Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
Союз Писателей Москвы  

Журнал «Кольцо А» № 59




Foto_2

Мариа ВОЛХОНСКАЯ

Foto_3

 

Творческий псевдоним Марии Волхонской. Родилась в 1996 г. в Калуге, где и проживает. Студентка музыкального училища на отделении духовых и ударных инструментов, класс флейты.

 

КОГДА ТАНЦУЮТ ВЕЛИКАНЫ

Рассказ

Когда танцуют великаны, земля качается в такт их шагам, и вибрируют стены. Где-то там, наверху, вместо солнца – сплошная пыль. 

И когда наверху танцуют великаны, в небе не скользят белыми тенями красивые ибисы. 

Где-то там, где сейчас день-деньской, великаны поют и пляшут. И внизу, в тёмном грязном подвале, слышно только: «Сви-и-и-и-и! Бум-бум!», «Сви-и-и-и-и! Бум-бум!».

И так – третий день. 

С каждым днем в темнице подвала все больше песка, и Фатиме порой кажется, что весь мир состоит из него. Песок в воздухе, в воде, в земле, в еде, в звуках и даже в темноте. Везде только песок и еще далёкое: «Сви-и-и-и-и! Бум-бум!» 

Из подвала они не выходят. Они – это Фатима и две её сестры: Сание и Зарема. Зарема все время плачет. Её пугают празднества великанов, а ещё она страшно боится темноты. Глупая она - так считает Фатима.

Фатима темноты не боится. Она сидит в своем углу и, хотя вокруг кромешная тьма, она все равно закрывает глаза и уходит в «мечтательство». Там ее страна. Даже не страна, а целая Вселенная. Там есть много того, что Фатима видела сама, и много того, что она знает с чужих рассказов, а ещё там много того, чего никто никогда не видел, о чём знает только сама Фатима. 

Оттуда и пришли великаны.

 

Сание все время молчит. Она спокойна и одновременно напряжена, как веточка ивы. Она сидит, закрыв глаза, и о чём-то беседует с самой своей сутью, будто не существуя, отвлекаясь только на время намаза. Хотя в их подвале сложно понять, когда же приходит нужное время.

Сание усердно молится, она верит в каждое слово молитвы. Она верит, что они не одни. Ведь если она перестанет верить, то чуда уж точно не будет. 

Сание всегда собрана. Она старшая и несет ответственность за трусиху Зарему и маленькую Фатиму. 

Вот почему Сание выдумала великанов. 

 

Великанов с каждым днем все больше. И далекие «Сви-и-и-и-и! Бум-бум!» теперь звучат почти у самых стен дома. В подвале бетон пошел трещинами, а песок не дает дышать. Зарема больше не плачет. Она лежит, положив голову на колени Сание, безмолвно трясясь от страха и надвигающейся пустоты. Никто о ней не знает, но Зарема чувствует. И плачет от неотвратимости ее прихода.

Забываясь тревожным сном, девочка видит мать: как та вышла из дома, и как раздалось первое «Сви-и-и-и-и!», а потом все потонуло в пыли и грохоте. 

 

Старшим тревожно и больно. До отчаяния. Им очень хочется покоя. И солнца. И белых ибисов в небе.

 

И только маленькой Фатиме вовсе не страшно. Она сидит, закрыв глаза, и мечтает о том, как там, наверху, резвятся великаны. Как они весело поют и смеются. А где-то рядом мама, и она тоже смеется, и поёт своим красивым глубоким голосом, как пела колыбельные своим детям. И как великаны радуются ее пению и тоже поют: «Сви-и-и-и-и! Сви-и-и-и-и!» А потом пускаются в пляс, и слышно только «Бум-бум!» А земля дрожит. 

 

Скоро все закончится. Скоро великаны прекратят танцевать и уйдут в «мечтательство», но напоследок, в самый последний праздничный час великаны решат сплясать ещё один раз. 

