Надежда ВОРОБЬЕВА

 

Надежда Воробьева – поэт, прозаик, сценарист. Окончила филологический факультет МПГУ и сценарно-киноведческий факультет ВГИК. Стихи и проза публиковались в журнале «Юность», альманахах «Юность Плюс», «Теплый стан», газете «Московская правда». Сценарий короткометражного фильма «Яблоки» (2011), написанный совместно с К. Журенковым, вошел в шорт-лист Конкурса короткометражного кино интернет-портала F5. Автор сценариев к полнометражным художественным и телевизионным фильмам.

Кирилл ЖУРЕНКОВ

 

Кирилл Журенков – сценарист, прозаик. Окончил МГУ и ВГИК. Автор сценариев к полнометражным художественным и телевизионным фильмам. Публиковался в «Независимой газете» (серия детских рассказов), журналах «Октябрь», «Огонек» и др. Мини-пьеса «Мой папа - Кларк Гейбл» поставлена в рамках проекта «Театр on-line» на конкурсе «Премьера.txt» (2009). Сценарий фильма «Яблоки» (2011), написанный совместно с Н. Воробьевой, вошел в шорт-лист конкурса интернет-портала

 

НЕМОЙ

Сценарий короткометражного художественного фильма

1. ЭЛЕКТРИЧКА. ДЕНЬ

Полупустая электричка. За окном мелькают акварели осеннего леса, заваленные на бок спины домов и безглазые кирпичные заводы. В конце вагона трое парней. Худощавый сутулый парень в бейсболке ЮРЕЦ, коренастый лысый пацан в спортивном костюме РУСЛИК и самый веселый из них - толстяк в футболке с надписью «Superman» ТОХА. Они ржут, потягивают пиво из железной банки, передают ее по кругу.

Двери тамбура открываются, к парням подходит контролерша – худая, невысокая женщина. Женщина без слов встает над парнями, вопросительно смотрит на них. Парни делают вид, что не замечают контролершу, пододвигаются ближе к окну. Повисает пауза. Наконец, чувствуя, что контролерша не уходит, толстяк-супермен Тоха лениво поднимает на женщину голову, смотрит свиными глазками.

КОНТРОЛЕРША. Билеты готовим!

Тоха, подергав плечами, словно ежась от холода, снова отворачивается к окну. Контролерша переминается с ноги на ногу.

КОНТРОЛЕРША. Штраф – сто рублей.

ТОХА. Какой штраф? Я инвалид второй группы. У меня это, кости не  срастаются...

Руслик, усмехаясь, отхлебывает пиво, передает Тохе.

КОНТРОЛЕРША. Инвалид? Тогда на выход.

Супермен Тоха снова лениво поворачивается к контролерше.

ТОХА. А ну вали, пока я телегу в Госдуму не накатал. Права мои ущемляешь, мондавошка? Ну-ка, скачи отсюда.

Контролерша, покрывшись пунцовой краской, стремительно выходит из вагона.

Парни сгибаются от смеха. Юрец хлопает супермена Тоху по плечу.

ТОХА. Задрали ходить тут. Вообще, пушку надо купить.

ЮРЕЦ. А прикинь, да. Обрез у тебя.

РУСЛИК. Ваще, тема. (подражая женскому голосу) Она: «Ваш билет», - а ты ей пестик в нос и танцует пусть.

Парни снова начинают ржать. И не замечают, как над ними нависает чья-то огромная тень.

Первым поднимает голову супермен Тоха. Его лицо испуганно вытягивается. Другие парни тоже поднимают головы.

Перед парнями стоит высокий, метра в три, великан. Это ВОВА ТЯГУШКИН. Он на пять голов выше всех, кто в вагоне. Кажется, стоит ему только дунуть на парней, как их тут же вынесет из вагона прямо в окно. На вид великану Вове лет двадцать пять - тридцать, он невозмутимо смотрит на парней. На его лице не шевелится ни один мускул. Контролерша стоит рядом, подбоченившись.

Супермен Тоха быстро вскакивает со своего места, хватает свой рюкзак. Его друзья поднимаются следом. Вся троица быстро, без разговоров вываливается в тамбур. Контролерша деловито выходит за ними. Вова продолжает стоять, как стоял. Все, что осталось от парней – баночка пива. И та валяется на полу, разлилась.

 

2. ЭЛЕКТРИЧКА, ТАМБУР. ДЕНЬ

Контролерша стоит с Вовой в тамбуре. Отсчитывает сто рублей по десятке, отдает Вове. Вова так же невозмутимо берет деньги, запихивает их в карман куртки.

