Журнал «Кольцо А» № 117
Роман ДЫМШАКОВ
Родился в 1990 г. По образованию – драматург. Публиковался в литературном журнале «Урал». Победитель международного конкурса «Евразия», участник офф-программы конкурса «Ремарка», победитель конкурса «Просто пьесы». Живет в Екатеринбурге.
СЕМЁН ВЯТКИН
Родился в 1984 году. Работал разнорабочим, осветителем, журналистом, кассиром в кинотеатре, диск-жокеем, грузчиком. В 2013 поступил в ЕГТИ на драматургию, курс Н.В. Коляды. Пьесы входили в лонг-листы конкурсов «Евразия», «Действующие лица» и «Волошинского конкурса», а также шорт-листы конкурсов «Тема» и «Исходное событие». Публиковался в журнале «Урал». Пьеса «Дом дороги» поставлена в Коляда-Театре, режиссёр Николай Коляда. Живёт в Екатеринбурге.
Оба автора – участники семинара драматургии Совещания молодых писателей СПМ (2017).
КУТЬЯ
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
ЕГОР – 33 года
ЮЛИЯ – 25 лет
МАТВЕЙ – 14 лет, брат ЮЛИИ
ВОЛОДЯ – 50 лет, без рук и без ног
АЗИЗА – 45 лет, сожительница ВОЛОДИ
ВДОВА – 60 лет
ДЕД ИГНАТ – старый
БЛИЗНЕЦЫ – около 40, дети ИГНАТА
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
I.
Осень. Ночь. Коммунальная квартира в хрущёвском доме за вокзалом. Временами с улицы доносится шум искажённого голоса диспетчера. От грохота проезжающих поездов трясутся окна. Лают собаки.
В прихожей темно. На полу в беспорядке обувь разных размеров и степени изношенности. На вешалке висит старая одежда. Пахнет носками, жжёным салом и кошачьей мочой. Бегают кошки. В дверях курят ЕГОР и ЮЛИЯ. ЕГОР избит и пьян. Лицо опухшее, на переносице запёкшаяся кровь. ЮЛИЯ беременная. Живот большой – месяц восьмой-девятый. ЮЛИЯ фотографирует ЕГОРА на телефон со вспышкой.
ЕГОР. И чо теперь?
ЮЛИЯ. А вдруг ты снова уйдёшь?
ЕГОР. Так я только пришёл. Блин, нафиг со вспышкой-то? Только глаза стали к темноте привыкать…
ЮЛИЯ. Тихо, соседи спят. А помидоры совсем засохли. Девять дней…
ЕГОР. Да я ненадолго.
ЮЛИЯ. А Сашка уже пинается.
ЕГОР. А чо ты куришь тогда?
ЮЛИЯ. Врачи не рекомендуют резко бросать.
ЕГОР. Где, говоришь, уборная? Ну, толчок то есть?
ЮЛИЯ. У нас электричество отключили. Вон, телефон приходится в ларьке заряжать.
ЕГОР. Я меткий.
ЮЛИЯ. Меткий-меткий, как дятел на ветке.
ПАУЗА.
ЕГОР. Слушай, а можно вопрос? Вот если бы ты увидела вдруг своего двойника, чтоб ты с ним сделала?
ЮЛИЯ. Иди давай уже.
ЕГОР. Нет, ты ответь.
ЮЛИЯ. Тише, соседи спят. Что ты придумал?
ЕГОР. Книгу пишу. О двойниках. Вот что бы ты сделала, если увидела своего двойника. Ну, себя, то есть. Вот на улице.
ЮЛИЯ. Ты? Книгу? Ну, не знаю. Поцеловала бы.
ЕГОР. Ты чо, лесбиянка?
ЮЛИЯ (показывает на живот). А это я себе наковыряла что ли? Мы тут уже поминки собрались справлять. Представляешь?
ЕГОР. Б…дь, какие ещё нах поминки?
ЮЛИЯ. По мужу по моему.
ЕГОР. Надо гештальт завершить (лезет ей под юбку)
ЮЛИЯ. Куда ты в грязных ботинках?
ЕГОР. Чо, тут, что ли, говнодавы кинуть?
ЮЛИЯ. А ты думал, у нас тут как в Америке? Иди давай уже.
ЕГОР, шатаясь, идёт в туалет. ЮЛИЯ открывает дверь в одну из комнат. В комнате двуспальный диван и раскладушка. На раскладушке лежит МАТВЕЙ.
ЮЛИЯ. Матвей, ты спишь?
МАТВЕЙ. Юлька, ты, что ли? Ты мой тельчик зарядила?
ЮЛИЯ роется в сумочке, достаёт телефон и подаёт МАТВЕЮ. МАТВЕЙ включает телефон.
МАТВЕЙ. О, ничё время-то? Опять искать ходила его? Нашла?
ЮЛИЯ. Нашла.
МАТВЕЙ. Да ладно? Чо, ага? Чо, по запчастям собрала, невеста Франкенштейна?
ЮЛИЯ. Ещё слово, и свой «тельчик» от своей жопы будешь заряжать.
МАТВЕЙ. Пусть пока от твоей позаряжается. Вон, какая выросла.
ЮЛИЯ. Я тебя тоже очень люблю.
В комнату заходит ЕГОР.
ЕГОР. Я чёт не понял. Где у вас там в уборной свет включается? Ну, в толчке то есть?
МАТВЕЙ (светит телефоном на ЕГОРА). А это чо за чучело? Е…ло как у каннибала.
ЕГОР (МАТВЕЮ). Ша, щегол, тишину поймай.
ЮЛИЯ. Это же Юрчик. Не признал, что ли? (ЕГОРУ.) Ты же меткий. Возьми, телефоном посвети.
ЕГОР. Я не понял, чо за п…к здесь воняет?
ЮЛИЯ (МАТВЕЮ). Избили его, не видишь? Нашла на путях, лежал там. Спать ложись.
МАТВЕЙ (ковыряется в телефоне). Ага, зарядила она – всего два деления.
ЕГОР. Чо за Юрчик?
ЮЛИЯ (ЕГОРУ показывает на диван). Раздевайся, ложись.
II.
Утро. Большая, просторная кухня. Вдоль стен тумбочки, стиральные машины и газовая плита на четыре конфорки. На одной из стиральных машинок стоит портрет ЮРИЯ, мужа ЮЛИИ, в траурной рамке. Сверху натянуты бельевые верёвки, висят застиранные трусы и носки. На подоконнике деревянный ящик с засохшими помидорами. В углу стоит гроб. Повсюду ползают тараканы. Посреди кухни стоит большой стол, составленный из столов поменьше. Поверх постелена клеёнка. На столе стоят бутылки с водкой, салаты и прочее. За столом сидят АЗИЗА, ВОЛОДЯ и ДЕД ИГНАТ. У ВОЛОДИ нет рук и ног. АЗИЗА кормит его с ложечки салатом.
ВОЛОДЯ. Хуль ты меня этим салатом кормишь? Выпить налей.
АЗИЗА. Ещё не все собрались. Куда тебе выпить? Со вчерашнего не просох.
ДЕД ИГНАТ. Апу! Апу!
ВОЛОДЯ. Вон, и деду Игнату тоже надо.
АЗИЗА (ДЕДУ ИГНАТУ). Ты-то куда, старый шайтан? Свалились на мою голову. Да на вас на двоих ноль пять мужика приходится.
ВОЛОДЯ. Азиза, не начинай!
Заходит ВДОВА с большим тазом кутьи.
ВДОВА. И кто это у нас, балядь, весь верзошник обдудонил, а?! Карман! Карманчик, иди домой. У, жопа!
АЗИЗА. А по-русски можно?
ВДОВА. А я чо, на удмуртском, балядь, чо ли? Туалет, говорю, кто обгадил? Весь обосанный стоит! Карман, кыс-кыс-кыс!
ВОЛОДЯ (смеётся). Это не я.
ВДОВА. Запропастился куда-то. С голоду подохнешь – домой не приходи… Мало мне, балядь, что дед везде своё говно мажет?
ДЕД ИГНАТ. Апу!
ВДОВА. Чо ты мне «апу»? Чо, не так, чоли?
ВОЛОДЯ. Да он просто выпить хочет. И я, кстати, тоже. Заводи, Азизка!
АЗИЗА. Аллох бу максор мени бохлаб берди…
ВДОВА. Не перди мне тут. Я это убирать не буду. Я не нанималась засанки ваши убирать. Я вдова лейтенанта милиции, уважаемого человека! Я тут кутьи вам наготовила, таз целый. А ты чо сделала? На этой кухне чтоб только по-русски. Чтоб я этого больше не слышала. Понаехали тут (садится во главе стола.)
АЗИЗА. А салаты кто сделал, а?
