный «внутренний» сериал она никому не рассказывала. А вот Тосе рассказала, само собой вышло, даже складно получилось.

– И это всё в тебе живет? – поразилась соседка. – Они же почти как живые.

– Да мне иногда тоже так кажется, – призналась Марина. – А вдруг они и правда есть, только не тут, а в параллельном мире, и я там тоже есть, а это трансляция оттуда. Ну как жизнь, только не беспрерывно идет, а будто периодически экран включают – и пошло. По желанию, правда, можно одно и тоже несколько раз пересматривать, если нравится очень. А у тебя так не бывает?

– Не-а. Иногда я могу, конечно, что-то додумать про книжку или фильм, или будущее себе нафантазировать. Но чтобы настолько глубоко в это погружаться…. Нет, я так не умею… – она замолчала, пытаясь нащупать зарождающуюся мысль. – Хотя знаешь, а вообще здорово так уметь, как ты, не совсем понимаю, зачем это надо, но это здорово!

 

* * *

Нет, Тося была лучше тех подружек, с которыми Марина дружила в своей параллельной реальности. И потом они там, а Тося здесь, в любой момент зайти можно, поговорить обо всем. Они одни и те же книжки в одно время читали, несмотря на разницу в возрасте. Тося тоже фантазировать начала, про Марину. Ей героини из книжек в облике младшей подруги представлялись, даже если внешность была у них другая: Мэгги из «Поющих в терновнике», Анна Монс из «Петра I», когда она еще юная, в платье воздушном на лодочке каталась и Петру не изменяла, ну и Наташа Ростова до замужества.

В Тоське было больше ста восьмидесяти и размер обуви сорок первый. Руки большие, но красивые, пальцы длинные, запястья не тонкие, но выглядели, как тонкие. Пропорциональна она была очень в своем великанстве, как скульптура гигантская. Но вокруг-то все поменьше, и это Тосю расстраивало. В модели её не тянуло, и вообще её представления о внешней красоте никак не соответствовали её собственной внешности. Тоська считала, что девушка должна быть такой, как Марина, маленькой и хрупкой, и чтоб глаза большие, и голос нежный, а не такой, как у нее, суховато-скрипучий. Поэтому у младшей подруги и жизнь должна быть яркая, необычная, а у неё, как получится, главное, чтоб хоть как-то, но получилось.

– Ерунда! – уверенно говорила Марина. Ты – классная. И тебя полюбят именно вот такой, большой и классной. Я знаю, я наколдую тебе.

– Наколдуешь? – рассмеялась Тося. – Это как?

– Увидишь.

 

* * *

Дима из соседнего дома запал на нее сразу. В очереди стояли вместе, он еще и лица-то её не видел, а уже. А когда она обернулась… Дима раньше не верил, что так бывает… А Тоська, ну а что Тоська, других-то поклонников не было. Стали встречаться, в гости друг к друг другу ходить, целоваться у подъезда. Только Тоська, к удивлению Марины, от этого счастливой не стала, а впала в недоумение.

– Марин, да я, когда с ним целуюсь, сгибаюсь в три погибели, над нами уж все бабки подъездные смеются…

– Да это ж ерунда. Пусть смеются, а ты счастлива с ним будешь.

– Да не буду я с ним счастлива, я даже представить себе не могу, как у нас с ним это может быть…

– А ты попробуй, может, понравится.

– Да я даже пробовать не хочу. Меня к нему вообще не тянет. Нулево, понимаешь.

– Почему? Он же симпатичный.

– Совсем не то. Я когда с Мишкой, что в армию ушел, по пьяни, по приколу целовалась, и то лучше было. Но я тогда не решилась дальше, мне ж четырнадцать было, а он в армию уходил, но захотелось прям… А тут вообще не хочется, хочется только, чтоб скорее закончили и по домам.

– А ведь это я тебе его придумала, – призналась Марина.

– Что ты несешь? – на этот раз рассердилась Тося.

