Юлия ПИКАЛОВА

 

Родилась в Москве, выросла в Петербурге, живёт в Италии. Окончила филологический факультет С.-Петербургского государственного университета и программу «Мастер делового администрирования» государственного университета Калифорнии. Недавно вернулась к оставленным в детстве занятиям фортепиано; третий год подряд выступает с оркестром на фестивале Milano Amateurs & Orchestra и дважды становилась его победителем.

 

 

О СЕРЕБРЕ НА ЗОЛОТОМ

 

 

ИСКАТЕЛЬ

 

                 Всё ходит по цепи кругом.

                                               Пушкин

 

 

Искатель неугомонный!

Сколько ты ни беги –

       Исконное лукоморье,

       Уже, уже круги.

Казалось, что найден выход,

Что розданы все долги...

       Но застит лихое лихо,

       Сколько ты ни беги.

 

Мистерия?.. Истерия?..

       Бойся стоять спиной!

       Свой голод не усмирила

       История ― пёс цепной!

       Свой голос сиплый, бульдожий,

       Свой полный слюны оскал...

 

Боже! Одно и то же,

Сколько б ты ни искал!

 

 

ЧАКОНА

 

        Полно мне леденеть от страха,

       Лучше кликну Чакону Баха.

       А за ней войдет человек...

                                            Ахматова

 

1.

Нарядное слово барокко,

А рядом и тьма, и чума –

Того и гляди, за оброком

Нагрянут и в ваши дома.

 

И выглядят вроде бы чисто –

Но прачка была ли чиста? –

И знати рукав из батиста,

И черни рукав из холста.

 

Сегодня вы живы-здоровы?

Сумейте дожить до весны!

А руки у прачек багровы.

А руки у прачек красны.

 

2.

Тебя заберет благодетель

На воды в капеллу свою.

Жене дожидаться и детям:

Ты гений, но кормишь семью.

 

Курортное время неспешно;

Течёт, и не видно конца.

Тебе не отправят депешу.

К тебе не отправят гонца.

 

Ночами под временным кровом

Ты видишь домашние сны...

А руки у прачек багровы.

А руки у прачек красны.

 

3.

И вот возвращение в Кётен.

Соседей испуганный взгляд.

Родное сыновнее «Кто там?» –

Вернувшемуся не назад.

 

Всего-то два месяца срока.

Мария, Мария, Мари...

Нарядное слово барокко!

Нарядное, бог побери.

 

Уже никогда не обнимет,

Уже ничего не шепнёт...

Бесшумная гостья отнимет

И тяжестью плечи пригнёт.

 

Тогда из земных декораций

Шагнёшь за предавший порог:

Нет смерти, а есть – вариаций

Несущийся к богу поток!

 

4.

Строительство счастья сурово,

И уши у каждой стены,

И руки у прачек багровы,

И руки у прачек красны,

 

И губы сжимаются строже,

На людях не видно лица́,

И в маленькой общей прихожей

Осталось пальто без жильца,

 

И нет ни добра, ни закона...

Но есть целомудренный слух,

Чеканное слово чакона

И скорбью очищенный дух.

 

 

СПАСИТЕЛЬ

 

Сердце радостное ранено,

Разум меркнет от любви:

Родина моя – Рахманинов –

Разливается в крови.

 

Сколько лет ни перелистывай –

Нас выносит, подоспев,

И размах его неистовый,

И родной его распев:

 

Ждав грядущее заранее,

Страждав, чтобы отвело,

Родину мою бескрайнюю

ОН поставил на крыло –

 

И летит, летит раздольнее,

Всю её в себя вместив,

Разливающийся, вольный,

Верный, верящий мотив,

 

И страна моя, страдалица

В ковыле, смоле, золе,

Из вины высвобождается

На его большом крыле.

 

 

STABAT MATER

 

При развитом социализме

Мы возрастали. До сих пор

Я помню: по зиме неслись мы

В районной музыкалки хор.

 

И щёки наши жгло с мороза,

И голоса лились, чисты,

И dolorosa, lacrimosa

Нам были – райские цветы…

 

 

О СЕРЕБРЕ НА ЗОЛОТОМ

 

И блеск, и близко небеса –

Уверенных времён приветы,

И мощь тугого колеса –

Пол-оборота – полпланеты!

 

Но плакать о пережитом

И не таким пришлось державам,

О серебре на золотом,

Что стало сединой на ржавом.

 

 

ЦИФРА

 

вот ты идёшь спокоен и здоров

и прочно вписан в лучший из миров

стабильный и украшенный богато

твоя душа свободна от тревог

к андроиду привязан кошелёк

сверкает психоделика арбата

 

и ты идёшь шагаешь по москве

где гастарбайтеры как мюмзики в мове

безропотно выкладывают плитку

и воланд не шагнёт из-за угла

и дура аннушка лишь воду разлила

и мастер не заметит маргаритку

 

и ты идёшь – и замеряет ход

андроид вправо влево поворот

всё можно вечер утро влево вправо

и если ты по правилам играл

к тебе придёт заслуженный астрал

и в новый год открытка из управы

 

но ветерок подул – и город твой

преображается в концлагерь цифровой

зачем затем твоей же пользы ради

теперь иди крадись но можешь ниц

пред хищной камерой с распознаваньем лиц

не падать на московском маскараде

 

 

ЛЕРМОНТОВ

 

Кругом глаза: так отчужденье жгучей.

Пройду насквозь, не отразясь ни в ком,

Среди чужих наречий и созвучий

Глотая слова стынущего ком.

 

Глаза-глаза, прозрачные экраны,

Любезных губ любезная молва

И Лермонтов, ушедший слишком рано,

Чтобы найти для этого слова.

 

Абстракция, фрустрация, химера –

Людская близость, как ни назови.

Но наверху ещё хранится вера

В великую иллюзию любви!

 

О, я изведал, забираясь выше:

Трудней даётся воздух, но зато

Никто не позвонит и не напишет.

Люблю, когда полковнику никто.

 

Здесь, наверху – несуетно и строго.

Любить людей легко вдали от глаз.

И я внезапно понимаю Бога,

Ещё зачем-то любящего нас.