Алексей БОРЫЧЕВ

 

Алексей Борычев, родился в Москве,кандидат технических наук,член Союза писателей России.
Автор девяти книг стихотворений. Печатался во многих периодических изданиях. Автор журнала "Кольцо А".

 

 

НАУЧИ ГРУСТИТЬ НЕБЕСА…

 

 

ДЕКАБРЬСКОЕ

 

Угол дома заалел, лихорадкою

Заразилась высота и закашляла.

Это в мир пришёл декабрь, и украдкою

По забвению раздал в сердце каждому.

 

И дворцы весны в сердцах вмиг порушились.

И восток оскалил пасть угрожающе,

И стреляла пустота без оружия

Пулей снежной тишины в окружающих.

 

Угол дома заалел, и встревожилось

Позабытое в снегах отошедшее,

Обратило мысли все в злое крошево,

И брело по тяжким снам, сумасшедшее…

 

Я стою среди рассветного пламени,

Обжигающих ветров злого севера

Под горячею тоской снежной замети

И вдыхаю небеса, цвета клевера.

 

И по венам дня струится молчание

Бесконечное, тревожное, гулкое,

По снегам крадутся тени печальные

И блуждают, словно псы, закоулками…

 

Ближе к вечеру кораблик спокойствия

Проплывёт по тихой заводи времени,

Привезёт из дальних стран продовольствие –

Сны цветные – для души исцеление.

 

 

НАУЧИ ГРУСТИТЬ НЕБЕСА…

 

Надо же, февраль-то какой!

Недоверчив. Суетен. Тих.

И своей светящей рукой

В темноте судьбы пишет стих.

 

Из лазури выкован лёд.

И блестит свечой на ветрах.

По ночам печально поёт

Синеокий вкрадчивый страх…

 

 

Надо же, февраль-то какой!

Ни вперед взглянуть, ни назад…

И покой его – не покой.

И слеза его – не слеза!

 

Колокольчиками ночей

Синева его отзвенит

И в реке весенних лучей

Захлебнётся снова зенит.

 

Рассмеются вновь небеса,

Прибегут к тебе сквозь окно –

Показать весны чудеса,

Улыбайся им, слышишь, но…

 

Если вечно грустный ты сам,

И тебе невзгода грозит,

Научи грустить небеса.

Пусть печаль твоя в них сквозит.

 

 

ВИНО, ХРУСТАЛЬ, ЯНТАРНЫЙ ВЕЧЕР…

 

(триолет)

Вино, хрусталь, янтарный вечер

И тайны чёрная фата…

Мне подарила темнота

Вино, хрусталь, янтарный вечер.

 

И мир казался бы увечен,

Когда б не пряная мечта:

Вино, хрусталь, янтарный вечер

И тайны чёрная фата.

 

 

ВТРОЁМ

 

Я помню день, взлетевший грустной птицей

Над полем увядавших васильков,

Что мог другому только лишь присниться:

Столь было всё торжественно, легко!

 

Мы шли втроём по лугу, полю – к лесу.

С небес с утра струилась тишина,

И каждый миг имел так много весу,

Так много счастья, грусти и вина!

 

 Я пил его с полян, залитых светом,

Из ковшика сыреющих чащоб…

Тогда уже заканчивалось лето

В судьбе, в душе, в природе, но ещё

 

Из утренних туманов улыбалось

Холодным недоверчивым лучом.

И эта обольстительная малость

Пронзала сердце сладко, горячо!

 

Я помню тех смеющихся, весёлых,

Кто шли со мной в лесное никуда,

Под шёпот колдовских столетних ёлок,

Считавших проходящие года.

 

И мы в лесном покое проходили,

Смеялись, рвали польские грибы…

И не пойму я – мы ли это были

Иль счастья тени в зареве судьбы?

 

Березняки, болота и пригорки

Уже впитали оцет новых лет…

Как мне сегодня горько, очень горько

За тех двоих, кого давно уж нет!

 

За тех двоих, которые так ярко

Нарисовали солнечный денёк,

Что мне дороже всякого подарка,

Особенно, когда я одинок!

 

 

ФЕВРАЛИ

 

Как светлы и чисты феврали.

Как звенит и поёт гулкий лёд.

И летают мои корабли.

И хрустален их лёгкий полёт.

 

Веселее напевы разлук

И просторно предчувствиям тут,

Где леса убегают на юг,

Где лиловые тени цветут.

 

Аромат апельсиновых зорь

Переспелые дали струят.

Осыпается с неба лазорь

Лепестками забытых утрат.

 

Назови предвесенние дни

Именами свирельных ветров

И смотри, как сгорают огни

Серебристых лесных вечеров.

 

Если север стоит за спиной,

Твой суровый земной визави,

Назови свою зиму весной.

Назови. Назови. Назови.

 

 

ЗИМНИЙ НОКТЮРН

 

Светящийся шёлк берёз.

Седеющий дым осин.

И день – как всегда – вопрос,

Направлен

                 в ночную синь.

 

Но синь – высока, чиста,

И вряд ли ответит мне,

Зачем так судьба пуста,

Хотя и зовёт к весне?

 

Зима, не молчи! Зима!

Скрижали твоих высот

Истёрты былым весьма,

И горек закатный сок!

 

Я знаю – в случайных снах

Блуждая, давно погиб.

К чему же даётся знак –

Причудливых дней изгиб?

 

В рыдающей пустоте

Молчания твоего –

Ни ворона на кресте,

Ни голубя…

Ничего!

