Алексей ЗАЙЦЕВ
Родился в 1982 г. в Краснодаре. Окончил юридический факультет Института Экономики и Предпринимательства. Стипендиат Союза театральных деятелей РФ. Автор книг «Харакири для возлюбленной» (Издательство «Геликон-Плюс» - 2008) и «Автор любовных романов» (Издательство «ЭИ «Аэлита» - 2011) - номинирован на литературную премию «НОС». Лауреат международных литературных конкурсов «ЗлатенКан», «Согласование времен», «ФлоридаКон». Как прозаик публиковался в журналах: «Сибирские огни», «Новый Берег», «Бельские просторы», «Аврора», «Кольцо "А"», «Реальность фантастики», «Уральский следопыт», «Чудеса и приключения», «Литературный Башкортостан» и др. В сборниках: «Златен Канн», «Репликация», «Аэлита/007», «Литературные знакомства», «Согласование времен», «Изборы», «Место встречи – Флорида» и др. Избранные рассказы переведены на болгарский язык. Член Союза Писателей Москвы. Живет в Москве.
МЫШИНЫЙ ХВОСТИК
Рассказ
Вчера я проглотил розовый мышиный хвостик. Мышь застряла в земле и никуда не могла убежать. Я протянул к ней дрожащие пальцы, поднял за шкурку, после чего откусил и проглотил хвост. Он проскользнул мне в горло, и я замер от удовольствия. Мой желудок так давно не получал никакой пищи, что, наверное, подумал будто его хозяин мертв. Теперь ему предстояло сменить убеждение.
К сожалению, пока я предавался наслаждению, мышь выскочила из рук и убежала. Но я не стал себя ругать, я знал, что слишком слаб, чтобы ее удержать. Вместо этого я перевернулся на тот бок, который кровоточил меньше и попытался уснуть.
Мне снилось, будто я сижу под солнцем и греюсь. Солнечные лучи бегают по моей грязной сморщенной коже и наполняют меня силой и оптимизмом. Последнее время мне часто снился этот сон.
Проснувшись, я снова обнаружил себя в темной и мрачной норе, в которой прожил уже тридцать лет, и в которой мне предстояло умереть. На душе стало гнусно, и захотелось плакать. Но слез не было, - видимо, организму не хватало воды, поскольку я уже два дня ничего не пил.
Снаружи послышался шум, и я, встав на четвереньки, выполз посмотреть, откуда он взялся. Оказалось, что шумел Лин. Его небритая физиономия скалилась в темноте. Желтые зубы скривились в усмешке.
- Привет, Аллис, - сказал он.
- Здравствуй, - проговорил я, чувствуя, как изо рта сыпется песок, похоже, съеденный хвост был нечистым.
- Что делаешь?
- Пытался уснуть.
- Уснуть? – лицо Лина вытянулось от удивления.
- Да, уснуть, - сказал я, - а что тут странного?
Лин помолчал секунд двадцать, после чего низким задушевным голосом сказал:
- Ты же понимаешь, что тебе после этой драки не выжить. Вон, у тебя как бок кровоточит. Даже рубашка из черной в красную превратилась. Да и охотиться ты с такой раной не сможешь.
- И что же? – проговорил я.
- Отдай мне свою нору.
Я промолчал.
- Все равно тебе подыхать. Ты, вон, уже с трудом языком ворочаешь, а мне твоя нора всегда нравилась.
- Ладно, там посмотрим, - сказал я.
- Чего уж там смотреть? – возмутился Лин. – Сейчас все надо решать, потом поздно будет. Потом еще кто-нибудь набежит. И как я им докажу, что свою нору покойник обещал мне?
- Как-нибудь да докажешь, - сказал я, чувствуя, как снова начинает болеть едва накормленный желудок.
- И еще я хотел бы забрать твой камень.
- Что?
- Камень. Тот, что светится по ночам.
От его слов меня передернуло.
- Этому не бывать! – сказал я.
- Почему?
- Камень останется со мной.
- Вот чудак! Как же он останется с тобой, если ты скоро окочуришься?
- Камень все равно останется со мной.
- Да зачем он тебе сдался?
- Он напоминает мне солнце.
- Солнце? – Лин рассмеялся. – Как он может напоминать тебе то, чего ты никогда не видел?
- Я видел его во сне, - сказал я.
- Вот чудак! Ты же прекрасно знаешь, что солнце не для нас. Солнце создано для Венценосных! Так что отдай-ка мне камень, а я тебе взамен могу принести несколько дождевых червей. Пожаришь их и протянешь еще пару часиков.
- Нет, - сказал я, - камень останется у меня. Это мое маленькое солнце.
- Маленькое солнце! – Лин расхохотался. – Видно, у тебя уже перед смертью совсем крыша поехала!
- Почему же? – спросил я, чувствуя, как во мне закипает злость.
- Такие, как мы, не имеем права на солнце!
- Почему же? – повторил я
- Потому что мы отбросы, ничтожества. А солнцем могут пользоваться лишь Венценосные.
- Я сегодня же выползу на поверхность и стану греться под солнцем, - сквозь зубы проговорил я.
