Ольга Сорокина. Территория августа

Ольга Сорокина пишет стихи. Уже давно. Хорошие. Честные (даже если – вдруг – некоторые из них оказываются почти сказочными). По-человечески лирические. Точнее, лирико-иронические. Природно-урбанистические. Неповторимо-личные. То есть интонационно – всегда – характерно-узнаваемые. Очень женские. И все они – эти стихи – лишь об одном – о любви. Прошлой или будущей. Настоящей.

А если глубже – всецело вневременной. Иначе – вечной. Пусть иногда хочется чего-то совсем сиюминутного... Впрочем, не только – о любви пишет стихи поэтесса Ольга Сорокина. Ещё – о нежности. Земной. С ощутимой примесью воздушности. Ибо у неё – именно такая!

Сергей Белорусец

Ольга СОРОКИНА

Из новой книги стихов

*  *  *

продрогшей кошкой по карнизу

бредёт июнь который день

а я смотрю на это снизу

и жду, что в замкнутой среде

случится чудо потепленья

меж нами. но июнь хитёр

и отсыревшие поленья

бросает в гаснущий костёр.

тепла извне мы не получим.

и генерировать его

самим нам друг для друга. случай

шикарный! если своего

тепла нам хватит, значит верно

друг друга выбрали. среда

замкнулась. всё закономерно.

июнь-любовь-тепло-всегда.

*  *  *

на ступенях обледенелых

поддержите за локоток..

я так многого не умела,

не умнела и между строк

проживала десяток жизней.

а реальность из-за угла

навалилась так, словно вниз мне

с этой лестницы. но смогла

удержаться посередине.

и стою, почти не дыша,

как беспечный рыбак на льдине,

не решаясь на новый шаг.

робко шарю вокруг руками

и поддержки не жду уже.

отыскать бы шершавый камень.

то-то радость моей душе!

*  *  *

идти по Арбату и есть мандарины,

шагая быстрей и быстрей.

и взгляды ловить в отраженьях витринных.

и щурить глаза фонарей.

и урнам дарить, прикрывая окурки,

оранжевую шелуху.

сбегать, исчезая в ночном переулке.

и каяться, как на духу,

во всех прегрешеньях невольных и вольных.

и слёзы сушить на ветру.

чтоб неоценимое «больше не больно»

вдруг выдохнуть ближе к утру.

*  *  *

пить чай из чашки, что тепло ладоней помнит

того, кто покупал её когда-то

смотреть в окно, закрыв глаза, и видеть волны

и слушать, перелистывая даты,

шуршанье времени. раскручивать воронку

искать в глубинах сердца дно колодца,

бросая камушки, крича «ау!» вдогонку

той, что на дне заливисто смеётся

/вконец беспечная и ветреная дама,

забывшая о возрасте и стати/

не в силах справиться со счастьем, что нежданно

накрыло. невпопад и так некстати

*  *  *

я в осень входя, закрываю сквозящую дверь.

вошедшим в окно всё равно, через что выходить.

паучье жильё серебрится в углу.

ты поверь,

мне вовсе не трудно любить,

просто вечно годить

уже разучилась, забыла, как вишня цветы

свои забывает, любуясь плодами…

любви?

любви – это всё, чего мне не хватает.

а ты..

весенняя вишня в цвету. не касайся, не рви!

дай шанс! я смогу! я исправлюсь! найду маяки,

впущу и оставлю, чтоб больше уже не менять

на мелочи главное.

шанс…

а вокруг сквозняки.

до самых костей.

и одна паутинка меня.

*  *  *

Ливень смывает налипшую скверну

С лика Земли. Я дождю подставляю

Плечи, ладони, лицо. Я, наверно,

Тоже отмыться хочу. Умоляю

Где-то кого-то зачем-то. Напрасно.

Он не услышит – глухой от рожденья.

Слышит Другой. И рождается праздник

В робкой душе. А графитные тени

Крошатся в пыль и стекают ручьями,

Сделав доступной для нового зренья

Правду, которую мы за речами

Прятали. Ливень-июнь-воскресенье.

*  *  *

Станет легче дышать однажды.

Станет легче сводить концы.

Под напором душевной жажды

По подолу креплю звонцы.

И смотрю на шальное солнце.

Можно долго сквозь дым смотреть.

Бесконечно мудры японцы.

Мне б их мудрости хоть на треть.

Дело в солнце, конечно! Вива!

Вива, мой персональный Бог!

Я на зависть теплолюбива.

А душа промолчит ожог.