Александр КАБАКОВ

 

Родился в 1943 году в Новосибирске.  Окончил механико-математический факультет Днепропетровского университета, работал инженером. С 1972 г. работал в журналистике, в том числе в еженедельнике «Московские новости», ИД «Коммерсант», журнале «Новый очевидец» и т.п. В настоящее время — главный редактор журнала «Саквояж СВ», публикуется в периодической печати как публицист и колумнист. Литературную известность принесла автору повесть «Невозвращенец». Экранизирована в 1991 г. Сергеем Снежкиным. Автор множества книг, издававшихся, помимо России, в США, Франции, Германии, Италии, Испании, во всех скандинавских странах, Японии и Китае. Соавтор Евгения Попова по книге воспоминаний «Аксёнов» (2011). Председатель жюри премии «Русский Букер-2006».

 

 

ЧУЖАЯ ЖИЗНЬ

Рассказ

 

Отечественные шпионские романы в древнесоветские времена культурные люди называли «косой литературой». Название совмещало в себе презрение к этому не столько приключенческому, сколько пропагандистскому примитивному чтиву, и указание на внешний вид книжной серии – имя автора и название изделия писались как бы на ленте, перехватывавшей обложку наискось. Главная ложь этих сочинений заключалась в том, что по сюжету враги тайно проникали в СССР, в то время как любой гражданин, призванный в пограничные войска, в первый день службы узнавал, что бегут – если решаются, граница-то на замке – исключительно из лагеря мира и социализма. И то сказать: видано ли бежать в лагерь? Из лагерей – бывало… Так что стреляли «зеленые фуражки», «погранцы», Пограничные войска Комитета государственной безопасности, вдогон, и получал боец за пресечение попытки нарушения госграницы отпуск для поездки на родину, десять дней плюс дорога. Анекдот был такой, отражавший национальные предрассудки. «Стiй, хто iде? – Це ж я, батько твiй – Стiй, хто iде, хто iде, хто iде, стрiляю! (стреляет) Вiдпустка е… А зараз мати приiде…» Перевод все еще не нужен?

Да, всяко бывало.

На резиновых лодках уплывали в нейтральные воды прямо с ночного сухумского пляжа, выучив язык без акцента и украв паспорт у опившегося в лоскуты финна, просачивались с «Подмосковными вечерами» в экскурсионном автобусе, скорчившись в багажнике сочувствующего неприкосновенного атташе…

И вылавливали, и четвертной за измену родине, и отпуск бдительному сержанту, а щеi и матiи прiииде, и зависть всей многонациональной заставы…  

К чему это я? Так, вспоминается иногда, в очереди на вылет, под взглядом суровой, но привлекательной прапорщицы… И под громкое страдание коллеги – «тридцать седьмой возвращается».

Так вот: в косой литературе авторы со вкусом описывали разные шпионские приспособления. Показывали их инженерам, как говорится, человеческих душ, верным друзьям органов, во время посещения в исключительном порядке музея КГБ. Там производили на бойцов-литераторов особое впечатление коровьи копыта для перехода границы в обратную сторону, стреляющие авторучки, исчезающие на глазах чернила, магнитофончики в пол-ладони, но со всеми настоящими деталями, катушками и микрофонами, ну и, конечно, фотоаппараты в пуговицах. Этими аппаратами шпионы фотографировали чертежи, оставленные по халатности недостаточно бдительным инженером на виду. Такой, знаете, интеллигент, в джемпере с оленями и без шапки зимой, честолюбивый эгоист…

А тут недавно я видел, как пожилая женщина – они теперь все «бальзаковского возраста», поскольку собственно Бальзака не читали и не знают, что его возраст не шестьдесят, а тридцать – да, пожилая женщина вынула телефон и скрытой в нем камерой снимала расписание электричек. И то правильно, зачем его переписывать засохшей авторучкой, если можно щелк – и в память?

Наблюдая это торжество техники, я и вспомнил почему-то все вышеописанное.

А потом еще вот что всплыло на поверхность неуправляемых ассоциаций: давно не видно японских туристов, тянущих драгоценные никоны с просьбой сфотографировать их на фоне Басир и Бражени. Никого не обременяя просьбами, достают сэлфи-палки, и готово дело…

Боже, Боже милостивый!

Не возвращай мне мою молодость.

Лучше я научусь пользоваться всеми этими игрушками с общим отвратительным названием «гаджеты».

Научусь, я раньше был сообразительный.