– Это правда. Ты знаешь, эта параллельная реальность не такой уж бред. Мне подругу хотелось настоящую. Я их выдумывала разных, или они сами выдумывались, не знаю. Это не суть. А потом появилась ты, как воплощение их всех в одном. Может, поэтому и большая такая.

– Я тебя сейчас убью!

– Не убьешь. Ты большая и добрая. Мне захотелось, кого-нибудь для тебя выдумать. Я внешность немного другую рисовала, но ты понимаешь, когда переход из параллельной реальности осуществляется, возможны некоторые деформации. Ну, прости, что он маленьким получился.

– Марин, ты что, реально веришь в эту байду?

– Конечно. Я ж так старалась, выдумывала. Я прям как будто к нему в глаза залезла, учила его смотреть на тебя, чтоб все твои достоинства видеть.

– Подожди, подожди… Вот почему он мне иногда девочкой-то кажется… Теперь понятно… – хихикнула Тося.

– Ну, может, поэтому, действительно, – на полном серьезе согласилась Марина. – Я этого не учла.

– Выдумщица ты, – вздохнула Марина. – Но все равно спасибо. Извини уж, не тот Грей вышел. Ты, Мариш, лучше себе там рисуй-придумывай, а я уж как-нибудь сама.

 

* * *

С Димой Тоня рассталась. Потом у нее еще два парня были. Марине они меньше нравились, чем Дима, но она, всё равно их одобрила, поскольку они Тоську любили. Но Тоська с одним из них тоже не захотела, а с другим ей вообще не понравилось. А потом Тоське исполнилось девятнадцать лет, и она почему-то решила, что это уже много, и вышла замуж. Вот уж кто совсем не понравился Марине, так это её муж, когда еще женихом был. Но Тоська никого не слушала. После свадьбы молодожены уехали жить в Мытищи. Там Вовику, так мужа Тоськиного звали, квартира досталась от бездетной тетки, он еще говорил, что молодец она, тетка его, и при жизни особо родне глаза не мозолила, и умерла к нужному моменту. Марина решила, что он тварь полная, но Тоське об этом, конечно, не сказала, поскольку подруга уже беременная была, и Марина стала выдумывать-рисовать для себя. Долго рисовала, тщательно…

 

* * *

Снег догнал её в электричке. Сначала мелкие, редкие крупицы, потом их стало в разы больше, а в Мытищах небо и вовсе расщедрилось, отплатив сполна за унылую стылость последних недель. И ветер стих, и не холодно совсем, и к Тосе ей идти уже почему-то не хотелось.

 

* * *

Прям такой же, что полтора года назад, и десять лет назад, и в день свадьбы тоже. Красивый, складно упитанный и очень громкий. Тоськин муж во главе стола заседает, руками машет – указания раздает, Тоська еще и не присела, наверное. В собутыльники выбрана Марина, она хоть и женщина, но, все ж, статус выше, чем у жены, поскольку гость. Младший сын где-то у ног с котом и машиной-вопилкой, что Марина привезла. Через пятнадцать минут уж пожалела, что подарила, больно звуки истошные. Но Ваньке нравится, остальные будто и не слышат, привычные, даже кот не реагирует.

– Да нормуль подарок, Маришк, не комплексуй, все равно с такой эксплуатацией батарейки больше трех дней не протянут. Тоськ, ну че ты там, все мельтешишь, вовремя ж надо готовиться к гостям-то, а ты вечно зависнешь, а потом суетишься, как деловая, знаем мы твою деловитость, не выпендривалась бы уж.

– Ну, подрезать-то вам надо под вино?

– Надо. А может, и не надо. Может, мы с Маришкой так, из горла прям, без закуси, по– студенчески, а, Мариш. Давай, из горла?

– Совсем, что ли… – Тося неодобрительно расширила на мужа глаза.

Марина почувствовала, как с ее ноги медленно сполз тапок, а в следующее мгновенье из-под стола, захлебываясь смехом, выскочил Ванька с добычей в руках и унесся в дальнюю комнату. Тут же самопроизвольно включилась и завопила пожарная машина, что осталась под столом. Тося и Марина вздрогнули, старый рыжий кот, растянувшийся в дверях кухни, только слегка повел ухом. А глава семейства рассмеялся так, что даже пожарные вопли перекрыл.