И снова в воздухе поднимется пыль, и польётся далёкое «Сви-и-и-и-и!». 

А один старый Великан оступится и случайно раздавит маленький домик Фатимы.

Повсюду песок.

 

ПРОСТО ОТКРЫТЬ ГЛАЗА

Рассказ

Бывает так, что Мир по неясным никому, ведомым только ему самому, причинам, решает сделать человеку подарок. Особый подарок. Такой, чтобы человек о нем никогда не забыл. И если уж Мир решает свой подарок подарить, то отвертеться никак невозможно. Нельзя сказать: «Извини, Мир, мне сейчас это не нужно. Мне некогда. Зайди завтра». Так не пойдёт.

И совершенно необязательно спасать человечество, чтобы этот подарок получить. Иногда, чтобы сокровище нашло адресата, нужно просто открыть глаза.

 

Вы, может быть, думаете, что ваши глаза и так открыты, когда вы бодрствуете. Но это не совсем так. Ваши глаза открыты, и вы можете смотреть, но не всегда видеть.

И только в редкие моменты всё, вас окружающее, начинает сильнее контрастировать, острее вас касаться. Тогда вдруг в холодный, дождливый день старая бабушка, сидящая на остановке, облокотив тросточку на лавку, покажется вам совершенно незаменимым объектом вашей  жизни. И вы, до того спешащий по своим многочисленным делам, замрёте. И целую вечность будете смотреть на эту, ранее неприметную, бабушку. Вам в голову будут приходить совершенно невозможные по масштабности мысли. Они придут и займут весь ваш разум, а вы даже не будете знать, что с ними делать.

Эти мысли останутся с вами навсегда. Вы будете обдумывать их в дороге, на работе, при разговоре с друзьями или домочадцами. Вы будете долгие ночи лежать без сна, пытаясь всё-таки понять, что пришло вам в голову. Далеко не всем это удается. Многие даже на смертном одре пытаются понять, зачем Мир показал им то-то, и что хотел сказать.

 

Мир, без сомнения, говорит с каждым. Может быть, он говорит постоянно, но мы очень редко можем услышать его слова.

И это хорошо.

Ведь если бы мы слышали все его речи, то глубина мысли могла бы обмелеть, вы так не считаете?

 

Я хочу рассказать вам одну историю.

Представьте, что она произошла с вами как-то осенью. Я не буду называть ни точного места, ни времени, скажу лишь только, что был разгар дня, шел дождь, и вы очень торопилась по своим житейским делам.

Все, кто очень торопится, в особенности – осенью, в особенности – в дождь, даже не знают, а кожей чувствуют кратчайшие ходы до цели.

Но вы слишком давно живете на одном месте и знаете все пути наизусть. Вы напоминаете самому себе подвижного, хитрого зверька, ночного хищника, возвращающегося с охоты домой, в нору.

И вы сами, как этот зверёк, торопитесь старыми катакомбами в свое логово из кирпича, стекла и бетона.

Вы бежите между кирпичных стен, стараетесь обходить лужи, но наступаете в самые глубокие из них, вы зачем-то поднимаете голову вверх. Ничего особенного: дождь, стена и черные рубцы голых веток на серой коже неба.

 

И Мир врезается вам в глаза.

 

И вот – вы замерли. Вы жадно вглядываетесь в каждый бетонный виток кладки, в каждую каплю, в каждый волос из мокрых прядей, упавших вам на глаза.

 

Вы уже не зверёк. Вы охотник за пушниной, идущий по следу добычи. Вы разглядываете всё: кирпичи, асфальт под ногами, устланный кирпичной крошкой, пожухлой листвой, окурками, осколками и просто грязью. Вы доходите до самого конца катакомб, но медлите войти во двор. Вам хорошо и так. И вас почему-то совсем не тянет в пустой, мокрый двор, покрытый язвами подъездов и заставленный железными черепками машин.

Но то ли ветер подул, то ли бродячая собака залаяла, однако наваждение уходит и окружающее вас пространство снова матово светится, а углы приобретают свои обычные, ничего не выражающие очертания.