ВДОВА. Салаты, балядь, она сделала. Так ты сама и сидишь, и ешь их. И обрубка своего ими кормишь.
ВОЛОДЯ. Не ори на мою женщину!
ВДОВА. Ой, кто проснулся! Говорящая, балядь, голова. Да у твоей женщины усы длиннее, чем у тебя. Женщину он нашёл! Вы посмотрите на него. Тебе с женщиной чо делать-то? В усы её целовать?
ВОЛОДЯ. Кстати, об усатых. Твои кошаки всю хаты обоссали. Может, они и гальюн наш «обдудонили»? Дудонцы. Обрежь им бубенцы, вдруг ссать меньше станут.
ВДОВА. Я тебе ща самому чо-нибудь обрежу.
АЗИЗА (смеётся). Например?
ВДОВА. Я найду.
Заходят ЮЛИЯ, ЕГОР и МАТВЕЙ.
ДЕД ИГНАТ. Апу! Апу!
ВОЛОДЯ. Да налейте ему уже!
АЗИЗА. Без тебя разберёмся, норигон киши. Аллох, менга куч бер!
ВДОВА. Я тебе сказала – на этой кухне только по-русски, дрянь такая! Сковырнуся скоро я с вами. Весь дом развалится. Ни одного нормального мужика. Всё на мне.
ЮЛИЯ. Не развалится! Смотрите, кого это я вам привела.
ВДОВА. А это, балядь, чо за чучело?
ЕГОР. Да вы сговорились, что ли, все. И вам здрасьте.
ВОЛОДЯ. Ну, Юлька, ну даёт! Девять дней только прошло, а она уже нового мужика в дом тащит.
АЗИЗА. Аллох, таоло ва рахмли! Что эти русские творят?!
ЮЛИЯ. Вы что, не признали? Это же Юрчик! Юра!
ПАУЗА.
МАТВЕЙ молча садится за стол, начинает есть.
ВДОВА. Явление, балядь, Христа народу! Живой. А чей мы кусок мяса похоронили-то? Целый день с путей соскребали.
ЮЛИЯ. Я же вам говорила – не он это, не он!
ВОЛОДЯ. Юрок! Знатно тебя расфоршмачило! Сразу и не узнать. Ну, ничё – богатым будешь. Налей, а?
МАТВЕЙ (ест). Так что, поминки отменяются?
ВОЛОДЯ. Ну, а чё, зря собрались? Отметить надобно – воскрешение из мёртвых. Кому рассказать – не поверят.
МАТВЕЙ. А я и не верю.
ВОЛОДЯ. Садитесь – в ногах правды нет. Азизка, заводи!
ЮЛИЯ и ЕГОР садятся за стол. АЗИЗА разливает водку.
ЮЛИЯ. Я же каждый день после работы, после ларька ходила на железную дорогу, искала. Я сразу не поверила – не мог это быть Юрка. Ну и что, что куртка зелёная? А вчера иду и вижу – лежит, под откосом. Мы же на путях смотрели, а надо было под откос.
ВОЛОДЯ. Ты где был всё это время? Девять дней же прошло. Я так плакал на похоронах.
ЮЛИЯ. Избили его отморозки какие-то. Не помнит ничего. Ты им расскажи про книгу про свою.
ЕГОР. Мне бы выпить.
ВОЛОДЯ. Вот это слова не мальчика, но мужа. Азизка, заводи.
Все пьют. АЗИЗА заливает водку ВОЛОДЕ.
ЕГОР (ЮЛИИ). Ты же беременная.
ЮЛИЯ (занюхивая головой ЕГОРА). Врачи не рекомендуют резко бросать.
ВДОВА. Это чо получается? Мы на похороны скидывались, с миру по нитке, а он тут живой сидит? А деньги? Деньги-то кто вернёт?
ВОЛОДЯ. Ничего в тебе святого нет. Ему что – заново умереть? Чтобы оправдать твои капиталовложения? Дай ты человеку выпить по-человечески. Азизка, заводи.
АЗИЗА начинает разливать водку.
ВДОВА. Азизка, стой!
АЗИЗА перестаёт разливать, садится на место.
ВДОВА. Я чо, балядь, одна скидывалась? А вы чо как воды в рот набрали? Чо молчите?
ДЕД ИГНАТ. Апу!
ВДОВА. Да. Апу. Апу, балядь. Кто о чём, а Игнат об «апу». Нет, у меня муж всю жизнь в милиции проработал. Простым лейтенантом. У меня лишних денег нет.
МАТВЕЙ. В полиции.
ВДОВА. Чо?
МАТВЕЙ. Сейчас правильно говорить «в полиции». Похороны обошлись бы дешевле, если бы вы свой гроб отдали.
ВДОВА. Причём тут мой гроб? С каких лядов я должна отдавать своё имущество? Ишь, сопля какая выискалась? Будет он ещё чужими гробами распоряжаться.
ВОЛОДЯ. Ну, за чужое имущество. Азизка, заводи!
АЗИЗА начинает разливать водку.
ВДОВА. Азизка, стой!
АЗИЗА перестаёт разливать, садится на место.
ВДОВА (ЮЛИИ). Если ты знала, что это не он, то какого ж чёрта мы на похороны собирали?
ЮЛИЯ. А я говорила – не он это.
МАТВЕЙ. Вы полегче. Ей рожать так-то скоро.
ВДОВА. Рожать ей скоро, балядь, вы посмотрите на неё. А пьёт как не в себя. И чо, что рожать? Нам потом на коляску ей скидываться? Удобно устроились. Давайте, вы тут будете умирать, рожать, стены говном мазать. Вот кто верзошник обдудонил? А я вам, значит, и мыло купи, и туалетную бумагу купи, и мужика похорони, и свечек вам надо. Никто ж палец о палец не ударит. Всё я. Кто верзошник, говорю, обдудонил.
Все непонимающе смотрят на ВДОВУ.
АЗИЗА. Там кто-то туалет обоссал.
ЕГОР. Там темно было.
ВДОВА. Темно ему, балядь, было! А кто должен был за электричество заплатить, а?
ЕГОР. Чо, я, что ли?
ВДОВА. Спрашивает он ещё. А кому были все деньги отданы? Всей квартирой собирали. Долг за пять лет, балядь.
ЮЛИЯ. Нету у него денег. Избили его.
ВДОВА. Избили его, посмотрите на неё. Да его убить мало. Сидим как в каменном веке.
ВОЛОДЯ. А кто из церкви, божьего дома, свечки тырит? Из божьего дома!
ВДОВА. Ты чо несешь-то? Ты бессмертный, что ли, я никак не пойму, идиота кусок? Ты, может быть, меня за руку ловил? Ты, вон, за своей женой лучше бы последил, дох… внимательный ты наш. Со всей округи мужиков в дом таскает, шалава привокзальная!
АЗИЗА. А ты свечку держала?
ВДОВА. Держала!
ВОЛОДЯ. Из божьего дома!
МАТВЕЙ. Бога нет. Блин, тельчик опять разрядился. Юлька, ты когда на работу?
ВДОВА. Да кого ты тут нае… пытаешься? Придумали тут печки-лавочки. Где деньги?
ЮЛИЯ. Нету денег
ЕГОР. Какие деньги?
ДЕД ИГНАТ. Апу!
ВДОВА. Где деньги, я вас спрашиваю?!
ВОЛОДЯ. Азиза! Азиза! У меня по морде таракан ползёт! Смахни-смахни!
ВДОВА. Чо, друг дружку и деньги в кружку?
ЕГОР. Да вы чо – с ума сошли?
ЮЛИЯ. Не обращай внимания.
МАТВЕЙ. Ты глухая, что ли? Ку-ку, ёпта! Когда на работу?
ВОЛОДЯ (пытается сдуть таракана). Азиза, не видишь? Он щас мне в ухо заползёт
АЗИЗА (давит на лице ВОЛОДИ таракана). Аллох, таоло ва рахмли!
ЮЛИЯ. Сегодня не моя смена.
ВДОВА. Сука, деньги мне на стол положил!
ДЕД ИГНАТ. Апу!
ЕГОР. Б…дь, я ща кого-нибудь ушатаю.
ЮЛИЯ. Да тише ты, тише. Успокойся.
АЗИЗА. Аллах, покарай этих кяфиров!
ВОЛОДЯ. Вы как хотите (хватает зубами за горлышко открытую бутылку и запрокидывает голову. Водка льётся ему в горло)
АЗИЗА. Ай, шайтан! (выбивает бутылку у ВОЛОДИ.)
ВДОВА. Это чо? Игнат обоссался? Вы только гляньте – каку лужищу надудонил.
ДЕД ИГНАТ встаёт и выходит.