КОНТРОЛЕРША. Ну, вот твоя зарплата, Тягушкин. Завтра придешь?

Вова кивает.

КОНТРОЛЕРША. Завтра футбол у вас в Болоте, работы много будет. Фанаты попрут. 

Вова снова кивает.

 

3. МАГАЗИН, ПРИЛАВОК. ДЕНЬ

Вова заходит в одноэтажный кирпичный магазин с вывеской "ПРОДУКТЫ". Посреди магазина стоит БАТЮШКА в черной рясе, с венчиком в руках. Батюшка взмахивает венчиком, окропляет все вокруг святой водой, крестит прилавок, витрины с продуктами, кассу, окна, Вову.

БАТЮШКА (скороговоркой). Святы Боже, святы крепки, святы бессмертны поми-и-и-луй на-а-а-с. Слава отцу и сыну и святому духу...

За прилавком, в платке, стоит продавщица лет сорока - ИРА. Вова боком пятится к прилавку. Ира то и дело крестится, не сводя глаз с батюшки. Вова оглядывается вокруг, видит коробки с разными конфетами, стоящие на прилавке.

ПРОДАВЩИЦА (шепотом, Вове). От воров позвала освятить. Второй раз кассу вычищают, козлы. (батюшке) Батюшка, ты вот тут еще брызни, у прилавка. (Вове) Чтоб у них руки отсохли!

Вова зачерпывает пригоршню шоколадных конфет, высыпает их на весы. Вынимает из кармана смятые деньги, протягивает продавщице. Та, перекрестив сотню, кладет ее в кассу. Вова ссыпает конфеты к себе в карман, оборачивается к батюшке, чтобы посмотреть, что тот делает. Батюшка уже закончил освящать магазин. Уже как покупатель внимательно изучает витрину.

БАТЮШКА (продавщице). Ир, у тебя стиральный порошок есть "Автомат"? Пачек шесть я бы взял.

 

4. ПОЧТА. ДЕНЬ

Небольшая комната почтового отделения. За длинным столом сидят две барышни-работницы почты. Посреди комнаты топится печка. Неуклюжим горбылем пыхтит, отдавая комнате и барышням свой жар.

Одна из барышень - высокая брюнетка ГАЛЯ, другая - блондинка АНЯ с приятной улыбкой. Галя говорит с кем-то по городскому телефону, одновременно читая журнал. Аня, смотрясь в маленькое зеркальце, выщипывает брови. Выдергивая волосок, Аня каждый раз корчится, поджимает губы.

ГАЛЯ (в трубку, читает  журнал). Или вот… Милый не злодей, а иссушил до костей. Вот, вот, это ты можешь. А еще слушай...  Любит как душу, а трясет как грушу...

В комнату заходит Вова, на входе ударяется головой о косяк. Вова подходит к окошку, за которым сидят девушки. Молча разглядывает Аню, прислонившись лбом к стеклу. Дышит на стекло, которое тут же запотевает. Аня делает вид, что не замечает Вову. 

ГАЛЯ (в трубку). Умная жена, как нищему сума. (прикрывает трубку рукой) Ань, башку подними. К тебе твой Герасим опять пришел.

АНЯ (недовольно поднимает глаза на Вову). Ну, чего тебе? Письмо отправить? Посылку?

Вова отрицательно мотает головой.

АНЯ. Может, сказать что надумал?

Галя посмеивается, одном ухом слушая разговор Ани и Вовы. Вова молчит.

ГАЛЯ (в трубку). Влюбился, как сажа в рожу вцепился. Да, да. Ты и вцепился, не я же?!

АНЯ (равнодушно). Ну, когда надумаешь, тогда и приходи.

Вова достает из кармана пригоршню шоколадных конфет, кладет на стол перед Аней. Ничего не говоря, уходит. Аня открывает ящик стола. В ящике лежит целая гора таких конфет. Аня сметает туда и эти. Снова начинает равнодушно дергать брови.

 

5. УЛИЦА ГОРОДКА. ДЕНЬ

Вова идет по улице. Улица утопает в осени: всюду желто-красные листья, в палисадниках осенние цветы. Вова засматривается на стайку воробьев, которые обсыпали кусты боярышника и громко чирикают. Он подходит ближе, гукает на воробьев, те вихрем взмывают в воздух. Вова улыбается, идет дальше.