И вы выходите во двор.

 

На вас сразу же накатывает усталость. Так часто бывает от переизбытка информации. Ваши житейские дела, норовившие было вернуться, отступают перед мыслями об уютном диване и приятном синем свете телевизора.

Но тут вы замечаете его.

 

Проходя по замершему в своей серости двору, из последних сил бредя домой, вы не успеваете остановить свой взгляд, и он упирается в мальчика на качелях. Вы слишком устали, чтобы размышлять на ходу, поэтому останавливаетесь, продолжая смотреть на ребенка.

Вы замечаете, что мальчику, должно быть, не больше семи, что он одет в поношенную зеленую курточку, которая явно больше, чем ее владелец, а вязаная шапка, с большой дырой на месте помпона съехала куда-то на правое ухо. И весь облик этого ребенка навивает вам мысли о вынужденности. И вы не знаете, да и не можете знать, кто что вынужден делать или даже не делать. Но стойкое ощущение обязанности и неотвратимости преследует вас.

А еще вы замечаете, что ребенок не качается, он просто отирает качели, проводит по столбам и деревянным сиденьям замерзшими, красными ладошками, но не качается.

И знаете что? Ваша усталость уже не кажется вам такой важной и непоколебимой.

Вас тянет к этому ребенку.

Вы подходите к качелям, и, скорее всего, имеете вид побитой собаки, потому что мальчик несколько секунд смотрит на вас настороженно, а потом робко улыбается и говорит: «Привет!».

Вы улыбаетесь ему в ответ и тоже говорите: «Привет!» и в последний момент глотаете стандартное: «Как дела?»

Вместо этого вы ещё раз улыбаетесь новому знакомому. А он, глядя вам в глаза открытым, честным взглядом, с азартной улыбкой спрашивает:

- Покачаемся?

И знаете что?

Следующие полчаса будут лучшими в вашей жизни. Вы вдруг станете ребёнком. Вы будете подлетать до самого неба, почти задевая его носками ботинок, а потом спускаться вниз, стремительно и легко, как птица. Вы будете смеяться и слышать смех существа рядом с вами. Существа в поношенной зеленой куртке и шапке с дырой, но великого и прекрасного в самой своей сути.

А потом неожиданно, как всегда и бывает в минуты радости, пойдёт сильный дождь. Вы соскочите с качелей и поможете слезть незнакомому, но такому родному мальчишке. И спросите:

- Ну что, все? Отлично было!

- Да… - протянет в ответ ребенок, - Пока!

- Пока, – неуверенно скажете вы, не зная, можете ли оставить его в этом дворе совсем одного.

- А я не хочу домой, – скажет мальчик, глядя под ноги, пнув маленький камушек.

И тут вам по предплечьям резанет что-то холодное и острое, и кровь прильет к голове. Вы посмотрите на этого ребенка растерянным взглядом, будто ища поддержки, защиты, промямлите невнятное: «А… ясно… Ну бывай тогда!»

Развернетесь и почти побежите домой, стараясь убедить себя, что не слышали  громкого: «Пока!».

И потом, придя домой, вы до утра будете думать: как же так? Как так получилось, что маленький ребенок один на улице, в дождь, когда холодно... Как же так получилось, что он не хочет идти домой? И как же так получилось, что у вас не хватило смелости попытаться ему помочь?

Хотя последний вопрос вы отбросите, иначе он искромсает вам руки и душу. Вы просто подумаете: «Бедный малыш», - и всю оставшуюся жизнь будете решать вечные вопросы, попутно пытаясь забыть этот осенний день.

 



Кольцо А
Главная |  О союзе |  Руководство |  Персоналии |  Новости |  Кольцо А |  Молодым авторам |  Открытая трибуна |  Визитная карточка |  Наши книги |  Премии |  Приемная комиссия |  Контакты
Яндекс.Метрика