- Давай, рассказывай! – хохотал Лин.
Внезапно смех его оборвался. Видимо, лицо у меня перекосило от гнева.
- Ты что, это серьезно, что ли? – проговорил он.
- Да.
С минуту мы оба молчали.
- Ладно, загляну вечером, когда ты уже сыграешь в ящик, - проговорил Лин и торопливо пополз в свою нору.
Я медленно вернулся в свою. У меня сильно болел бок. Кроме того, очень хотелось есть. Кажется, Лин был прав, после драки мне уже не подняться. Я лег на кровать и попытался уснуть. Но бок пульсировал болью и непрестанно кровоточил. Я вспотел, грудь сдавило. Лоб был таким горячим, что обжигал пальцы, когда я его щупал. Меня знобило. Перед глазами возникали оранжевые кружки. Эти кружки превращались в различные картинки.
Я лежал и злился на Лина. «Мы отбросы, ничтожества. А солнцем могут пользоваться лишь Венценосные» – слышал я его голос.
Эти слова выводили меня из себя. Почему жизнь так несправедлива? Почему она заранее определяет, кому пользоваться солнцем, а кому нет? Эх, если бы только не эта рана… уж я обязательно выполз бы на поверхность и потребовал бы у Венценосных права на свою частичку солнца.
Внезапно я услышал снаружи громкий скрип. С трудом поднявшись на ноги, я встал с кровати и вылез из норы. Там, скользя по земле, ползла длинная-предлинная змея. Не теряя ни секунды, я бросился к ней и убил ее ударом кулака. Потом развел небольшой костер, пожарил ее и съел. Сытное змеиное мясо тут же придало мне сил. Я почувствовал себя лучше.
Потом я снова лег на кровать и, прижав к себе светящийся камень, который так хотел заполучить Лин, уснул. Я спал очень недолго – минут десять, наверное. Но когда проснулся, то обнаружил удивительную вещь – рана моя заросла, и бок больше не кровоточил.
«Это знак, - решил я, - надо идти наверх, к солнцу!»
Я выбрался из норы и пополз вверх, к четвертому слою. Сердце мое горело, разум пылал – я еще никогда там не был.
Примерно через час я выбрался из норы в тоннель четвертого слоя. Там было гораздо светлее, чем в пятом, где я прожил все свои тридцать лет.
В тоннеле я увидел множество Работяг, которые ломали кирками камень. Они дробили огромные булыжники в мелкую крошку, потом собирали ее и на тачанках отвозили в ржавую башню.
Работяги были одеты гораздо лучше, чем мы, - их штаны и рубашки были не черными, а серыми, а на лицах лежала не грязь, а пыль.
Спустя несколько минут Работяги отложили кирки в сторону и подоставали из сумок хлеб и фляги с водой. Они начали пить и есть.
Я подошел к одному из них. Он смотрел на меня испуганно и враждебно.
- Что тебе надо? – спросил он, когда понял, что уходить я не собираюсь.
- Хотел взглянуть на жителя четвертого слоя, - сказал я.
- А ты сам откуда?
- Из пятого.
- А зачем поднялся?
- Хочу увидеть солнце.
- Солнце? – глаза Работяги буквально на лоб вылезли от удивления.
- Да. Хочу посмотреть, как оно светит. Погреться под его лучами.
Работяга только головой покачал от изумления.
- А разве ты сам никогда не хотел его увидеть? – спросил я.
- Зачем оно мне? Я колю камень и получаю за это хлеб и воду. Благодаря этому у меня есть чистая одежда и хижина. А если я не буду этого делать, мне придется жить как ты, внизу. Питаться змеями и червяками, спать в норе и ходить в лохмотьях.
- И тебе этого достаточно? – спросил я. – Разве тебе не хочется увидеть солнце? Посмотреть, как оно сияет? Почувствовать теплоту его лучей?
- Нет, не хочется. Солнце создано для Венценосных, и поэтому соваться туда нечего. И тебе бы я посоветовал вернуться в свой слой и не забивать голову этой чепухой. Как тебе вообще пришла такая нелепая мысль? Выползти и посмотреть на солнце! Надо же!
- Понимаешь, - сказал я, - года два назад я нашел в грязи светящийся камень. Такой красивый… прежде я никогда таких не видел. Не знаю почему, но мне вдруг подумалось, что он, наверное, похож на солнце. А потом мне стали сниться сны. В этих снах я поднимался наверх и грелся под солнцем.
- Ты шутишь?
- Нет. Хочешь, я тебе его покажу? – я вытащил камень и показал его Работяге.
В серой тьме четвертого слоя камень сверкал не менее ярко, чем у нас на пятом.
От его яркости серое лицо Работяги дернулось в страшной судороге, а сам он попятился назад.
- Убери его, - испуганно сказал он.
- Почему? Разве он тебе не нравится?
- Я колю киркой камень и за это получаю воду и хлеб, - мертвым голосом сказал житель четвертого слоя, - благодаря этому я имею хижину и чистую одежду.
