Михаил БОНДАРЬ

 

 

Кандидат филологических наук, директор по связям с общественностью фонда «Янтарный мост». В 2005 году окончил факультет журналистики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. В 2014 г. защитил диссертацию на тему «Трансформация системы периодической печати Словацкой Республики в 1989 – 2010 гг.» Автор 7 научных публикаций, в том числе изданной в 2013 г. в Германии монографии «Внешняя политика России на страницах журнала «Шпигель» (2005 – 2010 гг.)

 

 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОТИВОСТОЯНИЯ НА ЮГО-ВОСТОКЕ УКРАИНЫ

 

Наверное, я выскажу сейчас крамольную мысль. С моей точки зрения, изменения в языке не в меньшей, а порой и в большей степени, чем исследования социологов и политологов, позволяют выявить глубинные причины событий, происходящих в стране и в мире. Попробую доказать выдвинутый тезис на конкретном примере, а именно: определить причины возникших на Украине проблем на основе анализа процессов, происходящих в русском языке с точки зрения активного и пассивного словарного запаса.

В периоды наибольшей активности общественно-политической жизни нации корректировке подвергаются не только лексические значения, казалось бы, давно известных слов, но и фиксируется появление значительного количества неологизмов.

Прежде всего, в этом смысле, конечно, заслуживает внимания слово «майдан». Оно, хотя и фиксировалось в словарях, начиная с толкового словаря Владимира Даля, но находилось на периферии русского языка. Основное его значение «площадь» было известно ограниченному кругу людей, в основном проживающих в южных областях России. С остальными его значениями чаще всего были знакомы специалисты. Так, археологи знали, что «майдан» – это особый вид курганов; историки – что это место сбора, например, казаков; сотрудники российских правоохранительных органов скажут, что в воровском жаргоне это слово обозначает место для игры в карты. Кстати, в этом значении слово «майдан» было хорошо знакомо и филологам. В этом значении арготизм «майдан» использовал при описании жизни заключенных Ф.М. Достоевский в «Записках из мертвого дома».

Процесс постепенного перехода слова «майдан» из пассивного словарного запаса в активный начался в конце 80-х годов ХХ в. Тогда впервые была исполнена песня «Переведи меня через майдан», которая стала очень популярна в Советском Союзе. Песня была написана на стихи Виталия Коротича, в 1986 – 1991 годах главного редактора популярного во времена перестройки журнала «Огонек», украинца по национальности. На русский язык стихи перевела Юнна Мориц. В них есть такие строки:

Переведи меня через майдан,-
Он битвами, слезами, смехом дышит,
Порой меня и сам себя не слышит.
Переведи меня через майдан.

Слова «порой меня и сам себя не слышит» оказались пророческими в свете происходящих сегодня на Украине событий. Хотя, конечно, в то время оставленное Юнной Мориц без перевода слово «майдан», то есть площадь, воспринималось слушателя как экзотизм – иноязычное заимствование, обозначающее предмет или явление из жизни другого народа.

С 2004 г., с момента «Оранжевой революции», в результате которой к власти на Украине пришли Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко, слово «майдан» окончательно переходит из пассивного словарного запаса в активный и получает новое лексическое значение. Майдан для носителя русского языка – это постоянно действующий лагерь оппозиционных сил. Так, 29 февраля на сайте информационного агентства «Ньюс.ру.ком» появляется заметка, в которой говорится, что «оппозиционеры готовят у стен Кремля «палаточный майдан».

Еще одно лексическое значение, не зафиксированное ранее в толковых словарях, слово «майдан» приобретает в 2014 году после отстранения от власти Виктора Януковича. В этом значении в России и на юго-востоке Украины слово «майдан» означает захват власти неконституционным путем. Например, «Российская газета» 19 февраля 2015 года публикует большую статью с подзаголовком «Год после Майдана: подводим итоги и делаем выводы». Газета «Взгляд» 22 февраля 2015 г. – материал под заголовком «Майдан обрушил украинскую экономику».

Особо оговорюсь: при формулировании нового лексического значения этого слова я специально избегаю слов «переворот» или «революция», поскольку при такой трактовке слово «майдан» несет в себе оценочную нагрузку.

