Оксана АНШУКОВА

 

Родилась в Москве. Окончила Московский государственный университет печати. Работает в пресс-службе Московского дворца пионеров. Выпускница двух курсов Creative Writing School, первого курса Открытой литературной школы Алма-Аты (семинар прозы и детской литературы). Публиковалась в журналах Homo Legens, «Дактиль»; альманахах LITERRANOVA и «Пашня».

 

 

СОВСЕМ ПРОПАЛА

Рассказ

 

У Лизы пропала попа. Это досадное происшествие случилось... Когда оно случилось, в общем-то, было неясно, но обнаружила она пропажу погожим весенним утром в душе. Задумалась, повертелась так и сяк. Ничего толком не видно. Вылезла, попробовала оценить ситуацию в зеркале. Тоже не вышло – слишком высоко подвешено. Призвано брать выше, как говорится. Лиза от отчаяния даже подпрыгнула пару раз – может, в полёте удастся зафиксировать.

Бум, бум, бум! В дверь неистово забарабанили. Забарабанил. Вася, муж. Да и выключенная вода дала расслышать до того тонувший в водовороте слива крик Платоши. Ещё бы, эдакая роскошь – десять минут на душ, когда-сынишке-то всего пара месяцев. Лиза беззвучно выругалась и щёлкнула шпингалетом.

Вернуться к проблеме удалось только через пару часов. Нет, на прогулке в лесопарке, дождавшись, когда за поворотами впереди и сзади станет безлюдно, она пару раз провела рукой пониже спины. И правда уменьшилась. Или кажется? Раньше она не так уж часто ощупывала собственную задницу, или, по крайней мере, не фокусировалась на этом. Наконец Платоша мерно засопел. Лиза тут же развернула коляску и помчалась к дому.

Минут двадцать придирчиво крутилась у зеркала в коридоре. Ну да, так и есть. Пропала. Лиза неверными руками нащупала табуретку, присела на краешек. Потом как-то сразу оказалась на кухне за чашкой чая с молоком, щедро орошённой слезами.

Лиза и сама не понимала, почему эта пропажа так её обескуражила. Живёшь так, живёшь себе. Не урод, не фотомодель – нормальная. Груди как в детстве не было, так и сейчас нет, привыкла. Губы тонкие, нос длинноват, глаза чуть навыкате. Но попа-то, попа всегда была в порядке! Не такая, чтобы с ума сходить и на миллионы страховать, но взгляд зацепить была в состоянии. За эти двадцать шесть лет Лиза раза три набирала и сбрасывала по пять кило, обрастала животом и его же лишалась... И, кажется, никогда до этой минуты она про свою задницу так долго не думала. Почему же так горько-то?!

«Это гормоны, – отрезала Дина, соседка и подруга детства. У Дины было уже двое детей, и она с готовностью отсыпала Лизе личного опыта по возникающим вопросам, – вернётся она, не ссы».

Лиза попробовала. К рассвету первой после рождения Платоши бессонной ночи констатировала, что не ссать не вышло, и вообще, гормоны это или нет, бабушка надвое сказала. Может, просто Лизку прокляла какая-то стерва в припадке зависти.

Нужно было подключать тяжёлую артиллерию, а не на гормоны валить. Вечером Лиза затеяла просветительскую беседу с мужем. Тот критически оглядел Лизин тыл, пока она раскладывала яичницу с горошком по тарелкам, и заявил, что никаких изменений и тем более исчезновений не наблюдает. Но Лиза была настроена решительно и слезами добилась того, чтобы декретные выплаты отныне тратить на спортзал. Вася ещё раз оценил положение вещей, когда жена заливала кипятком чайные пакетики, и пожал плечами.

Через два месяца Лиза могла без чужой помощи втащить коляску с заметно прибавившим в весе Платошей на третий этаж, катать её круглыми сутками по городу и окрестностям и качать сына на руках до его, сына, посинения. Попа окрепла, но прежних форм не нарастила. После очередного осмотра в зеркале Лиза плюнула и в спортзал решила не возвращаться.

«Тебе просто надо это принять, – отрезала Дина. – Ну, была одна попа, стала другая, подумаешь. Тебе же не ногу отрезали. И не глаз выкололи».

Лиза едва заметно вздохнула, загородив динамик телефона ладонью. У Дины всё так: просто, чётко и понятно. Если тебя не разорвало на тысячу кусочков, значит, ситуация переживаемая. Повесила трубку, а ночью, когда Платоша наконец уснул, долго беззвучно плакала в подушку.

Утро было туманным и прозрачным одновременно, и эта его радостная таинственность вселяла веру в не такое уж поганое будущее. «Просто принять!» – первым делом сказала себе Лиза и в тот же день записалась на йогу. Не эту, упрощённую и низведённую до физкультуры, а настоящую, где по сто лет торчишь на полу в позе лотоса и вибрируешь бархатным «ом-м-м».

«Ни черта не получается! Только кости болят, попы-то нет!» – прокричала внутри себя Лиза на четвёртом занятии. Первое прошло в радостном ожидании, второе – в ожидании, но уже менее радостном, третье – по инерции, и вот нервы сдали окончательно. Забыть о том, что у неё есть, точнее, чего у неё нет, не вышло.

Еле досидев до конца, Лиза побросала цветастую форму, призванную не стеснять движений, в сумку и, топая пятками, навсегда покинула обитель просветлённых.

Всю ночь она прометалась по подушке, сминая простыни. То кутала заледеневшие ноги в одеяло, то вытаскивала их, полыхавшие огнём, наружу. Три раза вставала выпить чай, листала ленту в Инстаграме, пробовала читать сто лет назад заброшенную книжку. Перед рассветом наконец сморило. В комнату сквозь приоткрытую форточку вполз белый туман, разлился по углам, затопил кровать.

Сначала Вася вообще ничего не понял. Думал, Лиза в душе. Или в туалете. В конце концов, ушла куда-то (с утра пораньше, в декрете-то?). Позвонил ей на мобильный, услышал перезвон под подушкой. Почесал затылок. Заметался по квартире, натыкаясь на углы, принялся бессмысленно перетряхивать одеяло. Тут-то и выскочила на пол кругленькая румяная попа. «Господи, она себе эту чудовищную накладку купила, совсем уже», – проворчал Вася и заметался дальше.

Никто Лизу не видел, никто ничего не слышал. Полиция дежурно записала Васину жалобу и пообещала обязательно отзвониться, если вдруг что. Только ночью, прижимая к груди едва отключившегося после двухчасового ора Платошу, Вася ощутил явление холодной и безумной мысли. Свободной рукой нащупал на тумбочке накладную задницу – тёплую, как живое человеческое тело.

Утром Вася вызвонил мать и уговорил её переехать к нему для помощи с внуком. Лизка, по легенде, сбежала, шалава, бросив своих мужчин на произвол судьбы. Мать потёрла ручки от переполнявшего «я же говорила», собрала чемоданы и через два дня была на месте.

И пошло все своим чередом... А тёплую человеческую попу переместили в банку с питательным раствором. мало ли что. Живёт теперь у Васи в шкафу со стеклянным окошком, но за шторкой, чтобы гостей не пугать и вопросов лишних не вызывать. «Как наш чайный гриб», – шутит Платоша. «Точно», – умиляется бабушка. Это она в их доме чайный гриб поселила, кто же ещё.