Елена ЛАПШИНА

 

Родилась в подмосковном Фрязине. Окончила экономический факультет Московского лесотехнического института. Публиковалась в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Арион», «Дружба народов», «Кольцо А» и др. Автор четырёх поэтических книг. Лауреат нескольких литературных премий. Член Союза писателей Москвы.

 

 

В ПОЮЩЕЙ ВОДЕ…

 

* * *

 

В престранной сумятице – по-над страной

по блюдечку катится глаз наливной:

то горы, то реки да рак под мостом,

песчаные бреги – на этом, на том –

варяги да греки в песке золотом.

То сон имярека, то смута, то мор,

то заячий посвист да волчий простор…

 

И сице царевна в распалине дней:

что воля для ней, что неволя для ней, –

лишь голос всё глуше да волос длинней.

И бродит, и бредит – маячит в окне:

не Грека ли едет на верном коне?..

В косице проблёскивает волосок,

и кус ей несладок, да терем высок…

И всё ей глядеть да выслушивать весть –

ни сердца, ни ситцу насельнице несть.

 

 

* * *

 

Под окном – снежок,

под снежком – ледок.

А под ним – храним

золотой следок.

 

То ль грусти-пусти,

то ль – хватай коньки.

По всему пути

стынут огоньки.

 

Нощь идёт – не зги –

с тоски тронешься.

А во след беги –

не угонишься.

 

 

* * *

 

Щебет в потёмках памяти – птичий прах.

Шепчет, лепечет, плачет сплошная нощь.

Шаришь в её пещерах, её шатрах, –

всякую вещь на свету превращая в дождь.

 

Манишь её, обманываешь, зовёшь,

то ковырнёшь, как денежку из коржа.

Тащишь за краешек ветошь – и всё же рвёшь.

Тронешь – железо, вытянешь – та же ржа.

 

И покидаешь, глядя через плечо,

прошлого опустевшее шапито.

Шепчется, плещется: всё ещё, всё ещё… –

там, где уже никто, никогда, ничто…

 

 

НЕМО

 

В поющей воде, зависая внизу,

застывшей соринкою в круглом глазу

 

ржавеющей рыбы плывёт не домой

мой сумрачный Немо, извечно немой.

 

И ластятся рыбы к стеклянным кругам,

к его золотым заоконным рукам

 

сплетённым… И, тонкую ткань теребя,

он будто бы сам обнимает себя.

 

А ветхая вечность почти истекла…

Он смотрит, как рыбы, касаясь стекла,

 

зевают, а, может, зовут: догони!..

Но кажется Немо, что немы они.

 

 

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

 

Баю, баю, – напеваю – о-лей-ли!

Для кого то птицы гнёздышко сплели?

 

Сладкий ветер полуночный, тише вей, –

кто-то зыбочку подвесил меж ветвей?

 

Только в гнёздышке ютится не птенец –

спит сыночек, спит мой ясный первенец.

 

Баю, баю, это феи, о-лей-ли! –

Разлучили – в лес малютку унесли.

 

Всё играть да веселиться будут с ним.

Станет мальчик мой царевичем лесным.

 

О-лей-ли, лей-ли, баюкаю-пою –

вспоминай, сыночек, матушку свою…

 

Собирают феи травы-лепестки,

мастерят тебе кафтан и башмаки,

 

пошивают, напевая и шепча,

крылья тонкие из лунного луча.

 

Будет впору и к лицу тебе шитьё, –

беззаботное, привольное житьё.

 

Тёмный лес шумит, качается вдали.

Спи, сыночек, баю, баю, о-лей-ли!..

 

 

* * *

 

                 ХОРСУ ХРИСТУ И ДАЖДЬБОГУ…

                                                                       СКРы

 

1.

Между временем двух рос –

в междуночье, как встарь вождь –

то проскачет средь дня Хорс,

то в четверг притечет Даждь.

 

На скиту здесь во всяк год

поправляют креста длань.

Но годами падет скот:

видно, Велес берёт дань.

 

2.

Я горох соберу в горсть:

под забор заговор – в лаз.

Ближе к ночи придёт гость

в темноте с желтизной глаз.

 

Нашепчу, наточу нож –

из угла – темнолик страж.

Мне спина говорит «дрожь»,

мне висок говорит «блажь».

 

Скоро росам в траве стыть,

не уснуть – нынче сон слаб.

На дворе прорастёт сныть

и укроет следы лап.

 

 

* * *

 

Сны мои раз от раза всё безнадежней.

Выйдешь с утра во двор, поглядишь обаче, –

нет, не проснулась: воздух и морок здешний,

всюду просевший снег, крендельки собачьи.

 

Знать бы наверняка, так гори – не жалко.

Сдюжу-таки, поокаю, посижу тут.

[Вот бы и мне в девичестве сесть за прялку,

яблоко съесть, а далее – по сюжету…]

 

Пальцем не шевельну [рыбья кровь – водица], –

принц белоконный будет ломиться в двери.

Без поцелуя, только бы пробудиться.

Не по делам, пожалуйста, но по вере.