Впрочем, эмоциональная окраска слова отчетливо прослеживается в словообразовательном ряде, который пришел в Россию в 2014 году благодаря жителям юго-востока Украины. Это глагол «майданить», что означает «бездельничать, праздно болтать»; и прилагательное «майданутый» – сумасшедший. Так, «Липецк.Медиа.ру» выносит в подзаголовок цитату беженца с Донбасса «Когда они майданили, мы работали» (18.06.2014). Либерально-демократическая партия России, которую возглавляет небезызвестный Владимир Вольфович Жириновский, выпускает в 2015 году брошюру под названием «Майданутые».

Мне бы не хотелось, чтобы сложилось впечатление, что заимствования в русском языке, отражающие события, произошедшие в 2014 году на Украине, идут исключительно с Донбасса. В лексический состав русского языка вошли и реалии, отражающие точку зрения сторонников майдана. Например, в прессе широко используется понятие «небесная сотня» – люди, погибшие во время стрельбы в 2014 году в Киеве. Так, 18 декабря 2014 года РИА Новости пишет: «Небесная сотня» вот уже год объединяет украинцев, выступавших на Майдане». В отличие от украинского языка, где это понятие, если оно будет кодифицировано, несомненно, будет сопровождаться стилистическими пометами «торжественное» или «высокое», понятие «небесная сотня» в русском языке лишено эмоциональной нагрузки. Скорее это нейтральное в стилистическом отношении слово, служащее для обозначения конкретного события. К таким же нейтральным в стилистическом отношении можно отнести и появившиеся в русском языке и уже ставшими привычными аббревиатуры АТО – антитеррористическая операция, ВСУ – Вооруженные силы Украины, ЛНР – Луганская Народная Республика, ДНР – Донецкая Народная Республика. В последнее время, видимо, вследствие реализации тенденции к экономии речевых средств в СМИ появилась новая аббревиатура ЛДНР – Луганская и Донецкая народные республики.

Дальнейшее усугубление кризиса на Украине привело к размыванию лексического значения слов, ранее имевших вполне определенное и устоявшееся терминологическое содержание. Так, людей, которые воюют на Донбассе, в российской прессе принято обозначать словом «ополчение». Зафиксированное в Малом академическом словаре русского языка под редакцией А.П. Евгеньевой значение слова «ополчение» - «войско, создаваемое в условиях военного времени в помощь регулярной армии из гражданских лиц, освобожденных от действительной военной службы». На Донбассе, являвшемся частью Украины, не было и не могло быть своей регулярной армии, и поэтому слово «ополчение» в русском языке стало синонимом слова «республиканская армия». Вот, например, цитата из выступления Владимира Путина от 3 сентября 2014 года: «Украина должна отвести войска, а ополчение – прекратить наступление». Соответственно, при информировании российского читателя о точке зрения киевских органов государственной власти, о военных событиях по источникам ВСУ, российские журналисты сохраняют терминологию украинской стороны. Заместитель начальника управления информационных технологий минобороны Украины Сергей Галушко: «Вооруженные силы Украины оставляют достаточно сил и средств вдоль линии соприкосновения в случае нарушения террористами… условий прекращения огня» (РИА «Новости», 22.02.2015). Официальный представитель спецоперации силовиков Андрей Лысенко: «Одновременно боевики до сих пор не предоставили всю нужную информацию относительно своей военной техники, маршрутов отхода и ее последующего местонахождения международным наблюдателям» (РИА «Новости», 28.02.2015). Если принять во внимание, что, согласно Малому академическому словарю, «террорист – это сторонник и участник актов индивидуального террора», а боевик в словаре С.И. Ожегова определяется как «член вооружённой группировки, входящей в неформальную (обычно террористическую) организацию», то становится понятным, что использование данных терминов применительно к жителям восточных украинских регионов украинской же властью несет в себе скорее эмоциональную, нежели смысловую нагрузку. То же можно сказать и в отношении слова «хунта», которое широко используется в современной российской журналистике и в целом жителями юго-востока Украины при характеристике киевских властей. В Малом академическом словаре хунта – это «военное правительство в некоторых странах Латинской Америки, пришедшее к власти в результате государственного переворота».

