Варвара ЮШМАНОВА

 

Поэт, журналист, редактор. Родилась в Братске. Окончила Ульяновский государственный университет по специальности "журналистика". Жила в разных городах России. Студентка Литературного института им. А. М. Горького (семинар поэзии Игоря Волгина). Публиковалась в нескольких поэтических сборниках, журналах «Юность» (Москва), «Нева» (Санкт-Петербург), «Волга - XXI век» (Саратов), «День и ночь» (Красноярск), «Новая реальность» и «Русская жизнь». Финалист Международного литературного Волошинского конкурса 2013 года. Лауреат премии имени Риммы Казаковой «Начало» (2014 г.). В настоящий момент живет в Москве. 

 

 

ОЧЕНЬ СТРАШНАЯ ТИШИНА

 

 

*  *  *

 

Солнце светило нехотя, вполнакала,

Город совсем не гладило, не любило,

Тучки у горизонта припарковало,

Томно ленилось, плющилось до овала,

Даже туманов хлипких не пригубило,

 

Тонким лучом подсматривало причастно,

Думало: «Нет, пожалуй, не нужно жара.

Повременю, а в сумерки станет ясно,

Будет ли завтра снова больна Варвара».

 

 

СОНЕТ

 

Мы размытые, прерванные. В это время дня

Из студёного мира нас вырывает с корнем.

Голова твоя на груди лежит у меня.

Мы не знаем про время. Улицы мы не помним.

 

Мы нечётки для света, не определены.

Разговор пререкающихся сердцебиений.

Перевитые сны. Ресницы одной длины.

Мы сильны. И, кажется, влюблены наши тени.

 

Сон не прочен. Тóчен изгиб руки:

То изгиб прижимания и согреванья кожи.

Наши души гóрьки, но наши дни легки,

Потому что вместе мы тосковать не можем.

 

День вплывает в сумрачный водоём.

Мы вдвоём.

 

 

ЖИЗНЬ ОКОЛО

 

                             I.

 

Ёжишься кактусом, думаешь, что пора

Так зацвести, чтоб сирень за окном поникла.

Выпустить бы бутон,

                              сбросить бы иглы

В час, когда ночь разляжется во дворах

 

Мягким котом с окошками вместо глаз.

Жёлтый его зрачок затуманен тюлем.

Время стоит решётками тысяч тюрем

И не пускает в чье-то грядущее нас.

 

Там для других моторы машин поют,

Там на рассвете кто-то выходит в поле,

И поворотом руки

                            и своею волей

Кто-то корабль военный ведёт на юг.

 

Около нас оркестры играют джаз,

Около нас моржи побеждают холод,

Сильные люди снова возводят город,

Кто-то рожает мальчиков около нас.

 

Небо веленьем Бога меняет цвет.

Зверь желтоглазый прячется как от грома.

На подоконнике неродного дома

Время цветенья ждать еще пару лет.

 

                               II.

 

                                   Не может сердце жить покоем…

                                                     А.Блок

 

Твой шелкопряд затих. Собирай наряд.

Штопай сукно, разбросанное по полкам.

Утром недолгим будишь себя без толку

Тысячу раз подряд.

 

Август тебя испытывает на блажь.

Три твои рыбы в трепете и задоре.

Ты, словно в зеркало, смотришься в это море,

Лихо внесённое на седьмой этаж.

 

Жизнь не отрепетировала балет.

Сердце твоё и тело твоё в покое.

И отражение ждущее и скупое

Скажет, что ты прекрасна, что спору нет…

 

 

*  *  *

 

Я заведу себе чёрного пса. Буду ласковой.

Буду правильно думать и правильно говорить.

Будет наш дом игрушкою пенопластовой

Зябко скрипеть в сонливые январи.

 

В вёсны мы будем вместе искать подснежники,

В месяцы лета – ямки копать в песке,

Лихо трепать акации и орешники,

Осенью шалою не делясь ни с кем.

 

Жить бы и жить и радоваться столетию,

Лопать пломбир и прочую ерунду.

Только мы с ним друг друга ещё не встретили.

Хоть я и знаю – скоро его найду.

 

Будет ноябрь. Снег будет, тихо падая,

Жаркий пожар листвы за окном тушить.

Чёрная сука, добрая и лохматая

В муках родит частичку моей души.

 

 

*  *  *

 

Потусторонние стуки в моей груди.

Чьи-то миры исхожены, нужно новых.

Зовы нестройные.

Господи,

Будь же со мною, не уходи.

Пообветшали мои основы.

 

Перевяжи лоскутами

Трещины,

И во мне

Звуки и стуки глуше проступят

Столько

Их в глубине.

Сердце моё нестойко,

Сердце моё слабеет на самом дне,

Сердце моё кричит-дребезжит, как сойка,

Маленькое, гнутое, как фасолька.

 

Это стучит сгущённая чернота,

Будто смолою пооблепила душу,

Думает – струшу…

Может, и так.

 

Может, прорвётся паводком эта мгла,

Оползнем, всё сметающим на ходу.

Господи,

Мой единственный виадук,

Я бы с тобою всё перешла,

Я бы с тобой не верила в стук…

                 тук

                 тук

 

 

МОЛЧАНИЕ

 

Иные собеседники пусты:

Для них сознанье – голые кусты,

Их сновиденья сухи и помяты.

 

А мне в окне погнутая луна

Являет вдруг купание слона

И ветер, полный хризантем и мяты.

 

Не поделиться с ними вздохом вод

И поцелуем жгучим, словно йод,

Укусом чайника, вскипевшего от злости,

 

Своей печалью, свернутой в клубок,

Слезами крыш, распутностью дорог

И тиканьем, как будто жизнь идет со стуком трости.

 

Молчит земля, дождем иссечена,

И солнце цвета легкого вина

Разочарованно глядится в лужу.

 

Молчит вода, обнявши южный склон,

И в ней застигнутый молчит мой слон,

И я молчу не в силах показать слепому душу.

 

 

*  *  *

 

Я знаю, что когда-нибудь солгу.

Куда-то неуверенно шагая,

Я встречу человека-попугая,

И он за мной неправду повторит.

 

Я знаю, что когда-нибудь паду.

И чествуя души своей изъяны,

Я встречу человека-обезьяну,

Он, как и я, бесстрастно согрешит.

 

Я знаю, что когда-нибудь уйду

Кричать в лесах неведомых без толка,

И там я встречу человека-волка.

Он в долгой песне душу обнажит.

 

Я знаю, что когда-то полюблю,

Над болью возвышаясь, как калека.

Я встречу человека-человека.

И он меня не примет, но простит.