– Эй, говнистый ты мой! – выкрикнул он, всё еще давясь от смеха. – Верни тапок!

– Сам гнистый! – раздалось в ответ. – Я его спрятал» – и смех опять взахлеб.

– А я твою машину спрячу и не отдам!

– А мне ссать!

– Ваня, прекрати! – вмешалась Тося. – Иди сюда быстро, с тапком!

– Так он и придет, нету у тебя авторитета, нету. Не уважают тебя дети…

– Тебя уважают…

– А я что, мое дело зарабатывать, твое – воспитание.

– Я тоже работаю.

– Ну да, кто-то работает, а кто-то зарабатывает. А кто-то ни то, ни…

– Уберите от меня это говно! – донеслось до них из дальней комнаты.

– О, старшенький голос подал, – всплеснул руками Вовик, – уважил наконец-то. А то мы уж путаться начали, есть ты или…

– Я сказал, уберите его! – дальше послышалась возня, и чуть погодя рев младшего.

– Ну вот, как обычно, – с каким-то непонятным ехидством констатировал Вовик.

Тося резко встала и пошла к детям. Через несколько мгновений раздался ее жесткий шепот. Что именно она говорила, было неслышно, но после оба сына вышли из комнаты, и уже вели себя, как люди.

 

* * *

Они стояли на уже почти утонувшем в снегу мосту и курили Маринины тонкие сигареты, не веря, что наконец-то остались одни, и молчали, готовясь рассказать друг другу всё, что нельзя было сказать при Вовике.

– Ну, вот так я и живу! – наконец выдала Тося.

Марина вспомнила, что летом она, кажется, начала с того же, а потом рассказала про любовника-соседа и любовника-сотрудника. Снег в низких ветвях налепился так, словно это утки сидят, калачиками свернулись, греются. Или этим снежным уткам и холодно не бывает, или они отражение тех летних, из другой реальности?..

– О чем ты думаешь? – спросила Тося.

– Так, ересь всякая… Давай, рассказывай, кто на этот…

Тут забулькал мобильник Тоси.

– Да. А… Ну, я попробую. Ага. Можно. Ага.

– Мариш, прости ради Бога! Это как раз тот самый, про кого я рассказать тебе хотела. У нас с ним не было еще. Вот сейчас возможность есть. Мы ж вроде как на часик погулять пошли. Так нам с ним часика в самый раз…

У Марины вдруг возникло зыбкое, странное чувство, будто всё это какой-то мираж: сизые сумерки и пухлые сугробы вокруг, поспешно извиняющее лицо подруги в окаймлении скомканного меха капюшона.

– Мариш, ну совпало так, не могу ж я совсем без радости-то, с этим поганьем постоянно, в едином пространстве. А тут хороший мужик, женатый, конечно… Иначе-то не выходит. Ну, Мариша! Ну, пойми!

– А, да, да, конечно, – отмерла Марина.

– Точно, не обиделась?

– Да ты что…

И Тоська, подпрыгнув как ребенок, которому разрешили то, что позарез хотелось – куда только вся её здоровенность подевалась? – быстро чмокнула подругу в щеку и побежала к месту свиданья…

 

* * *

Электричка новая, чистая, сиденья ярко синие, будто праздничные. «Устроить праздник души и тела», – корябнуло жестко и зло по сердцу, но тут же стихло. В темноте окон отражаются вечерние пассажиры и среди них Марина в расстегнутом бордовом пальто, волосы чуть взлохматились, подняла было руку поправить и тут же передумала, откинулась на спинку сиденья, вспомнила про Тоськин прыжок и чуть заметно улыбнулась… Ехать бы и ехать, но быстро так от Мытищ до Москвы.

 

* * *

Еще и чайник не успел вскипеть, как позвонила Тося.

– Ну и как?..

– Да хоть смейся, хоть плачь! Наказанье мне, Марин. На кого подругу сменяла. Прям открытие какое-то. Чудеса природы прям… или, скорее, её издевательства. Мне даже жалко его стало, человек-то неплохой…

– Ну… не расстраивайся.