ВДОВА. Э! Ты чо! Куда пошёл? А убирать кто? Я это убирать не буду. Вот чо за человек? Нормальный бы вышел и поссал, а этот? Нассал и вышел.
ЕГОР. Я тоже выпью (наливает, пьёт).
ЮЛИЯ. Ты закусывай-закусывай. Не пропадать же добру.
ЕГОР. Кутьёй? Да чёта как-то стрёмно.
ВДОВА (АЗИЗЕ). А вы чо это? Добро переводите? Я эту водку на кровные свои покупала. Вы думаете, я деньги печатаю, чо ли?
ЕГОР. Так-то мои поминки.
ВДОВА. Ты хоть копеечку сюда вложил? Всё на мне. Всё я оплатила. Это мои поминки! Ты сначала деньги верни, а потом права качай (выпивает).
ЕГОР. Да какие ещё деньги, старая? Угомонись!
ВОЛОДЯ. Ай да Юрка! Ай да сукин сын! Молодец! Так их! Держись до последнего! (поёт.) Врагу не сдаётся наш гордый варяг – пощады никто не желает!
АЗИЗА. Ну, всё. Началось. (ЕГОРУ) Помоги его отнести.
ЕГОР. Ну, я как-то не знаю. Неловко как-то…
АЗИЗА. Раньше было ловко, а теперь-то чо?
ЮЛИЯ. Помоги-помоги.
ЕГОР берёт на руки ВОЛОДЮ, и они с АЗИЗОЙ выходят в коридор.
ВОЛОДЯ (поёт). Свистит и гремит, и грохочет кругом, гром пушек, шипенье снарядов. И стал наш бесстрашный и гордый варяг подобен кромешному аду!
III.
Комната АЗИЗЫ и ВОЛОДИ. У окна стоит шкаф. Возле двери двуспальный диван, рядом с которым детская кроватка. На стенах висят ковры. Входят АЗИЗА и ЕГОР. На руках у ЕГОРА ВОЛОДЯ.
АЗИЗА. Подержи его пока. Я сейчас (идёт к шкафу и начинает переодеваться).
ВОЛОДЯ (пьяный). Азизка! Ты где?
ЕГОР (смотрит на голую АЗИЗУ). Тихо-тихо ты.
ВОЛОДЯ. Я не понял, где Азизка?
ЕГОР. Да щас-щас.
ВОЛОДЯ. Я так рад, что ты вернулся. Хорошо, что ты живой.
ЕГОР (смотрит на голую АЗИЗУ ). Ага.
ВОЛОДЯ. Она же продолжает.
ЕГОР. Чо продолжает?
ВОЛОДЯ. Мужиков. Мужиков продолжает водить. А я тут. И я всё это слышу постоянно, вижу. Чо я могу сделать? Ведь я для неё всё, всё отдал. А она? Курва. Люблю её. Суку. Вот за что тебя уважаю – ты не такой. Ты никогда. Я знаю, она и к тебе подкатывала. А ты мужик, молодец. Кремень! Не то что они. Блин, я так напился. Вот вы, нормальные, у вас алкоголь по всему телу равномерно распределяется – по рукам, по ногам. А у меня чо? Сразу в голову и всё. Но ты это. Ты на физику не смотри – я духом сильный. (поёт.) Врагу не сдаётся наш гордый варяг… Слушай, убей меня.
ПАУЗА.
АЗИЗА (закончила переодеваться). А ты чо его на руках-то держишь? Положил бы вон уже. (показывает на детскую кроватку) Чо, забыл?
ЕГОР молча кладёт ВОЛОДЮ в детскую кроватку. АЗИЗА с ЕГОРОМ выходят в коридор.
ВОЛОДЯ. Убей меня.
IV.
В коридоре АЗИЗА и ЕГОР.
АЗИЗА. Я так от него устала, ты не представляешь.
ЕГОР. Курить хочется как из ведра.
АЗИЗА. Пойдём-пойдём.
АЗИЗА заталкивает ЕГОРА в ближайшую дверь.
ЕГОР. Ты куда? Кухня же не здесь.
АЗИЗА. Ну, ты же хочешь.
АЗИЗА заталкивает ЕГОРА в комнату. В комнате полумрак – окна зашторены. Комната захламлена. Вокруг сплошное нагромождение – четыре советских телевизора, токарный станок, старый холодильник. В углу стоит кровать с тряпьём. Мебель старая, сломанная. Пахнет мочой.
ЕГОР. И чо теперь? Где это мы?
АЗИЗА. А расскажи мне про свою книгу. Ты пишешь, да?
ЕГОР. Так чо – здесь покурим?
АЗИЗА. Здесь-здесь, но потом (АЗИЗА садится на пол по-турецки и увлекает за собой ЕГОРА.) Ты писатель, оказывается? А я там есть, в твоей книге?
ЕГОР. Писатель-писатель. Есть выпить? Надо гештальт завершить.
АЗИЗА. Выпить? Сейчас-сейчас, сейчас найду.
АЗИЗА бежит к кровати, роется там и возвращается к ЕГОРУ с пластмассовой канистрой. Находит под токарным станком стеклянную банку, сдувает с неё пыль, наливает.
АЗИЗА. Прости, закусить нечем.
ЕГОР. Закусь – это конформизм. (выпивает, закашливается, плюётся.) Суровый напиток. Спирт? (откидывается на спину, ложится на пол.)
АЗИЗА. Спирт-спирт (наливает, пьёт, занюхивает головой ЕГОРА, ложится рядом.)
ЕГОР. Чо, может, на кровать пойдём?
АЗИЗА. Ты так вкусно пахнешь, мужиком прямо. У тебя такие сильные руки.
ПАУЗА. АЗИЗА начинает расстёгивать ширинку ЕГОРУ.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из глубины комнаты). Апу!
АЗИЗА. Проснулся проклятый шайтан.
ЕГОР. Что это?
АЗИЗА. Не обращай внимания, это дед Игнат. Да он после инсульта не соображает ни хера.
ЕГОР. Я не могу так.
АЗИЗА. А думаешь, я могу? Я могу так? Я баба ещё молодая. Мне тоже надо. Одного мужика в Казахстане сп…ли. Другой инвалид. Не мужик – одно напоминание. Третий ващще малолетка грустный.
ДЕД ИГНАТ. Апу!
АЗИЗА. Да сейчас-сейчас. Мэн эски, шайтан бориб.
АЗИЗА наливает полную банку спирта, ставит её рядом с ЕГОРОМ, берёт канистру, идёт к кровати, на которой лежит ДЕД ИГНАТ. Льёт ему прямо из канистры спирт в горло.
ЕГОР. Как сп…ли?
АЗИЗА. Натурально (пьёт из банки, передаёт ЕГОРУ.) Узбеков в Казахстане воруют. Воруют и продают. Как негров. Вот так и. И меня бы сп…ли, если бы сюда не уехала. А тут… Да, что я тебе всё рассказываю. Я счастья хочу. Простого бабьего счастья.
ЕГОР (пьёт из банки). Всё равно. Не могу так.
ПАУЗА.
ЕГОР (смотрит в потолок). Слушай, если бы ты встретила своего двойника, ну, вторую Азизу. Что бы ты сделала?
АЗИЗА. Да трахнула бы его.
ЕГОР. Да вы сговорились, что ли, все?
АЗИЗА снова начинает расстёгивать ЕГОРУ ширинку. Открывается дверь, заходят БЛИЗНЕЦЫ. Они в ватно-марлевых повязках, на руках резиновые перчатки. БЛИЗНЕЦЫ молча перешагивают через АЗИЗУ и ЕГОРА, проходят к кровати, раздевают ДЕДА ИГНАТА и начинают его мыть.
ЕГОР. А это ещё чо?
АЗИЗА. Принесла нелёгкая. Не обращай на них внимания. Они ничего не скажут. Это близнецы, дети Игната. Сейчас обмоют его и уйдут (снова лезет ЕГОРУ в ширинку.) Ну, ты чо такой невесёлый, а? Ну, хочешь, ещё выпей.
ЕГОР выпивает, морщится. Достаёт сигарету, закуривает. БЛИЗНЕЦЫ, закончив обмывать ДЕДА ИГНАТА, идут на выход. Перешагивая через АЗИЗУ и ЕГОРА один из БЛИЗНЕЦОВ молча забирает у ЕГОРА сигарету. Выходят.
ЕГОР. Это чо за… (порывается выйти за БЛИЗНЕЦАМИ.)
АЗИЗА. Тише-тише, не связывайся с ними.
ЕГОР. В смысле не связывайся? Это последняя была.
АЗИЗА. Это плохие люди. Очень плохие. У меня есть сигареты. Много сигарет. Чего ты хочешь? Всё куплю тебе. Хочешь телефон? Хороший телефон, как у Матвея. Видел? А хочешь портмоне? Кожаный. Или часы. Дорогие часы. Хочешь? Всё куплю тебе. Только иди ко мне.