Интересным фактом, на мой взгляд, является и возвращение в активный словарный запас историзма «Новороссия», которым обозначают то жителей Донбасса, то в целом юго-восточные области Украины. На самом же деле исторически Новороссия включала в себя области в Северном Причерноморье, присоединенные к Российской империи в результате победных войн с Турцией в ХVIII веке. Поэтому, конечно, с исторической точки зрения, такое название этих областей некорректно. Скорее оно имеет политическое значение и используется для самоидентификации той части Украины, которая не приняла майдан. Эта часть Украины, включенная в её состав В.И. Лениным после Октябрьской социалистической революции, выстраивает свою идентичность в рамках возникшей в Словакии концепции «славянской взаимности» (панславизма), основоположником которой являлся Ян Коллар. Большинство жителей юго-восточных областей Украины, безусловно, идентифицируют себя как часть славянской общности, славянской нации. А вот новая идеология, победившая в Киеве, предполагает полное размежевание с ней и, как следствие, трактовку России как государства-агрессора, во все времена угнетавшего украинцев. Это противостояние находит свое отражение в информационном пространстве как на уровне актуализации ушедших, казалось бы, навсегда в прошлое понятий, так и на уровне большого количества неологизмов с ярко выраженной негативной оценочной окраской.

Так, слово «бандеровец», изначальное название членов Организации украинских националистов (ОУН), которую возглавлял с 1940 по 1959 год Степан Бандера,^{https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B2%D1%86%D1%8B - cite_note-1} используется жителями юго-востока для обозначения украинского национализма в целом. В дальнейшем на основе этого слова возник неологизм «жидобандеровец». Он обозначил новое, по сути своей парадоксальное, явление сегодняшней украинской действительности. «Жидобандеровец» – это гражданин Украины, еврей по национальности, поддерживающий нынешних бандеровцев, то есть последователей Организации украинских националистов. Парадокс в том, что антисемитизм был и есть важной составной частью политики ОУН; представители этой организации в 1941 году участвовали в еврейских погромах, например, во Львове. Тогда, по данным канадского историка Джона-Полка Химки, были уничтожены тысячи евреев (Canadian Slavonic Papers 53.2-4 (June-December 2011).

Автор неологизма украинский олигарх Коломойский, еврей по национальности, создал и содержит для войны на Донбассе добровольческие батальоны, в основном состоящие из украинских националистов.

Неприятие частью населения Украины идеи героизации сотрудничавших с Германией в годы существования Третьего рейха Бандеры, Шухевича и других, а также активное использование в современной Украине не всегда даже стилизованной немецкой символики названного периода, во много раз повысило частотность употребления таких слов, как «фашист», «нацист». Широкое распространение получил неологизм «укроп». В прямом значении укроп – огородное растение, употребляемое как приправа к пище; в переносном – солдат украинской армии. (На самом деле неологизм происходит от слова «укры» - так называют на Украине мифических предков нынешних украинцев, якобы построивших задолго до греков развитую цивилизацию). В свою очередь сторонники майдана после событий в Одессе 2 мая 2014 года, когда в результате поджога дома профсоюзов, по официальным данным, погибло 48 человек (по неофициальным – более 100) для обозначения людей, не принимающих идеи майдана, стали использовать слова «ватник» и «колорад» В прямом значении «ватник» – стеганая ватная куртка. Это одежда была широко распространена в СССР, начиная где-то с 30-х гг. ХХ в., ее носили солдаты Советской Армии в годы войны с фашистской Германией. Соответственно, по ассоциации «ватником» стали называть носителя устаревших взглядов, ретрограда, противника нынешних перемен на Украине. Термин «колорад» также возник на основе ассоциативных связей. Это сходство цветов георгиевской ленты с окраской колорадских жуков. Георгиевская лента – двухцветная лента к ордену Святого Георгия – стала символом победы советского народа в Великой Отечественной войне и символом протестных настроений на юго-востоке Украины.

Таким образом, анализ процессов, происходящих в языке с точки зрения активного и пассивного состава, позволяет сделать два вывода. Во-первых, если бы киевской власти противостояли только группы террористов, как утверждает киевская власть, то не было бы столь прочного закрепления в русском и украинском языках (очень близких, примерно как словацкий и чешский языки) новых понятий. Во-вторых, причины украинского конфликта лежат вовсе не в плоскости выбора исторического пути «Европа – Россия», как это принято считать, и на чем сосредоточено внимание многих политиков и аналитиков. Причины в основном лежат в различной психологической и идеологической ориентации юго-востока и запада Украины. Поэтому сохранить страну в нынешних границах можно лишь двумя способами. Это может быть силовое подавление сопротивления населения Донбасса, как это уже случилось в Одессе, и, следовательно, насильственное расширение западноукраинской идеологии на новые регионы собственной страны со всеми вытекающими отсюда последствиями. Второй путь – это поиск нейтральной идеологической модели, устраивающей обе стороны конфликта. К такому решению современное украинское общество, к сожалению, на данный момент не готово.