Перед ним посреди дороги на коленях стоит пьяный мужик лет сорока пяти - КОЛЯН. Колян еле держится на четвереньках, того гляди завалится набок. Больше вокруг никого нет: только дорога и Колян на коленях. Вова молча подходит к нему вплотную.

КОЛЯН. Эй, а ты знаешь, что такое чебота?

Вова терпеливо смотрит на Коляна.

КОЛЯН. А-а-а-а, не знаешь! Чувашский лапоть! Вот чего это!

Покачиваясь, пытается встать, но не получается. Колян шлепается на землю.

КОЛЯН. Отца нет, а мать в Самаре. Я родился в самоваре. Воду выпил, сахар съел, самовар на х*й надел. (Вове) Ну, что уставился? Получки нету, не дали!

Вова продолжает смотреть на Коляна. Колян усмехается, потом неожиданно хмурит брови.

КОЛЯН. Не нравится, что я пью? А я тебя, чувашнина, спросить забыл, сколько мне пить.

Вова молча поднимает Коляна, кладет его себе на загривок и идет дальше.

КОЛЯН (пьяно лепечет). Лидка, дура, сама виновата – вышла за запойного. Не нравится, выгнала бы давно! А хватанула ребенка – живи! Да если б не я, кто б Лидку взял вообще? Кому нужна! Я ее пожалел! И тебя пожалел.

Вова идет по дороге, неся на загривке Коляна, будто и не слушает его болтовню.

 

6. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, КОРИДОР. ДЕНЬ

Вова втаскивает Коляна по лестнице на второй этаж, открывает дверь в квартиру, проходит с ним в коридор. Колян с грохотом падает на пол, прихватив с собой вешалку с одеждой. Садится на полу, осоловелыми глазами смотрит по сторонам.

КОЛЯН. Я себя не на помойке нашел! Десять лет в заводском хоре! (пьяным голосом пытается петь) Белые крылья, белые крылья, белые крылья – полет неземной!!! Мы ведь любили, мы ведь любили, мы ведь любили друг друга с тобой!!! А? Звучу? Звучу!

В комнате раздается плач ребенка. В коридор выходит ЛИДА - сестра Вовы и жена Коляна. Невысокая, хрупкая, усыпанная веснушками женщина.

ЛИДА. Что разорались? Веня спит!

Колян сидит на полу, потирает ладонью грудь, увидев Лиду, пьяно улыбается.

КОЛЯН. Вот, сестрица Алёнушка, привел твоего братца козла (начинает смеяться, потом резко останавливается)... Сердце болит что-то, умру, наверное. Николай Угодник, возьми меня на свои рученьки! Лидка, капель дай. От сердца!

ЛИДА. Алкоголик чертов! С утра налупился? Где получка? (Вове) Карманы проверил?

Колян разводит руками, мол, нету. Лида начинает шарить по карманам Коляна.

КОЛЯН. Холодно. Ой, холодно. Мороз. О, уже теплее, теплее. Нет, холодно!

ЛИДА. (Вове) Давай на тахту кинем, помоги.

Вова и Лида поднимают Коляна, тащат в комнату. На всякий случай Лида проверяет и карманы брюк Коляна. Но ничего не находит.

 

7. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, КОМНАТА. ДЕНЬ

Лида и Вова сваливают Коляна на тахту. Посреди комнаты-малометровки стоит детская кроватка, в ней спит ребенок. Лида подбегает к кроватке, качает, затем возвращается к Коляну, снимает с него спецовку, ботинки.

КОЛЯН. Окружили чуваши одни. И учат, и учат...

ЛИДА. Дурней в любой нации хватает! Нечего мне тут! Сам татарин наполовину.

КОЛЯН (Вове). А ты и вон (кивает головой в сторону Лиды), сестра твоя. Что вы за люди?! Вот о чем ты мечтаешь по жизни? Есть у тебя мечта, а? Нет? Скучно мне с вами! Вот что!

Колян отворачивается к стенке, поджимает под себя ноги.

ЛИДА (засучив рукава). Значит так. Щас грипп ходит по городу. Я вам маски принесла. К ребенку без маски не подходить. Бациллы липнут везде, (Вове) а ты вчера его ручищами трогал. А они везде - и на руках, и в волосах, и вообще везде. Хлорки вот принесла, сейчас намою тут все.

Лида достает из кармана несколько медицинских масок, надевает на себя, на Вову, на пьяного Коляна. Тот пытается отмахнуться.

КОЛЯН. Ты меня задушить хочешь, у-у-у, ведьма!

Лида, не слушая Коляна, деловито достает ведро, наливает воды, высыпает из пакетика хлорку.