ЕГОР. Плохие люди, говоришь? А как ты определяешь? Вот я – хороший человек?
АЗИЗА. Хороший-хороший, очень хороший.
ЕГОР. А ты – хороший человек, а? Хороший? (лезет АЗИЗЕ под юбку.)
АЗИЗА. Хороший.
ЕГОР. Хороший?
ДЕД ИГНАТ. Апу!
АЗИЗА. Хороший.
ЕГОР. Хороший?
ДЕД ИГНАТ. Апу!
АЗИЗА. Хороший.
Заходит МАТВЕЙ. АЗИЗА его не видит – стаскивает штаны с ЕГОРА. ЕГОР видит МАТВЕЯ.
АЗИЗА. Ну, давай, давай уже завершай свой гештальт.
МАТВЕЙ смотрит на них, на ДЕДА ИГНАТА, потом снова на АЗИЗУ и ЕГОРА. Уходит. Хлопает дверью.
ПАУЗА.
ДЕД ИГНАТ. Апу!
ЕГОР. Кажется, я начинаю его понимать.
АЗИЗА. Да он выпить тупо хочет.
АЗИЗА берёт банку со спиртом и идёт к ДЕДУ ИГНАТУ. В это время заходит МАТВЕЙ с рюмкой водки.
АЗИЗА (увидела МАТВЕЯ). А мы тут это… Ну, это самое… Того… Как раз хотели… Видишь? Баночку уже приготовили.
МАТВЕЙ. Вижу.
V.
Подъезд. Лестничная площадка. На стенах запятые, оставленные бычками. На двери коммунальной квартиры баллончиком написано «Долг». На полу стоит консервная банка, полная окурков. У окна МАТВЕЙ и ЕГОР. МАТВЕЙ курит.
ЕГОР. Батя-то уши не надерёт?
МАТВЕЙ. Батя вздёрнулся три года назад.
ЕГОР. Дай сигу.
МАТВЕЙ продолжает молча курить.
ЕГОР. Ты это… Не думай. Ну, про меня с Азизой. У нас с Юлькой всё серьёзно.
МАТВЕЙ. Я и не думаю.
ЕГОР. А ты подумай, пацан. У нас с твоей сестрой ребёнок будет. Общий ребёнок. А ты чо – всё это похерить хочешь? Дай сигу, тебе говорят.
МАТВЕЙ (достаёт сигарету из пачки). Знаешь, как Юра курил? Во-первых, он курил без фильтра (обламывает фильтр.) Во-вторых, он курил половинку (обламывает половину сигареты.) В-третьих, он вообще не курил (потрошит остатки сигареты на пол.)
ПАУЗА.
ЕГОР. Короче, тут такая история. Я с вахты ехал. С северов. В поезде. Ну, тут компашка. Подкидной, двадцать одно. Короче, поймали меня. По беспонтовому спалился. Чо делать? Ну, я и спрыгнул. Увидел небо в щебёнке. Лежу такой красивый. Денег по х…е. А эти – эти за мной, понимаешь? А тут сеструха твоя.
МАТВЕЙ. И чо тебе моя сеструха?
ЕГОР. Так, я в вашем городе никого и не знаю. Ну, и закрутилось. Я так-то писатель. Книгу пишу. О двойниках. Вот ты бы что сделал, если увидел бы своего двойника?
МАТВЕЙ. Убил бы.
ЕГОР. За что?
МАТВЕЙ. Было бы за что – сделал бы Володей.
ЕГОР. Ну, ты даёшь, пацан.
По лестнице молча поднимаются БЛИЗНЕЦЫ. На их одежде мокрый снег, на лица натянуты шарфы. БЛИЗНЕЦЫ скрываются на верхних этажах.
МАТВЕЙ. А ты их тоже видишь?
ЕГОР. Кого? Двойников?
МАТВЕЙ. Знаки.
ЕГОР. Какие ещё, б…ь, знаки?
МАТВЕЙ. Конца света. Знаки конца света. Мне дядя Юра говорил. Скоро всё ё…тся. Это же не может вечно продолжаться, так ведь?
ЕГОР. И какие знаки ты видишь?
МАТВЕЙ. Сначала дед Игнат. Крепкий дед был. Туберкулёз. Потом инсульт. Потом с Володей… А сейчас и дядя Юра. Одни бабы остались. И те с говном.
ЕГОР. А ты чо?
МАТВЕЙ. Я ващще не должен был родиться.
ЕГОР. В натуре конец света. Темнота, б…дь. Слушай, ты меня не выдавай. Я уйду. Перекантуюсь и уйду.
МАТВЕЙ. Короче, мне пох кто ты. Электричество мне запили.
ЕГОР. Да вы сговорились, что ли, все? Где я тебе деньги высру?
МАТВЕЙ. Гештальт свой заверши. Азиза проспонсирует. Проверено.
МАТВЕЙ протягивает ЕГОРУ сигарету и уходит.
VI.
Кухня. За столом ЮЛИЯ, АЗИЗА и ВДОВА.
ВДОВА (считает на телефоне МАТВЕЯ). Вот, посмотрите. Пять плюс три, четыре на ум пошло.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
АЗИЗА. Пять плюс три это восемь. Откуда четыре на ум-то пошло?
ЮЛИЯ. Мы всё вам вернём. Но потом. Дайте нам ребёнка родить только.
ВДОВА. Когда потом-то?
АЗИЗА. Юрка крепкий мужик. Заработает ещё.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
ВДОВА. Вон, этот тоже крепким был. Я тут из похоронных своих вам деньги даю. Кто меня похоронит? Вы, чо ли? Перешагнёте и дальше пойдёте.
АЗИЗА. Ага, ты нас всех переживёшь. Ещё на похоронах наших простудишься.
ВДОВА. Не простужусь. Четыре на ум пошло, плюс ещё пятьсот на кутью…
ДЕД ИГАНТ (откуда-то из квартиры). Апу!
АЗИЗА. Да кто её ест-то, блин? По ней вон тараканы ползают.
ВДОВА. Сидим тут, как церковные крысы, последний х… без соли доедаем, а эти ещё и рожать собрались, нищету плодить.
АЗИЗА. Юра хорошо зарабатывает. Может себе позволить. Позволить может всё, что захочет.
ВДОВА. Ну, пральна – хочу умираю, хочу не умираю. Хочу деньги за электричество профуфоню. Удобно устроились!.. Где тут умножить? Не разберусь никак в ваших пузочёсах. Вот чё вы тут чешете пальцами своими, чешете? Юлька, где здесь умножить? Крестик или точка?
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
ЮЛИЯ. Сейчас Матвей придёт – скандал будет. Он не любит, когда тельчик его трогают.
АЗИЗА. Это да. Не любит… когда тельчик трогают.
ВДОВА. Любит, не любит – устроили тут ромашку. Вот сколько эта балалайка стоит? На это у вас есть деньги, да? А мужика своего похоронить, так с мира по нитке?
ЮЛИЯ. Это телефон Матвея. Он сам на него заработал.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
АЗИЗА. Да, сам. Конечно.
ВДОВА. Так, четыре на ум пошло.
АЗИЗА. Откуда, говорю, четыре на ум пошло?
ЮЛИЯ. Четыре пионера семь звёздочек в ряд. Отныне не голоден весь наш отряд.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
За окном проходит товарный состав. Шумно. Ничего не слышно. Заходит МАТВЕЙ. Молча садится, начинает есть.
ЮЛИЯ. Матвейка, где Юра?
МАТВЕЙ. Я не понял. Где мой тельчик?
АЗИЗА. Где Юрок?
МАТВЕЙ. Чо за дела? Где мой тельчик, спрашиваю (замечает свой телефон у ВДОВЫ.) Тельчик мне запили.
ЮЛИЯ (АЗИЗЕ). В смысле Юрок?
ВДОВА (МАТВЕЮ). Ишь какой выискался! Только через мой труп.
МАТВЕЙ (ВДОВЕ). Ща организую.
АЗИЗА (ЮЛИИ). Я у твоего брата спрашиваю.
ВДОВА (МАТВЕЮ). Организатолка ещё не отросла.
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
МАТВЕЙ. Ни х… себе – вы с меня спрашиваете? Я с вас спрашиваю – дай сюда тел.
ЮЛИЯ (АЗИЗЕ). В смысле «Юрок»?! Ты чо – в моего мужика решила впиться, что ли?
ВДОВА (МАТВЕЮ). Дай-дай, полай.
АЗИЗА (ЮЛИИ). А чо я такого сказала? Ты по-русски не понимаешь, что ли?
МАТВЕЙ (ВДОВЕ). Ты чо как школота-то?