 

Скажи, почему слова

Твои так скупы, бедны,

Что кружится голова

От мраморной тишины,

 

От грусти твоих снегов,

От света твоих небес,

От скрипа моих шагов,

Неспешно ведущих в лес?..

 

 

ИЮНЬ, ГУЛЯЮЩИЙ В ПОЛЯХ…

 

Июнь, гуляющий в полях густых ромашковых сердец!

Чьё счастье спрятал в рукаве непримиримого Персея?..

Я по лесам иду к тебе, сплетая звёздных дней венец

И так хочу, чтоб навсегда мой мир ты звёздами усеял.

 

Передо мной в глуши лесной смешно воркует тишина

И апельсин вечерних зорь спешит душе моей в объятья.

А на тропинках снов седых танцуют танго времена,

И надевает пустота – печали бархатное платье.

 

В медвяно-липовой глуши, где обитает бог лесов,

Построю терем из лучей, золотоцветный лунный терем,

И дверь, как прошлое моё, легко закрою на засов,

Чтоб всеми - в памяти, во снах – везде-везде, я был потерян!

 

И лишь бы ты, мой свет-июнь, ко мне лесные тропы знал

И приводил кормить с руки косуль несбывшихся мечтаний

Последней спелой чистотой, что мне оставила весна,

Хрустальной влагою поить из родника сердечной тайны!

 

 

ТЕНИ ПРОШЛОГО

 

В январской тлеющей золе

Иду по снежным дням устало

И вижу я в закатной мгле

Всех тех, кого давно не стало.

 

Сгорает памяти свеча,

Пред ней - они ещё живые.

И всё стоят, и всё молчат,

Времён былых сторожевые.

Бутоном утреннего холода…

Бутоном утреннего холода

В осинах солнце расцвело,

Востока облачное золото

Крошилось снегом, как стекло.

 

Пыльцой ложилось на дремотные

Деревья, травы и кусты,

Слепя воздушные, полётные,

Во мне живущие, мечты…

 

Избушка леса разукрашена

Огнистой краской января –

Хранит осколки счастья нашего,

Чтоб стала радостней заря

 

В бутоне холода рассветного,

В его алмазной тишине,

Чтоб чувства злого, безответного

Не обнаружилось во мне.

 

Чтоб светом льдистым, ослепительным

Сквозь блёстки кружев на кустах

Январь бесстыдно, упоительно

Поцеловал тебя в уста.

 

И чтобы этой лаской точною

В морозе льдистого огня

Январь поставил многоточие…

И... ты забыла про меня!

 

 

НЕНАЗВАННАЯ

 

Из бабочкиного непостоянства,

Сияющего палевой пыльцой,

По сполохам весеннего пространства

Сквозила, обжигая мне лицо

Лиловым ощущением тревоги –

Не встреченная мною на дороге,

 

Не названная памятью, во сне

Не явленная… просто было что-то,

Проснувшееся бабочкой в весне,

О чём и думать вовсе не охота,

Но растворить в себе самой судьбой,

Как выпить кубок неба голубой!..

 

Я в комнате окно открыл, и птицей

Предчувствие влетело, но ему

Пространства нет в душе, где приютиться,

И в сердце – места нет, и потому

Оно покинет дольние пределы,

И станет той неназванной, несмелой,

 

Которая тревогой обжигать

Другие лица будет в исступленье,

Когда весной зажгутся вновь снега

И замерцают первых листьев тени,

И снова кто-то, но уже не я

Почувствует сквозняк небытия.

 

По сполохам весенних откровений

Струиться будет некое тепло

И напоит печальным ядом вены

Тому, кому спокойно и светло.

Окно откроет он: предчувствий птица

Всё также не найдёт, где приютиться!

 

 

ВЕЧЕРНЯЯ ВЕРСТА

 

На донцах луж апрельских

Дремала темнота,

Мелькала, как по рельсам,

Вечерняя верста.

 

И ехал тёмный поезд

Пространства моего

В былое время, то есть

В отсутствие всего:

 

В отсутствие надежды,

В отсутствие мечты...

Легко пронёсся между

Чрезмерно и почти.

 

Лесной версты вагоны

Навстречу мне неслись,

Бежали под уклоном,

Похожие на жизнь.

 

И мшистые вокзалы

Столетних сосняков

Грустящими глазами

Смотрели из веков

 

На поезд, что проехал

Сегодня мимо них,

И, словно на потеху,

Сложился в этот стих.

 

 

КТО-ТО ЗНАКОМЫЙ….

 

Полночь. Апрельские звёзды

Тихо рыдают в ночи.

Капают, капают слёзы.

Ртутью мерцают лучи.

 

Влажная тёплая юность

Тьмой безголосой поёт.

Зеленоватая лунность

Льётся на тлеющий лёд.

 

Кто-то знакомый по чаще

Тихо блуждает в ночи.

Слышишь, всё громче и чаще

В сердце тревога кричит.

 

Слышишь, как сладко тоскует

Прошлое в наших сердцах.

Кто-то знакомый ликует,

Шёпотом славя Творца.

 

Ночи погасшее око

Грустью мерцает моей.

С нами пространство жестоко.

Будет ли время добрей?..

 

Судеб кровавые жала

В детские жизни впились.

Может, поэтому мало

Длилась беспечная жизнь?

 

Памяти скинув запреты,

Выжег нам души пожар,

И позабыли мы где-то

Детства блистающий шар.

 

Знаю – зловещею ночью –

Он освещал бы пути.

Кто-то знакомый мне очень

Шепчет:

              его не найти!