Колян срывает маску, Лида тут же ее поднимает, снова надевает на Коляна.

ЛИДА. Молчи, зараза! Пока не скажешь, куда деньги дел, молчи!

Вова в маске продолжает стоять посреди комнаты.

ЛИДА. (Вове) Плевательницу его давай.

Вова достает из-под стола картонную коробку, отдает Лиде, та ставит коробку у дивана, где лежит Колян. Сама начинает быстро намывать полы. Трет тряпкой вокруг Вовы. Вова, как столб, продолжает безучастно стоять. Оборачивается на Коляна, тот уже храпит на диване, раскинув руки по-лебединому.

ЛИДА. Ну, чего стоишь, иди куда-нибудь. (толкает Вовины ноги) Ну, иди уже, не стой под ногами. Или жрать хочешь? (продолжает тереть тряпкой пол). Господи, сделай так, чтоб они есть не просили никогда. Еще вон один растет... Нет бы дочку родить, а то... вон...

Вова выходит, ударяется головой о косяк. Лида с досадой швыряет тряпку в ведро.

 

8. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, КОМНАТА, УГОЛОК ВОВЫ. ВЕЧЕР

Кровать, где спит Вова, отделена от основной комнаты занавеской. У Вовы железная кровать "с шишечками", около кровати этажерка с потрепанными книгами - это женские любовные романы: "Шелковый поцелуй", "Роковой сон", "Огонь страсти"... На обложках - красотки в объятиях брутальных мужчин. Над кроватью красуется старый плакат рекламы сигарет «Уинстон». На плакате – актер Алан Лэндерс в смокинге, при бабочке, его взгляд просто призывает попробовать сигаретку, которую Алан достает из пачки.

Вова сидит на кровати, смотрит в щелку между занавесками. Там виден кусочек комнаты, телевизор. По телевизору идет мексиканский сериал, который смотрит Лида. Лида разговаривает с Коляном вполголоса. Вова, затаив дыхание, смотрит на экран.

КОЛЯН. Может, его отправить куда, на вахту? А?

ЛИДА. Да куда ты его? Он пропадет там, он дома привык.

КОЛЯН. (говорит громко) Ага. Мои деньги проедать. Ты смотри, у нас ребенок растет. Не потянем ведь.

ЛИДА. (шепотом) Тише! Это - мой брат. Куда его деть? Нельзя ему на вахту, его там бить будут. Он же не говорит ни с кем.

КОЛЯН. Я бы тоже избил.

Вова смотрит телевизор.

 

9. ПОЛУСТАНОК. ДЕНЬ

На перроне почти нет людей. Из репродуктора раздается голос.

ГОЛОС. Внимание! Овца на путях. По второму пути ходит овца.

Через несколько секунд.

ГОЛОС. Внимание! Работники станции, уберите овцу с путей! Внимание! Поезд до Казани прибывает на второй путь! Работники станции, овца на первом пути! Уберите овцу!

Пассажиры, ждущие поезда, тревожно оглядываются, кто-то прикладывает ладонь ко лбу, чтобы рассмотреть, где именно ходит овца.

Наконец проносится поезд до Казани.

По путям идет Вова, несет на руках овцу. Овца брыкается, но великан крепко держит ее в руках. Вова подходит к зданию вокзала, слышит детский голос.

ДЕТСКИЙ ГОЛОС. Эй ты, громила.

Вова смотрит вниз, на него таращится девочка лет десяти, в джинсовом костюме, с рюкзаком за спиной. Это НИНА.

НИНА. Я - Нина. У меня есть для тебя работенка. Купи мне билет на поезд. Получишь бутылку отличного пойла.

Вова равнодушно сморит на девочку.

НИНА. Чтоб мне не слезть с электрического стула, если ты не алкаш. А овцу куда тащишь? Небось, украл, чтоб пропить.

Вова оборачивается. На перроне уже никого – только он сам и девочка. Вова делает вид, что не замечает Нины, продолжает идти своей дорогой. Нина бежит за ним.

НИНА. Мне билет нужен, мне не продают!

 

10. УЛИЦА. ДЕНЬ

Вова идет по улице с овцой на руках. Нина ковыляет следом, как хвостик. Вова пытается прибавить шаг, девочка тоже прибавляет.

НИНА. А я тебя копам сдам. А? Как тебе?

 

11. ГОРОДСКОЙ СКВЕР. ДЕНЬ

Вова сидит, прислонившись к стене, рядом - овца. Тут же рядом сидит Нина. Овце надоело стоять, она пошла прочь от Вовы. Нина смотрит ей вслед, потом на Вову, потом снова перед собой. Ждет, что Вова решит.