ЮЛИЯ (АЗИЗЕ). «Крепкий мужик»? «Хорошо зарабатывает»?
ВДОВА (МАТВЕЮ). Собакам не дают – собаки сами достают.
АЗИЗА (ЮЛИИ). А чо, не так, что ли?
МАТВЕЙ (ВДОВЕ). Троллей не кормлю. Тел мне верни.
ЮЛИЯ (АЗИЗЕ). У тебя вон свой мужик есть. Тебе чо от моего надо?
ДЕД ИГНАТ (откуда-то из квартиры). Апу!
Заходит ЕГОР с ВОЛОДЕЙ на руках.
ВОЛОДЯ. Смотрите, кого это я к вам привёл!
АЗИЗА (ЮЛИИ). Мужик? У меня?
ЕГОР. Вы чо тут – не слышали, что ли? Орёт как резаный (ВОЛОДЕ.) Извини, я не то хотел сказать.
ВДОВА. Явление, балядь, Христа народу.
ЮЛИЯ (АЗИЗЕ). Найди сама себе нового. Тебе кто мешает-то?
МАТВЕЙ. Мужики, она у меня тельчик отработала.
ВДОВА. Да села твоя балалайка. Вот, когда этот заплатит за электричество – верну.
МАТВЕЙ (ЕГОРУ). Э, электричество ей запили. Здесь дети страдают не за х… собачий.
АЗИЗА. Ты как со взрослыми разговариваешь?
ЮЛИЯ. Ты чо на моего брата наезжаешь? (МАТВЕЮ.) А ты как с Юрой разговариваешь?
МАТВЕЙ. Пусть гештальт свой завершит.
ЮЛИЯ. В смысле гештальт? Чо вы там делали в подъезде?
ВДОВА. На этой кухне чтоб только по-русски!
МАТВЕЙ. Пусть, говорю, электричеством займётся.
ЕГОР. Я чо – на электрика похож?
ВОЛОДЯ. О, был бы похож – тебя б на руках носили!
ЕГОР (кладёт ВОЛОДЮ на колени АЗИЗЫ). Держи своего мужика.
ЮЛИЯ. Вот видишь – твоего! Держи своего мужика.
АЗИЗА. Да я твоего только что держала.
ВОЛОДЯ. Кого ты держала?
ЮЛИЯ. Кого ты держала?
АЗИЗА. Да никого.
ВДОВА. Я тут пока, балядь, всех держу. Вот вы где у меня. Я тут подсчитала, мил человек, сколько ты тут должен. И за электричество, и за похороны за свои (смотрит в потухший экран телефона.) Балядь. В общем… Сто… Сто семь… Сто семьдесят семь… Или сто восемьдесят восемь?… В общем, двести. Плюс кутья.
ЕГОР. Б…дь, какая ещё нах кутья? Вы чо? Край непуганых идиотов. Вы во мне кого увидели? Спасителя? Спонсора? Я не при делах ващще.
ЮЛИЯ. Юра, Юрочка, успокойся, пожалуйста. Вы не слушайте его. Избили его. Голова плохо соображает. Думает, что он писатель. Книжку пишет.
ВДОВА. Удобно, балядь, устроился. Я не я, жопа не моя. Решил соскочить? Типа не при делах? Типа, амнезия?
ЕГОР. Я тебе ща устрою амнезию.
ВДОВА. Ой, испугал ежа голой жопой.
ЮЛИЯ. Ну, хочешь, может, ещё выпьешь? Только успокойся.
ВОЛОДЯ. Азиза, заводи.
АЗИЗА. А чо заводить-то? Кончилось всё.
ЕГОР (достаёт деньги, протягивает АЗИЗЕ). Заводи, тебе говорят.
АЗИЗА (ЮЛИИ). Хорошо зарабатывает.
ВДОВА. Это чо? Чо, балядь, деньги, я не поняла?
ЮЛИЯ. Ты ей уже и деньги даёшь? (АЗИЗЕ.) Это я его нашла!
АЗИЗА. Аллах дал, Аллах взял. И отдал мне.
ВДОВА. Какой тебе? Твой Аллах мне уже задолжал!
ВОЛОДЯ. Азиза, ты чо, серьёзно? У них же дитё будет.
АЗИЗА. Чо ты там бормочешь, норигон киши? (кидает ВОЛОДЮ на пол.) Безовта килманг!
ВОЛОДЯ. Ты чо это? Меня бросила? Больно, б…дь.
ВДОВА. Раскидались они тут. А мне убирать потом. Я не поняла, ты чо – хочешь нас за наши же деньги напоить? Это мои, балядь, деньги! На бочку, кому говорят! Ишь чего удумал – общие деньги прикарманить!
АЗИЗА пересчитывает деньги.
ВДОВА. Почему так мало? Где остальные?
ВОЛОДЯ. Нет у него остальных. Проиграл всё.
ЕГОР. Чо ты знаешь?
ВДОВА. Что это значит - проиграл, балядь? По какому это праву он наши деньги проиграл?
ЮЛИЯ. Бред какой-то. Кому проиграл?
ВОЛОДЯ. Кому-кому, только одному. Мне.
ЮЛИЯ. Тебе? Это правда?
ЕГОР. Надо быть конченым мудаком, чтоб проиграть в карты безрукому.
ПАУЗА. Все смотрят на ЕГОРА.
АЗИЗА. Надо быть конченым мудаком, чтобы назвать безрукого безруким.
ВДОВА. Нет, ну границы-то, балядь, надо иметь.
ЕГОР. А чо я такого сказал-то?
МАТВЕЙ. Это неполиткорректно. Сейчас правильно говорить «человек с ограниченными возможностями».
ЕГОР. С ограниченными возможностями? Да вы его видели? У него вообще никаких возможностей.
ЮЛИЯ. Юра, как ты мог проиграть все деньги?
ЕГОР. Так я о том же? Как?
ЮЛИЯ. Юрий, ты должен попросить прощения у Владимира.
ЕГОР. Да вы чо, б…дь? Как я ему мог проиграть в карты?
ЮЛИЯ. Юрий!
ЕГОР. П…уться. Хорошо. Прости. Меня. Пожалуйста. Так пойдёт?
Все смотрят на ВОЛОДЮ. Тот в знак согласия кивает. Пауза.
ЮЛИЯ. Юрий, нам нужно поговорить.
ЕГОР. О чём?
ЮЛИЯ. Юрий!
ЮЛИЯ выходит, вслед за ней выходит ЕГОР.
ВДОВА (ВОЛОДЕ). Ну и где, балядь, деньги, я не поняла?
ВОЛОДЯ. Это, сука, мои бабки! Я их, сука, вот этими руками заработал! Честно, сука, выиграл!
АЗИЗА. Она ещё спрашивает, жодугар кампир. Вид на жительство, регистрация, паспорт – ничего не вспоминаешь?
ВДОВА. Ах ты ж двухвостка уставшая. Да я тебе по доброте душевной, а ты вот так, да? Бессовестная! Подождать не можешь!
На кухню заходит ДЕД ИГНАТ.
ДЕД ИГНАТ. Апу! Апу! Апу!
АЗИЗА. Принесла нелёгкая.
ВДОВА. Ща опять обоссытся! Убирай отсюда туберкулёз свой!
МАТВЕЙ. Да ему выпить надо.
АЗИЗА. Закончилась. Сбегать надо.
ДЕД ИГНАТ. Апу! Апу! Апуздопрёхи, б…дь, деньги у близнецов, в долги не надо к ним залазить, и в карты на комнату играть не придётся!
За окном проходит товарняк. Шумно. Молчание.
ВОЛОДЯ. Заговорил! Чудны дела твои господи, аж перекреститься захотелось.
МАТВЕЙ. Дед Игнат, что ж ты раньше не говорил?
ДЕД ИГНАТ. Яза! Яза! Я заикаюсь от водки.
МАТВЕЙ. А трезвым?
ДЕД ИГНАТ Асом! Асом! А со мной никто и не разговаривал.
ВДОВА. Чота я не поняла. Кто на какую комнату играл?
ДЕД ИГНАТ. Воло! Воло!
ВДОВА. Володя, чоль?
ДЕД ИГНАТ. Съюро! Съюро!
МАТВЕЙ. С дядей Юрой?
ВДОВА. Это чо получается? У Юрки деньги, которые мы тут все собирали. А ты свою комнату, значится, ставил. Ага. Интересно получается. Юрка с Юлькой мальца решили отселить. А потом он проигрался и спектаклю решил разыграть. С переодеванием.
МАТВЕЙ. Вот тебе и ещё один знак.
АЗИЗА. Это чо – ты на нашу комнату играл?
ВОЛОДЯ. А чо мне оставалось делать? Посмотри на меня. Я просто очень сильно тебя люблю.