- Но послушай…
Однако Работяга не хотел ничего слушать. Побледнев, он бросился бежать. Другие Работяги смотрели на меня так же испуганно. Их длинные худые шеи вытянулись как черви, а серые водянистые глаза источали страх.
Я взял кирку и снова пополз вверх, к третьему слою. Меня ждало солнце, некогда было здесь прохлаждаться.
Я разгребал киркой землю и полз все выше и выше. Третий слой был для меня загадкой. Я даже понятия не имел, с кем там можно столкнуться.
Когда же я, наконец, выполз, то увидел чистых людей в белых рубашках, неспешно шагающих из стороны в сторону. В их слое было гораздо светлее, чем в четвертом. Не желая терять времени, я подошел к одному из жителей.
- Здравствуйте, - сказал я.
- Откуда ты такой взялся? – удивился он, глядя на меня во все глаза.
- Из пятого слоя.
- Из пятого слоя? – повторил он, присвистнув. – Надо же, вы там, видать, не шикуете!
- Нет, - улыбнулся я. – А вы здесь, чем занимаетесь? Я вас не отвлекаю?
- Не, у меня выходной сегодня.
- Как это?
- Можно ничего не делать целый день.
- Вот это да, - удивился я.
- А так-то я целыми днями деньги считаю.
- Понятно.
- А ты тут как оказался?
- Хочу увидеть солнце, - сказал я.
- Надо же…
- А вы разве не хотите?
- Некогда, - сказал житель третьего слоя. – У меня целыми днями расчеты, балансы, прибыли, вычеты, доходы, расходы. Потом еще детей в школу завезти, забрать, накормить, уложить… какое уж тут солнце?
- Ясно, - сказал я и, попрощавшись, пополз ко второму слою.
На втором слое я встретил колонну людей в одинаковой форме. Они держали в руках деревянные дубинки и преграждали путь наверх.
- Что вы делаете? – спросил я, подойдя к одному из них.
- Охраняю вход на первый слой.
- Зачем?
- Это моя работа.
- Могу ли я пройти?
- Если не боишься, что я расшибу тебе голову.
Люди в колонне стояли не двигаясь. Их ничего не выражающие лица напоминали кирпичи.
- А вы никогда не хотели увидеть солнце? – спросил я еще одного жителя второго слоя.
- Моя работа охранять вход на первый слой, - монотонным голосом ответил он.
Я ждал несколько часов, пока люди-кирпичи отвернутся и, улучив момент, проскочил мимо них и поднялся наверх.
Там, красивое и восхитительное, сияло солнце. Оно было лучше, чем я мог себе представить. Я грелся и наслаждался его лучами и чистым воздухом первого слоя.
Внезапно я увидел жирных гигантских крыс, которые ползли мне навстречу.
- Что ты тут делаешь? – прошипела одна из них.
- Греюсь, - сказал я.
- Убирайся немедленно, откуда пришел! – прошипела другая.
- Вот еще! – сказал я. – Да кто вы вообще такие, чтобы я вас слушал?
- Мы жители первого слоя, - прошипела третья крыса, приблизившись ко мне почти вплотную.
И тут я понял, что это и есть Венценосные. Оказывается, солнце присвоили себе наглые жирные крысы, а мы должны были гнить в грязных норах и жрать дождевых червей.
Неожиданно подкравшаяся крыса сильно ударила меня когтистой лапой в бок. От боли и ужаса я сразу же начал копать ход вниз на второй слой. Потом на третий, на четвертый. В один миг я проделал всю дорогу обратно. И, снова опустившись на самое дно, раненый и испуганный вбежал в свою нору.
Я лег на кровать и попытался уснуть. Но бок пульсировал болью и непрестанно кровоточил. Я вспотел, грудь сдавило. Лоб был таким горячим, что обжигал пальцы, когда я его щупал. Меня знобило. Перед глазами возникали оранжевые кружки. Эти кружки превращались в различные картинки.
Внезапно я услышал какой-то скрип снаружи. Приглядевшись, я увидел Лина, который, согнувшись, вползал в мою нору.
- А, Лин, - проговорил я, - это ты…
- Я, - сказал Лин.
- Похоже, эти венценосные крысы сильно меня ранили. Кстати, что ты тут делаешь?
- Я же говорил тебе, что зайду чуть позже.
- Разве?
- Да.
- Постой…но ведь это было…дай-ка вспомнить…
- Это было три часа назад, Аллис. Тебя, я вижу, тут здорово лихорадит…
- Ерунда, - сказал я. – Крыса ударила меня лапой. А у нее когти острые, будто гвозди.
- Ладно, я зайду еще, через час. Может, все-таки, отдашь мне камень?
- Нет, Лин… я должен… я хочу снова подняться к солнцу. Понимаешь? Я рано отступил. Я не должен был убегать. Мы все… все должны бороться за свою каплю солнечного света.
Лин молча покинул нору.
Я полежал еще минут пять. Потом упал с кровати и, оставляя на земле кровавый след, пополз к выходу. Я твердо решил снова доползти до солнца и дать крысам решительный бой.