Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
Союз Писателей Москвы  

Журнал «Кольцо А» № 112




Foto2

Александр ДЕМЕНТЬЕВ

Foto7

 

Родился в 1965 году в с. Алеканово (Рязанская обл.). Окончил факультет русского языка и литературы Рязанского педагогического института им. С.Есенина. Работал журналистом в региональной экономической газете. В настоящее время – руководитель рекламного агентства. Живет в Рязани. В журнале «Кольцо А» публикуется впервые.

 

 

МОСКВА-СКОПИН-МОСКВА

Рассказ

 

На четвертый день Нового года супруги Козловы, Григорий и Валентина, почувствовали в себе силы вернуться домой. Праздник удался: много было выпито и съедено, но, как говорится, пора и честь знать. Московские друзья, у которых гостили Козловы, предприняли вялую попытку их отговорить, однако намекнули на свои неотложные дела. Друзьям, видите ли, надо было поездить по автосалонам и сделать себе праздничный подарок – купить новую машину. Козловых эта новость несколько покоробила: привычка москвичей то и дело трясти тугими кошельками перед провинциалами их раздражала. Но виду не показали. Принципы уездной интеллигенции, а супруги уже лет двадцать трудились на педагогической ниве в славном городе Скопине, что на Рязанщине, ставили их выше всего материального и приземленного.

На улицу вышли шумно и весело. Принимающая сторона перед этим решила остаться трезвой (а вдруг за руль новой тачки), а вот педагоги по старой русской традиции успели пропустить на дорожку несколько рюмок экзотической текилы. Утро обдало друзей сверкающими стразами только что выпавшего снега, отчего Григорий зажмурился и оставшийся путь до метро смешно проскакал вслепую. Благо поводырь был надежный: никогда не пьянеющая, стокилограммовая супруга Валя. Распрощались на перроне метро, дежурно пообещав друг другу встречаться чаще.

На этом праздник для Григория закончился.

– Ну что, алкаш, едем в Выхино. Там автобус до Рязани в десять. Оттуда следом и до Скопина, – буркнула жена и потащила мужа в полупустой вагон.

Григорий молча плюхнулся на лавку, с тоской огляделся, вдохнул спертый воздух подземки и решил, что разговаривать с Валентиной сегодня не будет. Стало обидно, что в то время, когда он мысленно смаковал приятные ощущения от встречи со своим лучшим другом и его, надо признаться, красавицей-женой, от праздника, вселившего надежду на что-то хорошее в новом году, супруга резко опустила его на землю и напомнила о своем лидирующем месте в семье. В пути он не проронил ни слова. Все это время мужчина задавал себе наивные до отчаяния вопросы и так же наивно на них отвечал: «Что я делаю рядом с этой женщиной? Мы давно уже чужие люди: ненавидим друг друга дома, в школе, даже в гостях. Как жить дальше? Надо что-то менять. В конце концов, я себя не на помойке нашел». В подтверждение справедливости этих мыслей в памяти всплыли голубые, зовущие нерастраченной женской лаской глаза Елизаветы: одинокой учительницы начальных классов, с которой Григорий недавно познакомился и регулярно встречался на репетициях в городском любительском театре. И хотя самой удачной ролью Козлова, в которой, по словам режиссера, особенно ярко раскрылся его талант, была роль бездомного пса, он по-прежнему видел себя в амплуа героя-любовника. Конечно же, в партнерстве с Лизой.

Выхинский автовокзал встретил Козловых шумным разгулом несанкционированной лоточной торговли, еле уловимым в морозном воздухе перегаром и раскосыми, ожидающими чего-то глазами дворников-таджиков. Валентина ринулась к окошку кассы и решительно потребовала два билета до Рязани с отправлением в десять часов утра. Откуда ей было знать, что с этой минуты ее планы рухнут, и начнется «увлекательное» новогоднее путешествие?..

Билетов не было. Кассирша через толстое стекло безразлично прогнусавила, что есть только на 12.00, то есть через два с лишним часа. Такой поворот дел пассажирку не устроил. Плюнув то ли в окошко кассы, то ли в рядом стоящего пассажира, она стремительно подскочила к мужу:

– Ну, ты подумай, только на двенадцать. Тогда какой смысл ехать через Рязань, когда с Первомайского вокзала на это же время на «прямой» до дома взять можно? Поехали!

Григорий безразлично кивнул. Неизвестно откуда возле супругов материализовался таксист. Привычно крутя возле ширинки ключами от машины, он напористо и в то же время доверительно предложил:

– До Рязани? Восемьсот с брата – и все дела. Как раз двоих не хватает. Довезу с ветерком.

Григорий с надеждой взглянул на жену, но по выражению ее лица сразу понял, что переплачивать та не собирается.

– Дураков ищи в другом месте! – резко отмахнулась от настойчивого водителя Валентина и широким шагом направилась к метро.