 

12. У ДОМА ВОВЫ. ДЕНЬ

Вова подходит к своему дому, проходит в подъезд, Нина за ним.

 

13. ПОДЪЕЗД В ДОМЕ ВОВЫ. ДЕНЬ

Нина поднимается по лестнице за Вовой. Вова открывает, Нина хочет зайти с ним в квартиру, но Вова захлопывает дверь прямо перед ней.

Нина садится на ступеньки около квартиры.

НИНА. Похоже, этот сукин сын меня обставил.

Дверь открывается, Вовина рука берет Нину за ухо, затаскивает в квартиру.

 

14. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, КУХНЯ. ДЕНЬ

Вова толкает Нину в кухню, та деловито садится за стол.

НИНА. Хочешь знать, кто я. Я Тони Монтана - политический заключенный с Кубы.

Вова удивленно смотрит на Нину.

НИНА. Не веришь! А так бывает. Я в фильме видела. Жизнь-то меня крутанула. Я добиралась в ваш гребаный город два дня, стоптала в кровь ноги, ела на портовых судах осьминогов. Их щупальца у меня уже торчат из ушей.

Вова достает с холодильника медицинскую маску, надевает на Нину. Та удивленно смотрит на Вову, продолжает что-то неразборчиво бормотать через маску.

Вова надевает маску и себе. Нина видит посередине комнаты кроватку. Пытается подойти. Вова удерживает Нину, слышит шум в коридоре. Вова мечется по комнате, не зная, что предпринять. Потом берет Нину за руку, тащит за занавеску, отделяющую его кровать. Запихивает Нину под кровать.

Нина смотрит в щелку на ноги, стоящие посреди комнаты.

В комнату входит Лида с огромной стопкой простыней, скидывает их на кровать.

ЛИДА. Вот. В больнице простыни списали, рваные. Ну, я взяла. Ребенку вон на пеленки. Ему все равно, что обделывать. А мне лишний раз не стирать.

Нина ерзает под кроватью, случайно задевает стоящий там таз. Лида прислушивается. Со стороны Вовиной кровати раздается громкий чих. Лида оборачивается. Подходит к занавеске, раскрывает ее - на кровати сидит Нина.

ЛИДА (удивленно). Откуда это?

Вова пожимает плечами.

ЛИДА. (Нине) Ты кто такая?

НИНА (говорит быстро заученной скороговоркой). Я от поезда отстала. Мы с мамой с моря ехали, я пепси вышла купить, а поезд ту-ту, уехал. Мне домой надо, а билет не продают детям. Вот.

ЛИДА (Вове). Ты чего ее в дом притащил? Отдал бы кому-нибудь, дежурной на вокзале.

Вова Молчит. Лида брезгливо берет Нину за руку.

ЛИДА. Значит так! Руки быстро мыть, и лицо. Нахваталась, небось, бацилл в поезде.

Нина подходит к умывальнику, долго намыливает руки и лицо. Лида нетерпеливо смотрит на Нину.

ЛИДА. Стой тут, ничего не трогай. Сядь вон куда-нибудь... на табурет.

Лида ставит посреди кухни табурет, сажает на него Нину. Сама садится, задумчиво рассматривает девочку.

ЛИДА. Так, ладно... Я щас на почту сбегаю, надо твою мать сюда вызвать. Вот мамаши! Небось с хахалем трепалась, за детьми-то, конечно, когда следить. (Нине) Сейчас мне говоришь свой адрес и телефон.

НИНА. Эй, цыпа, полегче. Я что, загремела в лагерь для беженцев?

Лицо Лиды покрывается пунцовыми пятнами.

ЛИДА. Ты как со взрослыми разговариваешь? Что еще за «цыпа»? Ты что, с зоны? (Вове). К ребенку не подпускай, может, у нее лишай или вши! (обдумывает что-то, потирая ладонью висок) Та-а-а-к.

Лида выходит в коридор. На ходу надевает пальто, снова заглядывает в комнату.

ЛИДА. Пусть голову еще помоет. Я быстро.

Лида скрывается, хлопает входная дверь.

 

15. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, УГОЛОК ВОВЫ. ЧУТЬ ПОЗЖЕ

Нина качается на табурете. Вова наливает в таз воду.

НИНА. Спасибо, что не вышвырнул вон, как паршивого кобеля. Я перекантуюсь денек и свалю.