ВДОВА. А как деньги у близнецов-то оказались?
VII.
Комната ЮЛИИ и МАТВЕЯ. На диване сидит ЕГОР, ЮЛИЯ смотрит в окно.
ЕГОР. Ты-то понимаешь, что невозможно проиграть в карты безрукому?
ЮЛИЯ. Не надо было ему говорить…
ЕГОР. Что именно? Что у него рук нет? А чо, не так, что ли? Ну, тогда он очень хорошо притворяется.
ЮЛИЯ. Не надо было ему говорить…
ЕГОР. Что ему невозможно проиграть в карты? Это уже мастерство какое-то – проиграть вашему Володе в карты.
ЮЛИЯ (поворачивается к ЕГОРУ). Ты не понимаешь? Ты реально не понимаешь? Боже, в каком я говне. Было же всё хорошо. По крайней мере, не так плохо, как сейчас. Жили в этой комнате и ещё бы прожили сто лет. Володя тоже хорош – в карты на комнату играть. Какой-то бред.
ЕГОР. Так это чо – этот инвалид ещё и на комнату играл? Вот ему фортануло!
ПАУЗА. ЮЛИЯ подходит к ЕГОРУ.
ЮЛИЯ. Прости меня. Я была такой дурой. Я же тебе, тебе на мозги постоянно капала. И Матвей мне мешал, и соседи. Хотела уехать отсюда. Да сдалось мне это всё. Хорошей жизни захотела, дура. Всё бы отдала, чтобы тебя вернуть, Юра, Юрочка. Я ж тебя с ума свела с этой идеей, с этой мыслью. Ты из-за этого под поезд бросился? Это ведь я тебя толкнула, получается.
ЕГОР. Что я тебе такого вчера сказал? Я пьяный был.
ЮЛИЯ. Иди ко мне (расстёгивает ЕГОРУ рубашку.)
ЕГОР. Да вы сговорились, что ли, все? Ты же беременная.
ЮЛИЯ. Врачи не рекомендуют резко бросать.
ЕГОР. Ты же понимаешь, что я - это не он?
ЮЛИЯ. Ты трахаться хочешь или нет?
ЕГОР. Тебе это зачем?
ЮЛИЯ. У меня тут катастрофа какая-то. Да вообще всё зачем? Зачем люди обманывают друг друга? Зачем гробы впрок покупают? Зачем под поезда бросаются? А мы тут дальше как-то жить должны, посреди всего этого говна. А зачем? Снимай штаны.
ЕГОР. Обманывают? Обманывают, говоришь? Ты ж первая всех обманываешь! Вот кто я? Юрий? Да с чего хоть? Ты даже имени моего не знаешь.
ЮЛИЯ. Ты Юра. Мой Юра. Ну, пожалуйста (пауза.) Вот ты сейчас уйдёшь. И что будет? Что будет со мной? С Сашкой? Мы же здесь с этими, как пауки в банке, останемся. Пожалуйста. Я просто счастья хочу. Простого бабьего счастья.
ЕГОР. Да у меня тут тоже какая-то катастрофа. Поминки, деньги, бабье счастье. Темнота, б…дь.
ЮЛИЯ. Я тебя спасла, и ты меня спаси.
ПАУЗА.
ЮЛИЯ. Ничего. У нас всё будет. Всё будет хорошо. Слышишь?
ЕГОР. Тише.
ЮЛИЯ. Всё будет хорошо.
ЕГОР. Тише-тише…
ЮЛИЯ. У нас всё будет хорошо.
ЮЛИЯ засыпает.
VIII.
Кухня. За столом сидят ВДОВА, ДЕД ИГНАТ, АЗИЗА и МАТВЕЙ. На столе посреди недоеденных салатов и пустых бутылок, стоят пластмассовая канистра и стеклянная банка. На коленях у АЗИЗЫ ВОЛОДЯ. Она поит его из стеклянной банки и гладит по голове.
ВОЛОДЯ. Больно.
АЗИЗА. Я знаю.
МАТВЕЙ (наливает себе из канистры, выпивает). Срань господня, что это? Спиртяга?
АЗИЗА. Обмывали бы Игната шампанским – было бы шампанское.
МАТВЕЙ. Нап…л мне дядя Юра. Говорил, что не может это всё долго продолжаться. Мол, ё…тся всё это. Ага, щас. А это всё продолжается и продолжается (пауза.) У нас в детстве игра была такая, собачий кайф называлась. Это когда тебя придушивают. Не для того, чтоб убить, а так, слегка, не до конца. Чтоб сознание потерял. Мол, мультики смотреть будешь. Помню, я куда-то долго падал и падал. Вырубает на несколько секунд, даже меньше, а тебе кажется как будто надолго. Просыпаешься на полу в падике и понимаешь – прошло-то по х…не времени. И вот я думаю, а может, я до сих пор падаю? Может я всё ещё там, в падике? А дома меня мама ждёт? Какой-то х…вый мультик.
ВОЛОДЯ. Больно.
АЗИЗА. Я знаю.
Заходит ЕГОР.
ЕГОР. Чо такие кислые рожи? Как на поминках (садится, наливает, пьёт, ест.) Не обращайте внимания – ща поем и пойду. Надо только гештальт завершить. Ну, я про книгу про свою. Там такая история есть. Вот представьте. Мост. Через реку, или через обрыв или, например, через железнодорожные пути. Неважно. И вот по мосту идёт человек и видит впереди другого человека. Тот всё ближе и ближе. И когда они встречаются лицом к лицу, человек понимает, что видит самого себя. Своего двойника. И чо теперь? Что они будут делать? Как реагировать? Вот ты, Володя. Вот ты бы что сделал?
ВОЛОДЯ. Пожал бы руку.
ЕГОР. Мда. Ну а ты, вдова, чо молчишь? Зарядка кончилась?
ВДОВА. Ты раньше вежливым был. Таким ты мне больше нравился.
ЕГОР. Когда раньше-то?
МАТВЕЙ. Когда ты живой был.
ЕГОР. Не, ну а чоб мне на вопрос-то не ответить?
ВДОВА. Встретить своего двойника – к покойнику.
ЕГОР. Интересно. Прям как снег увидеть во сне. Мрачно, но мне нравится. В этом что-то есть. Ну а ты, дед Игнат? Апу? Не апу?
ДЕД ИГНАТ. Амо… Амо… А мост шатается?
Молчание.
ЕГОР. Нет. Не шатается.
ДЕД ИГНАТ. Нузна… Нузна… Ну, значит это не в нашем городе.
АЗИЗА. А сам бы-то что сделал?
За окном проходит поезд. Ничего не слышно. Заходят БЛИЗНЕЦЫ. На них костюмы химзащиты, за спинами помповые пульверизаторы. Все замолкают. БЛИЗНЕЦЫ проходят на кухню, начинают распылять из пульверизаторов – на мебель, стиральные машинки, стол, салаты, жильцов. Все молчат. Кашляют, плюются, но молчат.
ЕГОР. Э! Вы чо? Мы тут кушаем! Чо за дела?
БИЗНЕЦЫ молчат, продолжают распылять.
ЕГОР. Я чо, невидимый?
ЕГОР хватает одного из БЛИЗНЕЦОВ за пульверизатор. Тот наотмашь бьёт ЕГОРА. ЕГОР падает, пытается встать. Один из БЛИЗНЕЦОВ пинает его, встаёт ему на грудь и распыляет отраву ему в лицо. ЕГОР кашляет, плюётся. БЛИЗНЕЦЫ заканчивают распылять, идут к дверям. Останавливаются, поворачиваются.
БЛИЗНЕЦ №1. А, да. Кстати. Две новости. Первая. Вам скоро включат свет.
БЛИЗНЕЦ №2. Вторая. Теперь вы должны нам.
БЛИЗНЕЦ №1. Будем приходить каждый день. Не будет денег – будем отрезать у каждого по пальцу. Пока не кончитесь.
БЛИЗНЕЦ №2. Спросите у Володи.
Молчание.
ЕГОР. Три. Это три новости.
БЛИЗНЕЦЫ возвращаются на кухню. БЛИЗНЕЦ №1 встаёт ЕГОРУ одной ногой на плечо, а второй несколько раз методично топчет каблуком пальцы его руки. ЕГОР кричит от боли. Сквозь крик слышен хруст.
БЛИЗНЕЦ №2 (опускается на корточки перед ЕГОРОМ, бьёт его по щекам). Слышишь? Ты глупый, что ли? Не соображаешь? Володя тоже не соображал. До первой фаланги. Да, Володя? А потом зашевелился. Правда, шевелился плохо…
БЛИЗНЕЦ №1. Трудно шевелиться, когда тебя с каждым днём становится всё меньше и меньше.