Григорий с трудом погасил внутренний протест, посмотрел на часы и покорно засеменил следом. Всю дорогу жена возмущалась наглостью таксиста, московскими ценами, «всей этой обдираловкой», восхищалась своей находчивостью и называла мужа лопухом. Григорий молчал. Закрыв глаза, он снова перенесся в мир сладостных грез, благо алкоголь еще не выветрился и активно помогал ему в этом. В памяти всплывали исключительно приятные и почему-то эротические картинки: стройные загорелые ноги учительницы физкультуры, буквально выпадающая из всех видов одежды грудь англичанки и снова глаза Елизаветы и все ее части тела, будоражащие воображение. При этом сам Григорий почему-то воображал себя атлетически сложенным и чертовски обаятельным мужчиной, каким, в общем-то, отродясь не был. Окружающие про себя всегда отмечали его нескладную рахитичную фигуру, неразгибаемую сутулость и печальные, как у выросшего в неволе орангутанга, глаза, вызывающие, однако, некоторое доверие. «Какая пошлость», – лицемерно пожурил себя педагог и сглотнул сладковатую слюну.

До метро «Первомайская» доехали за пятьдесят минут. Алкоголь начал выветриваться, и в висках Григория настойчиво засвербела похмельная боль. Солнечный свет стал неприятно резать по глазам, захотелось покоя и темноты. «Ничего, сейчас в автобус. Там отосплюсь», – подумал мужчина, но через мгновение получил из уст жены «контрольный выстрел».

– Представляешь, билетов на двенадцать нет. Только на 16.00. Столько ждать – чокнуться можно! Поехали обратно на Выхино: на двенадцатичасовой до Рязани успеем, а там и на скопинский. Лучше плохо ехать, чем хорошо ждать!

Собственные слова вернули Валентине чуть пошатнувшуюся уверенность, и она энергично направилась к выходу. Возражать ей у мужа не было ни сил, ни желания. Храня обет молчания, он поплелся следом.

На дорогу потратили те же пятьдесят минут. Григорий сделал вид, что задремал, а сам с тревогой прислушивался к своему организму, который, надо сказать, вел себя весьма противоречиво. То при воспоминании о спиртном к горлу подкатывался тошнотворный комок, то, наоборот, невыносимо хотелось водки или, на худой конец, ледяного пива. Иногда в хор нескладных ощущений встревал застарелый гастрит и нудно выпрашивал для себя манной каши на молоке. Голова же полностью отдалась боли, демонстрируя полнейший вакуум и вселенское всепрощение. Улетучились куда-то прелести скопинских училок, даже жена уже не вызывала никаких отрицательных эмоций. «Так, наверное, чувствует себя человек за мгновение до смерти», – подумал Григорий и инстинктивно положил руку на сердце. Но умереть не получилось. Через минуту снова пришлось скакать вслед за супругой по направлению к выхинскому автовокзалу.

– Два билета до Рязани на двенадцать часов! – гаркнула в кассовую дыру Валентина и просунула в нее деньги. Каково же было удивление, когда, как ей показалось, самый противный на земле голос кассира ответил, что билеты и на 12.00, и даже уже на 15.00 закончились. Есть только на 16.00.

– Что я, дура, целый день здесь торчать? – зло сквозь зубы процедила Валентина, пряча деньги в кошелек.

В то же мгновение «нарисовался» прежний таксист, но тут же ретировался, увидев ненавистный взгляд дородной женщины. Григорий обмяк, сил не было ни на что.

– Всё! Больше мотаться не будем. Едем на Первомайку и прямиком в наш Скопингаген, – мрачно сострила жена.

Как доковылял до метро и сел в вагон, Григорий помнил уже смутно. Дальше – мгновенная отключка и сумбурный тревожный сон, основной смысл которого укладывался в одну фразу: «Все гады». Очнулся от назойливого сигнала мобильника. Голос в трубке вдвойне прибавил ненависти. Звонил друг Вадик, хвалился новым джипом. Ответить смог только одно:

– У нас тоже все хорошо, подъезжаем к дому.

До вокзала добрались, как и раньше, за пятьдесят минут. Он уже казался довольно-таки уютным и приветливым и манил удобными пластиковыми сиденьями, на которых неплохо было бы вздремнуть до четырех часов. Валентина метнулась к кассе, Григорий – к спасительным стульям. Но насладиться долгожданным покоем не удалось – через минуту грозовой тучей нависла жена. Перемешивая литературные слова с нецензурными, она доходчиво объяснила, что билетов до 22.00 нет.

– Надо что-то думать: в ночь ехать не резон. Все же, наверное, надо добираться до Рязани из Выхино. На последний до Скопина еще успеем, – вслух рассуждала Валентина.

Григорий с ужасом понял, что намечается очередной пятидесятиминутный марш-бросок. Ноги предательски задрожали, сердце забилось с перебоями. Но, как оказалось, силы еще не покинули бренное тело: в следующую минуту он, смешно вихляясь на поворотах, ковылял за женой.