Нина обводит комнатку взглядом. Смотрит на табурет, на таз на табурете.

НИНА. У вас чего, ванной нет?

Вова отрицательно качает головой.

НИНА. Бедные. Как же это вы... Грязные всё время?

Нина подходит к тазу, расплетает косички, брезгливо смотрит на таз. Вова подходит к Нине, берет ее за голову и опускает в таз, Нина машет руками. Выныривает. Испуганно, как мокрый воробей, таращится на Вову. Тот протягивает ей мыло. Хочет показать, как намыливать голову, но Нина отпрыгивает от Вовы.

НИНА. Я поняла, поняла, я сама. Не надо.

Вова садится на свою кровать, невозмутимо смотрит перед собой. Нина, оглядываясь на Вову, начинает мыть волосы, неуклюже намыливает их мылом.

Хлопает дверь – это вернусь Лида. Лида заглядывает к ним.

ЛИДА. Моешься? Хорошо. Запрос отправила, если никто не объявится, учти, в милицию сдам.

 

16. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, УГОЛОК ВОВЫ. НОЧЬ

Вова лежит на полу, спит. Его теребит рука Нины. Вова открывает глаза, спросонья вскакивает, оглядывается по сторонам.

НИНА. Мне страшно. Он на меня смотрит.

Вова смотрит на Алана Лэндерса с плаката сигарет, встает, подходит к стене и срывает плакат. Потом также спокойно ложится на свою постель на полу. Нина удивленно и, кажется, с восхищением смотрит на Вову. Девочка снова ложится на кровать, смотрит на кусок старых вылинявших обоев, там, где был плакат.

НИНА (смотрит в потолок, напевает шепотом). Вот однажды вечером я в саду гулял. И кращавый девушка в саду я повстречал... Вай вай вай, румби вай вай, румби вай вай... и кращавый девушка в саду я повстречал...

Вова невозмутимо смотрит на Нину.

НИНА. Мама ругается, говорит, это блатная песня. А мне нравится. Бабушка мне петь никогда бы не запретила. Она меня до смерти любит. Она в деревне, бабуля моя. Там петухи поют и на крышах сидят. Там поля одни, леса нет нигде. Правда-правда: одно поле прям до неба.

Вова внимательно смотрит на Нину, кажется, рассказ про бабушку заинтересовал его.

НИНА (оживленно). А твоя бабушка где?

Вова молчит. Потом отворачивается от Нины, закрывает глаза.

НИНА. Умерла, наверное, твоя бабушка. Ты-то вон какой старый уже.

Нина смотрит на проезжающие тени от машин на потолке.

НИНА. Эй, ты спишь? Какие планы на завтра, док?

Слышно сопение Вовы, Нина тоже закрывает глаза. Вова лежит, отвернувшись от Нины, но он только притворяется, что спит. Лежит с открытыми глазами.

 

17. ПОЛУСТАНОК. ДЕНЬ

Летит электричка, в окнах видны трое: Нина, контролерша и Вова. Точнее, виден только затылок Нины, голова и плечи контролерши и торс  Вовы. Идут по вагону – работают.

 

18. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, УГОЛОК ВОВЫ. ВЕЧЕР

Колян и Лида тупо пялятся в телевизор.

Голова Нины обвязана полотенцем, рядом с Ниной сидит Вова. Шторы в их уголке приоткрыты. Вова тоже смотрит телевизор. Там идет сериал. Объяснение в любви.

НИНА. Сейчас он себе пулю в лоб пустит.

Вова отрицательно качает головой, мол, нет, не застрелится.

В этот момент в телевизоре раздается выстрел. Вова удивленно смотрит на Нину.

НИНА. Этот сериал второй раз крутят. А Бланка и Карлос - брат с сестрой.

Вова закрывает лицо огромными ладонями.

НИНА. А Розария отравится.

За занавеску заглядывает Лида.

ЛИДА. Как отравится? Она же вышла замуж!

КОЛЯН (невпопад). Да я бы их вообще всех отравил.

 

19. ПОЛУСТАНОК. ДЕНЬ

На скамейке перрона сидят трое: Вова, Нина и контролерша. Все трое едят мороженное.

 

20. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, УГОЛОК ВОВЫ. ВЕЧЕР

Нина рассматривает один из женских романов с этажерки Вовы, быстро листает страницы.

НИНА. Это твои все книги? Это ж бабские сопли. Сю-сю, ля-ля, ох-ах... (морщится) Беее...

