Полина КОРИЦКАЯ

 

Родилась в Томске, живет в Москве. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. В 2014 г. вышла книга прозы «Самокрутки». Готовится к изданию поэтический сборник. Лонг-лист премии «Дебют» (малая проза) (2011г). Участник и стипендиат 16 ФМП (семинар «Звезда», поэзия и проза) (2016). Лонг-лист VIII Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь» (2017, поэзия). Лонг-лист XV открытого Международного литературного Волошинского конкурса по двум поэтическим номинациям (2017). Полуфиналист «Филатов феста», участник образовательного форума «Таврида» (2017).

 

 

 

ТАКОВА ИГРА

 

*  *  *

 

Улетишь в двадцать два, и уже никогда не вернёшься,

И вернуться бы рад, да кассир не меняет билета.

Ты залезешь на полку, закроешь глаза и свернёшься

Калачом, поистершимся словно в минувшее лето.

 

Понадкушенным бабой, со свежим оскалом помады,

А из раны - не кровь, так - труха, шелуха, требушина.

Ты ее убедил, что так надо, так надо, так надо,

Так-на-так, так-на-так - едет поезд, он тоже мужчина.

 

С верхней полки всё видно, всё небо, все лётные птицы,

И уже не саднит, только хочется крепкого чаю.

И ты спустишься вниз, снизойдя до услуг проводницы,

По дороге качает, качает, качает, качает, качает...

 

Проводница стоит, слишком прямо стоит, не качаясь,

Слишком прямо глядит, как по крошке тебя выедая.

Она выдаст стакан, подстаканник и спросит, скучая:

"Так куда, говорите?" "И правда, - смутишься, - куда я?.."

 

И пойдешь, проливая свой чай, обжигающий пальцы,

Чтоб, не видя пейзажа, пялиться в темные окна,

Видя только глаза, что безмолвно просили остаться,

И ты мог бы остаться, ну разумеется, мог, но...

 

Где перрон - там перо, без которого глупое тело

Не желает взлетать, и не верит ни в бога, ни в черта.

Ты посмотришь в окно, и увидишь, как что-то взлетело,

Сожалея, быть может, о чем-то.

 

 

*  *  *

 

Лучи ломают воздух голубой

И мы опять не видимся с тобой

И мы опять не видимся опять

И время поворачивает вспять

И хочется на месте замереть

Неслышно онемело замереть

Ну почему не видимся мы ведь

Невидимость похожая на смерть

Уже глаза нам выела на треть

И нечем нам и не на что смотреть

 

И наплевать какой там был рассвет

Да нам плевать какой там цвел закат

Когда я проспала какой-то такт

Ну как же так скажи мне как же так

Тебе пишу ты отвечаешь нет

Опять пишу опять ответа нет

И я смотрю рассеянно на свет

А света нет

 

Ну где же свет ведь был же был же вот

И я ощупываю в панике живот

И чувствую что нету живота

Хотя я знаю знаю был же там

И ты был тоже но куда-то делся

Вчера же только кажется оделся

И дверь открыл, и дверь тебя закрыла

Собою переламывая крылья

 

И я тебя не вижу нету нас

У нас нет шеи и ушей и глаз

И нету рук друг друга обнимать

И запахи нам нечем обонять

И мы опять не видимся опять

Зачёт на расставанье сдан на пять

И на грядущем страшном выпускном

Не встретившись застынем под окном

В котором солнца полусферный слом

Сжигает нас ползет за слоем слой

И кожа как проточная вода

Нас тоже покидает навсегда

Неслышно начиная закипать

 

И мы опять не видимся опять

 

 

*  *  *

 

В возрасте «тридцать» слышно биение сердца и стук колес.

Трид-цать, трид-цать, грохочет где-то, ты носом к окну прирос.

Трид-цать, трид-цать, трид-цать, куда бы еще сбежать?

Трид-цать, трид-цать… Так бьется сердце, брюзжит кровать.

 

Тридцать раз… Зажимай же глаза, считай,

Тридцать-два. Лишь тебе этот счет вести.

Тридцать-три. Начало что-то холодать.

Тридцать-четыре. Успеешь до десяти.

Тридцать-пять. Дома мама глядит в будильник,

Тридцать-шесть - где ты носишься, сукин сын?

Тридцать-семь. Ты сумеешь, ты будешь сильный.

Тридцать-восемь… Свести бы свои концы.

Тридцать-девять. Пора открывать глаза.

Где попрятались все? И ты ли – не виноват?..

Перед носом стрекочет поздняя стрекоза,

У нее – как на ниточке – дутая голова.

 

Ты иди уж домой, никого уже не найдешь.

Слишком долго считал ты, глаза закрыв.

Пожилая мама поставит на плитку борщ,

Сполоснет под краном несколько бурых слив.

И пойдешь ты спать, будешь долго ловить ворон,

Да считать овец, - видно, новой игры пора.

«Сорок, сука. С-с-сорок, и поделом».

 

Продолжаешь счет. Такова игра.

 

 

ВЕРА

 

в доме усталой веры не празднуют рождество

вера снимает бусы с ненастоящей ели

все что держало душу допили съели

и закипает верино серое вещество

 

вера а что на ужин вера сгоняй в магаз

вера устало смотрит она не спала три года

веру заколебала слякотная погода

вера рисует солнце в профиль потом в анфас

 

она продевает руки в картонные рукава

она берет кошелек и мусорные пакеты

еще раз хребет ломая поломанному паркету

она вспоминает лето халва абрикос айва

 

бросает пакеты в баки где елки и мишура

спит седовласый бомж похожий на дедмороза

снится ему коньяк семга салат мимоза

и серпантином снятая рыжая кожура

 

 

*  *  *

 

Я суп готовлю на воде,

Сама ж в нее плюю…

Я так люблю своих детей,

Себя лишь не люблю.

Они уснут, и пух волос

Кружит вокруг голов…

В раскрытых ртах застыл вопрос.

Мне не хватает слов.

 

И мужа тихие глаза

Ласкают мне висок…

Иди ко мне, я только за,

Нам простыня – песок.

И одеяло нам – волна,

Шумит в окне прибой.

И если в море есть война,

То самого с собой.

 

…Я суп варю четвертый день,

И всё не доварю.

Мне говорить сегодня лень –

Ни с кем не говорю.

На кухне лампочка горит,

Я тусклый свет стерплю.

Я так люблю свой стылый быт,

Себя лишь не люблю.