Журнал «Кольцо А» № 91
Ирина КУРИЦЫНА
Родилась и живет в Рязани. По образованию художник-костюмер, по профессии – дизайнер-верстальщик. Автор поэтического сборника «Всё, что позволено душе». Публиковалась в рязанской прессе («Рязанский комсомолец», «Рязанские ведомости», «Утро») и журнале «Кольцо А», а также на сетевых литературных ресурсах, в том числе как автор иронических стихов под псевдонимом Клава Обломова.
АНГЕЛ ЗА СПИНОЙ
* * *
Вот так – печалясь и смеясь,
По птичьи хлопоча,
Утратить нити бытия.
Забыться. Замолчать.
И оценить в конце концов
Могущество пера –
На суетящихся глупцов
Рассеянно взирать.
Построить дом, раскинуть сад
И песню напевать,
К которой сотни лет назад
Придуманы слова.
Кого ж еще глаголом жечь,
За этот мир скорбя?
Позволить хочется душе
Звучать внутри себя…
* * *
Вино и хлеб – не кровь Христова,
Не плоть – обычная еда…
Какая прочная основа
Для тех, кто пожил и устал.
Тех, кто оставил голос – струнам,
Шагам – молчание дорог,
Любовь – врагам, ошибки – юным.
И только память уберег.
Кто знал мучительную совесть
Язвящей душу, как игла…
И я никак не успокоюсь,
Должно быть, мало прожила.
Должно быть, бледно и неточно…
Но, чтоб не грезить об ином,
Преломлен хлеб в саду полночном,
И сдобрен праздничным вином!
* * *
Не падай! – Ангел за спиной
Раскрыл крыла – надежней нету,
И стали – в плоскости иной
Слова, желанья и предметы.
Не падай, стой! Твоя печаль
Увы, ни с кем не разделима
И только ангел по ночам
В душе присутствует незримо.
Пустое – мучиться без сна,
К себе испытывая жалость…
Спина твоя защищена.
А это – главное, пожалуй.
* * *
Кончается чай в бокале.
Кончается свет под вечер.
Кончается мысль – стихами,
И больше закончить нечем…
Как нас потрясает вечность,
Когда осознать готовы,
Что все на земле конечны!
Но только не вы!!! Ну что вы!
* * *
Вершина – середина сентября.
Внутри меня очнулся созерцатель.
И улица полна, благодаря
Счастливцам, наблюдающим часами.
По скверу, по бульвару, меж машин
Иду, себя толпою согревая,
И горько усмехаюсь – на мужчин,
И женщинам рассеянно киваю.
Ты говоришь – опомниться пора,
Терять года и время тратить даром…
Но дворники выходят по утрам,
И – золото сметают с тротуаров.
Оно течет под метлами в пыли,
И каждый год пугает новизною, –
Единственное золото земли,
Которое незыблемо ценою.
* * *
Все обратится в прах, – о, вольно иль невольно, -
Кто праведником был, кто предавался лжи. –
Все обратится в прах. И ты – с твоей любовью,
Которая – увы! – не мне принадлежит…
Заплачу ли тогда? Но, может, я не вправе
Судить твои грехи и вечность раздражать?..
Как Гамлет над шутом скажу: лежит во прахе
Тот, кто однажды мне, – увы! – принадлежал.
…В горсти зажата жизнь. Раздроблена на части.
Я на семи ветрах могу ладонь разжать.
О, Бог меня, увы, еще оделит счастьем.
А бренное – земле должно принадлежать.
* * *
Не жадничай! Тебе не много лет, –
Отдай свое. Немножечко – чужого.
И – стеклышко, – как в детстве – напросвет,
Раскрашенное голубым и желтым.
Как это называется, «секрет»?..
Помилуй Бог! Уже почти полтинник…
Не жадничай. Тебе не много лет –
Мы по счетам еще не заплатили.
Постыдное – о, Господи, не дай… –
Шепчу себе… И кто того не просит?
Не жадничай, ведь это не беда,
Когда последний взгляд в окно – на осень.
Когда весна – вся в памяти – внутри,
Волнуется, как яхта на приколе.
Не жадничай. И – стеклышко протри.
И положи его на подоконник.
* * *
Тот ангел слева, что в тени,
Уже устал над нами плакать:
Не в силах время изменить,
Спешили мы его растратить.
На нашу праздную возню
Ложился взор его без гнева,
И я не знала – сохраню ль
Я этот взгляд из тени слева…
Но он преследовал меня
Все эти годы неотступно!
И было странно изменять
Не мной задуманным поступкам.
Он мне нашептывал давно,
Что всё закончится внезапно,
Что смерть и совесть на одной
Ступени могут оказаться…
Он мне помочь уже не мог.
Я как-то пропустила мимо,
Что совесть – есть, и – это Бог.
…А я её гордыней мнила.