Вова настороженно наблюдает, как Нина перелистывает страницы, потом не выдерживает и вырывает книгу из ее рук. Нина берет другой роман.

НИНА. (передразнивая) Он сжал ее в объятьях, задушил в поцелуе... как называется? (читает название) о, "Королева моего сердца". Фу, позор!!!

Вова пытается вырвать книгу из рук Нины. Минутная возня, Вова ударяется головой о спинку кровати, потирает лоб. Оба смеются.

В комнату входит запыхавшаяся Лида, резко подходит к Нине с Вовой, тенью нависает над ними.

ЛИДА. Значит так. Пришел ответ на запрос. В Москве вообще нет улицы Фиделя Кастро, и никакая Ирина Сорокина там не проживает! (Вове) Эта засранка тебя обманула.

Лида подходит к комоду, садится на корточки, запускает руку в нижнюю полку, достает оттуда шаль. С деловым видом разворачивает шаль, достает деньги, пересчитывает, потом подходит к буфету, достает из-под него коробку от конфет, проверяет содержимое коробки. В коробке, завернутые в марлю, сережки и два колечка.

ЛИДА. Нет, на месте вроде всё... Она из детдома сбежала или еще откуда. Давай веди ее к ментам. Пусть там разбираются.

Вова испуганно косится на Нину. Нина исподлобья сморит на Лиду.

ЛИДА. Сам отведешь?

Лида хочет взять Нину за руку, но та вырывается, прячется за Вову. Вова кивает.

 

21. УЛИЦА ГОРОДКА. ДЕНЬ

Нина покорно плетется за сумрачным Вовой. Вова крепко держит ее за руку.

НИНА. Сдашь меня копам?

Вова молчит.

НИНА. Слушай, приятель, купи мне билет на поезд. Ну-пожа-а-а-луйста! Ну чего ты молчишь все время, а? Ты дурачок, что ли?

Вова крепко держит девочку за руку.

НИНА. Пусти, пусти...

Девочка по-прежнему вырывается, наконец Вова отпускает ее, она падает на землю. Из ее рюкзачка вываливаются школьные принадлежности.

НИНА. Я думала, ты друг. А ты как все. Я тебе вообще нисколечко не наврала. Я правда к бабушке еду. Я с мамой в Москве живу. А бабушку видела, когда мне два года было. С тех пор мы не ездили к ней. Как папа ушел - ни разу не были. А мама нашла нового папу, потом еще одного, потом еще. Я из дома ушла, домой не вернусь никогда, я бабушку найду, и мы вместе будем жить. Я почти помню ее деревню, там поля везде были. Я вот через лес этот перейду только, и там дальше точно поле будет.

Вова молчит.

НИНА (разозленно). Ты мне не веришь, да? Ну и дебил. Тебя вообще никто не любит... И не ждет!

Нина надевает на плечи рюкзачок и идет прочь от Вовы. На полпути останавливается. Поворачивается к Вове.

НИНА. Мама сказала, что у меня нет бабушки, что она умерла давно. Но это неправда, потому что бабушки есть у всех!!! Должен же хоть кто-то меня любить?!

Нина уходит. Вова не останавливает Нину, он молчит и смотрит на свои большие неуклюжие ноги в старых башмаках.

 

22. У ПОЧТЫ. ДЕНЬ

Вова проходит мимо почты. Хочет зайти, топчется в дверях. Вдруг из дверей выходит Аня, в обнимку с каким-то парнем. Целуясь, они идут прочь. Вова растерянно смотрит им вслед, вынимает из кармана горсть конфет, хочет выкинуть. Потом не решается и аккуратно кладет их на приступочек.

 

23. КВАРТИРА КОЛЯНА И ЛИДЫ, КУХНЯ. ДЕНЬ

Вова заходит в дом. В квартире за столом сидит захмелевший Колян. Перед ним на столе стоит икона Николая Угодника. Перед иконой - рюмка с водкой. Такая же в руках у Коляна.

КОЛЯН (иконе). Ну, милый, с Богом.

Колян опрокидывает рюмку в рот, закусывает жопкой огурца, косится на Вову.

КОЛЯН. А, здорова, чебота! Садись, давай, рядом.

Вова молча снимает обувь, проходит в дом, садится за стол.

КОЛЯН. Отвел девчонку? Ну и молодец. Хватит мне и вас - погорельцев.

Из соседней комнаты выходит Лида с плачущим ребенком на руках.

ЛИДА (Коляну). Ты чего мелешь?

КОЛЯН. А что? Дом-то ваш сгорел? Сгорел. Если б не я, где бы вы жили? А? К себе пустил, в свою квартиру.