И вот снова Выхино. Впереди – зияющая дыра кассы, слева – нагло ухмыляющийся таксист. Григорий отчаянно прислонился к парапету. Валентина с видом надвигающегося бульдозера потеснила очередь и потребовала два билета до Рязани на 16.00. Казалось, прошла вечность, прежде чем гнусавый динамик снова сообщил, что билеты закончились. Остались только на 21.00. Жену было не узнать. Таксист, следуя инстинкту самосохранения, даже не рискнул предложить свои услуги. Григорий плавно съехал в полный присед и с видом только что освободившегося зека нервно закурил. Супруга, как ни странно, задумалась. Следующие слова ее несколько удивили мужа.

– Да-а, не судьба-а-а, – хрипло простонала она и сразу же бодро спросила, – так что ты говоришь, Вадик джип купил?

Естественно, Григорий ей ничего не говорил о содержании телефонного разговора с другом, но жене этого и не требовалось. Каким-то мистическим образом она всегда знала, что и где происходит.

– Поехали!

Григорий вопросительно посмотрел на супругу.

– Узнаешь, тебе понравится.

Козловы снова направились к метро.

К удивлению мужчины, они вышли на станции, где утром попрощались с друзьями, и направились к их дому. Любопытство на время отодвинуло болевые ощущения в организме на задний план.

– Сейчас сюрприз твоему дружку преподнесем, – промычала жена, набирая на домофоне номер чужой квартиры.

– Кто там? – спросил детский голос.

– Откройте! Почта! – подмигивая, громко ответила женщина.

Дверь доверительно открылась.

В подъезде стоял полумрак. Валентина энергично направилась к лестнице, а Григорию пришлось остановиться, чтобы привыкнуть к темноте. Неожиданно совсем рядом, у стены, он заметил мужчину с миниатюрной спутницей, которая буквально замерла в медвежьих объятьях своего ухажера. Казалось, этой парочке можно было только позавидовать, если бы не глаза девушки. В них откровенно читалась мольба о помощи.

– Девушка, у вас все в порядке? – спросил Григорий. После долгого молчания голос прозвучал хрипло, но достаточно уверенно. Вместо ответа глаза испуганной «дюймовочки» мгновенно наполнись слезами.

– Гриш, что происходит? – Валентина, услышав голос мужа, обернулась и хмуро оценивала ситуацию.

– Девушка, не бойтесь. Пойдемте со мной! – Григорий протянул руку.

В ответ, не поворачиваясь, гориллообразный ухажер злобно прошипел:

– Слышь, мужик, тебе больше всех надо? Забирай свою «кадушку», и я сделаю вид, что вас тут не было.

Слова обидно ударили по самолюбию. Григорий почувствовал, как нервно задрожали мышцы.

– Кадушка, говоришь?!

В следующую секунду он отчаянно бросился на обидчика, услышав за спиной, как Валентина взвыла нечеловеческим голосом. Но благородный рыцарский порыв затух на взлете: педагог недооценил противника и наткнулся на точный и сильный удар в челюсть. В голове вспыхнула и тут же угасла веселая, почти литературная мысль: за честь женщины и помереть не грех.

Очнулся Григорий уже возле двери квартиры друга. Супруга и спасенная девушка поддерживали его под руки и попеременно жали на звонок. Открыл Вадик. Сфокусировав взгляд на опухшей физиономии одноклассника, озабоченно прохрипел:

– Что случилось-то? Вы же в Скопине?

– А машину обмывать без нас собрался, что ли? Принимай гостей! – невозмутимо ответила Валентина.

– Да! – пересохшими губами поддакнул потрепанный муж и, вскинув голову, выразительно взглянул на приятеля.

– Люблю конкретные предложения! – сразу повеселел Вадик.

Спустя полчаса от прежней усталости не осталось и следа. Григорий глядел на окружающих пьяными счастливыми глазами. Жена пышной хохлаткой заботливо кудахтала возле него, прикладывая к опухшей челюсти замерзший кусок мяса. Спасенная, опьянев от первой рюмки, в десятый раз благодарила супругов и в красках рассказывала, как «тетя Валя» наказала ее бывшего мужа, одним ударом отправив его в глубокий нокаут. И было за что! Оказалось, после развода отвергнутый супруг не смирился со своей отставкой и не давал бывшей жене проходу: ладно бы только домогался, так ведь отбирал деньги по старой семейной привычке.

Москвичи искренне сочувствовали потерпевшей и при этом уважительно и даже, как показалось Григорию, с некоторым страхом поглядывали на дородную и бесстрашную учительницу.

– Лапуля моя! – взглянув на жену, произнес Козлов неожиданно нежно: то ли от внезапно нахлынувших чувств, то ли от гордости, что единолично владеет вот таким «несокрушимым орудием возмездия». У Валентины на глазах появились слезы. Праздник продолжался.

 

Р.S.

Утром супруги Козловы поехали в Скопин на такси. На этом настояла Валентина.

Всю дорогу до дома Григорий сладко проспал, уткнувшись в пышную грудь жены.

 



Кольцо А
Главная |  О союзе |  Руководство |  Персоналии |  Новости |  Кольцо А |  Молодым авторам |  Открытая трибуна |  Визитная карточка |  Наши книги |  Премии |  Приемная комиссия |  Контакты
Яндекс.Метрика