БЛИЗНЕЦ №2. А теперь внимание, вопрос: сколько прошло времени, пока Володя сообразил, что лучше отдать часть, чем целое?
ЕГОР. Вы мне, кажется, пальцы раздробили…
БЛИЗНЕЦ №1 (давит на пальцы ЕГОРУ). Два месяца. Сука, два месяца, каждый день, как на работу сюда ходили.
БЛИЗНЕЦ №2. Ещё надо посчитать, сколько он нам за ножовки торчит.
БЛИЗНЕЦ №1. И за утюг. Отрезать палец или руку, или там голень это ещё полдела. Главное, чтоб дурачок не истёк кровью, а то вся работа насмарку.
БЛИЗНЕЦ №2. Мы так-то вашему Володе двенадцать раз жизнь спасали. Только когда до его отростка добрались, только тогда он сообразил.
БЛИЗНЕЦ №1. А на тебя у нас уже купец есть.
ЕГОР. Какой нах ещё купец?
БЛИЗНЕЦ №2. Пиковый король нашёл твой дом. Теперь он ищет твой подъезд.
БИЗНЕЦ №1. Шевелись. С тебя и начнём.
БЛИЗНЕЦЫ уходят. Молчание. Слышны стоны ЕГОРА.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
IX.
Комната АЗИЗЫ и ВОЛОДИ. Детская кроватка пуста – ВОЛОДЯ лежит на диване. АЗИЗА собирает вещи.
АЗИЗА. Шымкент, Турара Рыскулова, Тюлькубас – куда угодно, только б отсюда подальше. Пусть меня лучше сп…т, сп…т и продадут, чем здесь. Всё лучше.
ВОЛОДЯ. От них не убежишь. Эти везде найдут.
АЗИЗА. С первым же поездом. Сначала до Астаны, а там посмотрим, как Аллаху будет угодно.
ВОЛОДЯ. А что со мной будет?
АЗИЗА. Ну, куда я без тебя. Край зверей. Аллох кофирларни джазолиди!
ВОЛОДЯ. Я могу милостыню просить. У вас у мечетей просят милостыню? На большее я не сгожусь.
АЗИЗА. Не пропадём.
Заходит ЕГОР. Его правая рука перемотана грязным полотенцем. Сквозь полотенце сочится кровь.
АЗИЗА. Зачем пришёл?
ВОЛОДЯ. Азиза, кто там? Я не вижу.
ЕГОР молчит.
АЗИЗА. Что молчишь, смотришь?
ВОЛОДЯ. Это Юра? Что ему надо?
ЕГОР. Юра-Юра. Я отыграться пришёл. Ставки те же, только теперь наша комната. Наша с Юлькой.
ВОЛОДЯ. Я больше не играю.
ЕГОР. Я на севере историю одну слышал. Однажды один манси ловил рыбу в реке. Улов был удачен. Но когда манси возвращался в свою юрту, ему навстречу попался медведь. Он приблизился к медведю и отдал ему всю рыбу. Потому что манси верят, что медведь – это дух тундры. По-моему, так это херь полная. Просто манси знают – от медведя нельзя убежать.
АЗИЗА. Для тебя у нас ничего нет. Уходи.
ЕГОР. Лучше отдать часть, чем потерять целое.
ВОЛОДЯ. Тебе же сказано – у нас ничего нет.
ЕГОР. Вы кого нае… пытаетесь? Ничего нет. В карты твой мужик как-то выиграл. Уж не знаю как. И телефон сопляку. За какие грехи? За услуги? Оказал, нет? Ты и мне обещала. Вот я перед тобой (хватает АЗИЗУ, лезет под юбку). Чо ты хочешь?
ВОЛОДЯ. Пошёл вон, блядь, гнида! Сука, мразь!
ЕГОР бросает АЗИЗУ на диван рядом с ВОЛОДЕЙ. Рвёт блузку, трусы.
ЕГОР. Чо ты хочешь? Ты же сама хотела.
ВОЛОДЯ. Не трожь! Руки от неё убери!
ЕГОР. Ты же сама хотела. Портмоне помнишь? Кожаный. Помнишь?
АЗИЗА. Не помню! Слезь с меня!
ЕГОР. Чо ты хочешь? А часы? Часы, сука, помнишь?
АЗИЗА. Не надо!
ЕГОР. А чо надо? Чо тебе надо-то? Ты же этого хотела.
АЗИЗА кусает ЕГОРА. Он бьёт её здоровой рукой.
ВОЛОДЯ. Гад! Порву!
АЗИЗА. Лучше отвернись.
ЕГОР. Ну, что, я по-прежнему хороший?
ВОЛОДЯ. Падла! Тварь!
ЕГОР. Хороший человек я? А? Да? Да?
АЗИЗА. Отвернись!
ВОЛОДЯ. Чтоб ты сдох, поскуда!
ЕГОР. Хороший?!.. Хороший?!.. Не слышу, б…дь?!
АЗИЗА (плачет). Отвернись! Не смотри!
ЕГОР. Хороший?!.. Хороший?!.. Хороший?!.. Конечно, хороший…
ВОЛОДЯ плачет. Молчание. ЕГОР встаёт.
АЗИЗА. И зачем всё это?
ЕГОР. Прости.
АЗИЗА. Чего ты добился?
ЕГОР. Я не хотел.
АЗИЗА. Не хотел?!
ЕГОР. Не хотел, чтобы так.
АЗИЗА. Думал, трахнешь меня, и я тебе денег дам? Чтобы ты с близнецами рассчитался? Ты думал, это столько стоит? (смеётся.)
ЕГОР. Что мне делать?
АЗИЗА. Ты себя явно переоценил.
ЕГОР. Что мне делать?
АЗИЗА. Я даже ничего не почувствовала. Это даже на пачку сигарет не тянет.
ЕГОР стаскивает АЗИЗУ здоровой рукой на пол, пинает.
АЗИЗА (продолжает смеяться). Какой же ты баран!
ЕГОР. Заткнись, сука! (пинает.)
АЗИЗА. Какой же ты баран! Ишак!
ЕГОР (пинает). Сука, убью!
За окном проходит поезд. Шумно.
ВОЛОДЯ. Стой! Да скажу я тебе, где деньги! Не трогай её!
Молчание.
ЕГОР. Долго молчать будешь?
ВОЛОДЯ. Мы у близнецов занимали.
ЕГОР. Дальше.
ВОЛОДЯ. Кто же знал, что они... Думаешь, ты их один боишься?
ЕГОР. Дальше.
ВОЛОДЯ. Те деньги, что я у тебя выиграл, я им отдал. В счёт долга. А деньги, которые я у них занимал, мы отдали, чтоб Азизе документы сделать.
ЕГОР. Кому отдал?!
ВОЛОДЯ. Вдове, кому ещё.
ЕГОР. А чо молчал? Ждал, когда я твою суку забью?
ЕГОР идёт к двери.
ВОЛОДЯ. Однажды я перегрызу тебе горло.
ЕГОР (в дверях). Да-да, конечно.
Уходит.
X.
Комната ВДОВЫ. Всё завалено барахлом. От пола до потолка нагромождены пакеты, пластиковые вёдра, старые настольные лампы, сломанные чайники, пустые банки, тонны грязной одежды, тряпья и прочее. По хламу бегают бесчисленные кошки и ловят тараканов. На полу стоит тазик с кутьёй. Воняет кошачьей мочой. ВДОВА стоит посреди комнаты с коробкой кошачьего корма.
ВДОВА. Кыс-кыс-кыс, черти, чтоб вас. Жрать будете, нет? Я кому, балядь, корм купила? Луначарский, а ну ушёл оттуда! Ща балочник возьму. Кому говорят? Зихер, а ты куда? Иди сюда. Отстань от Маркиза. Тебе Мадонны мало, гомосятина несчастная?! Кыс-кыс-кыс, говорю. Чо ты вылупился? А где Карман? Не вернулся? Карман! Кыс-кыс-кыс! Карманчик, иди кушать. Куда вы его дели, паразиты? Удавлю!
Стук в дверь.
ВДОВА. Кто?
ЕГОР (из-за двери). Я тебе Кармана принёс.
ВДОВА открывает. На пороге ЕГОР с котом на руках.
ВДОВА. Это, балядь, не Карман. Это Дымок. Опять коридор весь обдудонил? (ВДОВА тянется за котом, ЕГОР не отдаёт.) Чо те надо?
ЕГОР. Дело есть.
ВДОВА. Дело? Какое дело? Мне дела нет до твоих дел. Моё дело сторона.
ЕГОР. А если я ему лапу оторву? Сначала одну, потом другую. Будет дело? Будет? Чо молчишь?
ВДОВА. Я ща те сама чо-нибудь оторву. Чо пришёл?
ЕГОР заходит.