ЛИДА. Ты что, укоряешь?

КОЛЯН. А ты молчи. Хватанула ребенка и молчи! Радуйся, что взял тебя в тридцать лет. Кому нужна была? Рожа овечья. Вон еще с брательником немым. А я, между прочим, лучший голос в заводском хоре был! Лучший голос! Меня (чешет голову, показывает пальцем вверх) туда звали петь, на эстраду... Если б не простыл, всех бы там задвинул...

ЛИДА (успокаивая ребенка). Простыл он... Да. Напился и в лужу прилег в ноябре. Хорошо руки не отморозил.

КОЛЯН. Ты заткни варежку.

Вова со всего размаху ударяет кулаком по столу – так, что все чашки и бутылка подпрыгивают и дружно звенят. Лида испуганно смотрит на Вову. Колян поднимает на него злые глаза.

КОЛЯН. Чего? Что ты там вякнул, Гулливер? Ты радуйся, что я тебя приютил, что в Москву на стройку не отправил. Но ты готовься, у меня терпенье кончилось.

Вова приподнимается со стула, стеной возвышается над Коляном. Тот вдруг понимает, что перегнул палку, испуганно смотрит на Вову.

КОЛЯН (приподнявшись со своего стула). Ты чего, чего?

Вова берет Коляна за шкирку, встряхивает. Колян падает на пол, съеживается. Вова замахивается, но потом опускает руку. К Коляну бросается Лида. Колян, увидев над собой Лиду, начинает плакать. Лида успокаивает Коляна, пытается поднять. Вова хочет ей помочь.

ЛИДА. (Вове резко) Да уйди ты, я сама!

КОЛЯН (бормочет себе под нос). Лидочка, Лида... Ты пойми, я за вас с Венькой губу оторву любому! Я для вас все...

ЛИДА. Да, да, я знаю, Коленька.

КОЛЯН (держа Лиду за руку). Помнишь, на свадьбе... (пьяным хриплым голосом напевает) Белые крылья, белые крылья, белые крылья - полет неземной. Мы ведь любили, мы ведь любили, мы ведь любили друг друга с тобой.

Лида вытирает рукой слезы, улыбается. Поднимает Коляна и отводит к кровати, сажает. Снимает с него обувь, проверяет, сухие ли носки.

КОЛЯН. Лидочка, все у нас будет, и у Веньки будет... Ты только со мной будь. Ты будешь? (косится на Вову) Пусть он подальше от меня, я боюсь.

ЛИДА. (Вове) Да уйди ты куда-нибудь!!! Не видишь, что с ним? (Коляну) Сейчас, сейчас я тебе капелек от сердца накапаю. Все пройдет. Все пройдет.

Вова смотрит на суету Лиды, поворачивается и уходит. Хлопает входная дверь, но ни Лида, ни Колян этого не замечают.

 

24. ЗАДВОРКИ. ДЕНЬ

Вова сидит на деревянных ящиках, сваленных у магазина. Он наблюдает за мальчишками, которые меряют резиновыми сапогами широкую лужу. Один из мальчишек все-таки зачерпывает в сапог воды и теперь стоит на одной ноге, выливает из сапога воду. Другой смеется над ним. Глядя на мальчишек, Вова чуть заметно улыбается, потом встает и бредет дальше.

 

25. ПОЛУСТАНОК. ДЕНЬ

Нина сидит на скамейке на перроне. Над ней нависает огромная тень. Нина поднимает голову - это Вова. В руках у великана рюкзак.

ВОВА. Слышь, ты! Никакой я не дебил. Я знаешь сколько книг прочел? Не только бабские сопли. Я Пушкина читал, и этого, как его, Шекспира. Ясно тебе? И мечта у меня есть! Никто не знает, я никому не говорил. А ты, козявка мелкая, угадала. Я тоже хочу, чтобы меня хоть кто-нибудь это... любил, ждал где-нибудь. Там, где петухи на крышах...

Вова садится, смотрит на Нину.

ВОВА. А бабушка твоя, она, это, пироги печет? Я с картошкой люблю.

НИНА. Да ты за год не съешь. Спорнем?

Вова молча протягивает ей руку. Нина пожимает ее, а Вова разбивает сомкнутые ладони.

На перрон станции "БОЛОТО" приходит электричка, останавливается, с грохотом раскрывает двери. Затем двери закрываются, и электричка уезжает вперед, все дальше и дальше. На пустом перроне уже никого нет.