– Кстати, ты моего-то недоумка хорошо упоила, спит как убитый, хоть поговорить можно. Ребята тоже успокоились. Мариш, ну ты меня не осуждаешь хоть?

– Да, брось ты…

– Я, правда, так повидаться хотела. Совпало просто, как назло. Мариш, вот как ты так можешь… Я, конечно, понимаю, после Дениса… Но ведь столько времени прошло… Я тогда помню после свадьбы вашей, что-то со мной сделалось, за тебя рада ужасно, а за себя так тошно…И я неделю спустя в первый раз Вовику-то и изменила… Со злости, наверное, на себя и на него. Даже не почувствовала ничего с тем, как уж его звали-то… а, Гриша.

– Ты мне об этом не рассказывала.

– А зачем? У тебя всё так хорошо тогда было, будто не по правде, как в детстве раньше говорили …

– Да мне иногда самой теперь кажется, что не по правде, – странно усмехнулась Марина. – Вот если бы его вообще не было. Я бы, наверное, умерила себя, подстроилась под кого-то. Да и если бы мы долго вместе были, наверняка, возникли бы сложности. Может, сейчас скандалили вовсю или развелись уже, или бы я как ты…

– Нет, как я ты бы не смогла, я знаю.

– А я не знаю…

– Ты бы в таком случае развелась… Мариш, а я как разведусь-то… Зарплата у меня маленькая. Не получается, чтобы на большую, один болеет всё время, у другого двойки… Этот в воспитании совсем не помощник, а иногда будто вообще враг. Ты видела. Нормальным мужикам нравлюсь, только они женатые все, неженатых что-то не встречаю… Но дети-то у меня не совсем плохие ведь? Они ж нормально себя потом вели, да?

– Да замечательные у тебя дети.

– Спасибо. Знаешь, а я тут недавно вспоминала эти сказки твои про параллельную реальность, подумала, может у меня так всё потому, что я мало мечтала…

– Зато я, видать, много… Тось, ну я ведь тоже не святая. Потом, как отстрадала, пробовала ведь несколько раз, и с каждым надо было в чем-то себя переломить. И это нормально даже, а вот с Денисом этого не надо было совсем, или мне так только казалось. Теперь уж не узнать.

– Но Денис был действительно очень хороший… Вот сколько раз я раньше вот так не задумываясь пробегала под карнизами, чтобы срезать, чтоб побыстрее. Теперь шарахаюсь от них, как можно дальше, и детям постоянно твержу…

 

– А я одно время специально под ними ходила, там, где огорожено и нельзя. А потом, знаешь, откуда-то такое четкое осознание пришло – бесполезно, ничего на меня не упадет.

– Ты мне об этом не рассказывала.

– Зачем? У тебя своя жизнь… И помочь мне ты ничем уже не могла…

Они замолчали на пару мгновений.

– А ведь ты и его тоже,перед тем, как встретить, тоже придумывала… Так ведь? – вдруг спросила Тося.

– Ну да, наверное… Давно это было. Я не знаю уже…

– Зато я знаю…Теперь я тебе спроецирую так, чтобы на всю оставшуюся жизнь. Без подвоха. У меня опыта-то побольше будет.

– Господи, Тось, ты серьезно?

– Конечно. Так что жди подарков от параллельной реальности. И даже не вздумай сомневаться!

– Ну хорошо, хорошо, – рассмеялась Марина. – Как же я тебя все-таки люблю.

– И я тебя, встречаться надо чаще, и в мыслях тоже друг друга не терять.

 

* * *

«Чтобы на всю оставшуюся жизнь», а ведь я, действительно, не придумывала нам жизнь, Денис. Мне просто любви хотелось, чувства… И появился ты…А что будет потом, через десять, пятнадцать, двадцать лет… Я же почти не думала об этом. Может, поэтому тебя так быстро и забрали с помощью той роковой сосульки… Может, если бы я тогда… Может… Неужели я опять начинаю верить в эту байду?!»