ВДОВА. Не знаю, что там у тебя с близнецами, но меня не впутывай. Оставьте все меня в покое. И кошек моих.
ЕГОР. Ты знаешь, как насилуют кошек? Мне на севере рассказывали. Это очень просто. Берёшь сапог. Запихиваешь… Как его, Дымок?
ВДОВА. Чо тебе надо?
ЕГОР. Дымок? Ну, вот. Запихиваешь Дымка мордой и передними лапами в сапог. Это очень важно. Так, чтобы только жопа торчала. И вот Дымку некуда деваться. Ни укусить, ни поцарапать. Только жопа торчит. А знаешь, что потом? А потом Дымок умирает от внутреннего кровотечения.
ВДОВА. Чо тебе надо?
ЕГОР. У тебя сапог есть?
Молчание.
ЕГОР. Я знаю, что у тебя есть деньги. Тебе их дали наши полтора землекопа. Ты им ещё документы должна была. Помнишь? Мне нужны эти деньги.
ЕГОР бросает кота, начинает шариться в барахле ВДОВЫ. Потрошит пакеты, переворачивает вёдра, распихивает кошек, которые попадаются ему под руку.
ВДОВА. Ты чо устраиваешь? Кого ты слушаешь? Меня слушай! Я вдова лейтенанта милиции! Я уважаемый человек!
ЕГОР (продолжая рыться). Ага, уважаемый.
ВДОВА. Какие ещё документы? Это должностное преступление!
ЕГОР. Должностное, сука, преступление.
ВДОВА. Эта мандавошка тебе в ухо ещё не то придумает!
ЕГОР откидывает с кровати матрас. На рабице лежит пакет с деньгами.
ЕГОР. Придумывают? Ну, ты тупорылая. Другого места не нашла?
Молчание. ЕГОР садится на рабицу, достаёт деньги из пакета, начинает считать.
ВДОВА. Люди добрые! Это чо творится, а?! Я старый, больной человек! Что ж ты делаешь, урод проклятый?! Ах, ты тварь такая, кошко…б сраный!
ЕГОР (считает деньги). Да заткнись ты.
ВДОВА. Вы посмотрите на него? Посреди бел дня!
ЕГОР. В окно посмотри – белый день увидела.
ВДОВА. Думаешь, на тебя управы не найдётся. Ничё, не таких обламывали. Щас-щас (достаёт телефон МАТВЕЯ.) Щас, позвоню кое-кому. Будет тебе пиковый король! (надевает очки, делает вид, что набирает номер, прикладывает к уху.)
ЕГОР (откладывает деньги, встаёт с кровати). Тише ты.
ВДОВА. Чо, зашевелился? Испугался?
ЕГОР (пытается выхватить телефон у ВДОВЫ). Тише. Тише.
ВДОВА. Щас, погоди. Здесь близко. Быстро прибегут.
ЕГОР сшибает с ног ВДОВУ на пол рядом с тазиком с кутьёй, пытается выхватить телефон.
ВДОВА. Тебя самого мордой в сапог!..
ЕГОР здоровой рукой держит ВДОВУ, покалеченной шарит по полу, пытается ухватить попавшиеся под руку предметы. Не получается. Натыкается на таз с кутьёй, берёт пригоршню, пихает ВДОВЕ в рот.
ЕГОР. Тише.
Берёт ещё пригоршню, пихает.
ЕГОР. Тише-тише.
Берёт ещё. Пихает.
ЕГОР. Тише.
Слышен хрип ВДОВЫ. Он пихает ещё и ещё, до тех пор, пока ВДОВА не замолкает.
ЕГОР. Тише. Тише. Тише. Тише. Тише. Тише. Тише.
Молчание. Из всех углов осторожно подходят кошки. Они нюхают хозяйку, трутся об неё. ЕГОР берёт из рук ВДОВЫ телефон, смотрит на потухший экран.
ЕГОР. Какая же ты тупорылая…
XI.
Кухня. Вечер. Темно. На столе в фужерах, в стеклянных баночках горят тонкие церковные свечки. Откуда-то из коридора доносятся крики, шум, грохот падающих вещей. За столом сидят ДЕД ИГНАТ, АЗИЗА и ВОЛОДЯ.
ВОЛОДЯ. Да какой Казахстан? Чужая страна. Тебя там сп…т, как твоего первого, а я что? Что я смогу сделать? Сейчас-то не смог…
АЗИЗА. А ты что предлагаешь? Остаться? Здесь или близнецы, или этот… Ты слышишь, что там творится? Пропал-то на неделю. А вернулся совсем другой человек.
ВОЛОДЯ. Девять дней. Пропал как девять дней.
ЕГОР (откуда-то из квартиры). Какая же ты, сука, тупорылая, б…дь!...
АЗИЗА. Совсем другой человек…
ВОЛОДЯ. Это вообще не человек.
АЗИЗА. Так поехали!
Заходят ЮЛИЯ и МАТВЕЙ.
ЮЛИЯ. Что там происходит? Где Юра?
АЗИЗА. Край зверей. Ничего святого, Аллох, уларни азобламас. Только деньги-деньги-деньги. И ничего больше. Ради денег на всё готовы, проклятые кяфиры.
ЮЛИЯ. Где Юра, я не поняла?
ВОЛОДЯ. Да чтоб он сдох, твой Юра!
МАТВЕЙ. А чо ты ей так отвечаешь?
АЗИЗА. Тебя не спрашивают, ишак. Женщины, калеки, старики – всё одно! Них… в вас святого нет!
Из-за двери снова доносятся крики, шум.
ЮЛИЯ. Это Юра, да? Это близнецы пришли? А вы в сторонке будете? Типа, нас это не касается? И после этого мы ещё и звери?
ЮЛИЯ идёт к двери. Дверь открывается. На пороге ЕГОР. Здоровой рукой он тащит за волосы труп ВДОВЫ, во второй держит телефон. Затаскивает труп на стол. Затаскивает, насколько это возможно сделать одной рукой. Труп повисает на краю стола. Молчание.
ЕГОР (смотрит в телефон). Какая же ты тупорылая… (бросает телефон на стол рядом с МАТВЕЕМ.) Какая же ты тупорылая…
Молчание. МАТВЕЙ не берёт телефон, смотрит.
ЮЛИЯ. Юра. Это что? Юра.
ЕГОР (смотрит на всех). Какие же вы все тупорылые.
Долгое молчание.
ЕГОР. Ты была права. Ну, что всё будет хорошо. Помнишь? Всё хорошо.
ЮЛИЯ. Хорошо? Ты это называешь хорошо? Ты чо натворил? Ты вообще понимаешь, где ты?
ЕГОР. Всё хорошо.
ЮЛИЯ. Что хорошего? Ты человека убил.
ЕГОР. Всё хорошо.
ЮЛИЯ. Всё же должно было быть не так. Всё должно было быть по-другому. Не так, не так, не так. У ребёнка должен быть отец. Зачем? Зачем ты это сделал? Ты же всё испортил. А что теперь? Что будет дальше? Какая же я дура. Зачем я тебя привела? Придумала себе Юру. Я вообще не знаю, кто он. Я даже не знаю, как его зовут. Почему вы мне ничего не сказали? Вы же видели. Вы же всегда всё видите. Почему молчали?
АЗИЗА берёт на руки ВОЛОДЮ, уходит.
ЮЛИЯ. Суки! Гандоны! Это вы, вы во всём виноваты! Это из-за вас, б…дь, всё!
МАТВЕЙ обнимает сестру за плечи, ведёт к двери.
МАТВЕЙ. Юль, Юль, пойдём.
ЮЛИЯ. Юры нет. Он никогда не придёт.
МАТВЕЙ. Я знаю.
Уходят. На кухне за столом остаются ЕГОР и ДЕД ИГНАТ. Труп ВДОВЫ сползает на пол. Молчание.
Заходят БЛИЗНЕЦЫ в респираторах и прорезиненных перчатках, перешагивают через труп ВДОВЫ, открывают настежь окно и методично выбрасывают в окно мебель, стиральные машины и гроб.
ДЕД ИГНАТ. Неотда… Неотда… Не отдавай им меня.
БЛИЗНЕЦЫ сбрасывают клеёнку со стола со всей посудой, бутылками, остатками салатов, свечками на пол, разбирают стол и так же выбрасывают в окно. Темно. БЛИЗНЕЦЫ молча встают напротив ЕГОРА. ЕГОР достаёт пакет с деньгами и протягивает БЛИЗНЕЦАМ.
ЕГОР. В расчёте.
БЛИЗНЕЦ №1. Стул.
ЕГОР. Что?
БЛИЗНЕЦ №2. Встань.
ЕГОР встаёт. БЛИЗНЕЦЫ молча выбрасывают стул в окно.
ДЕД ИГНАТ. Неотда… Неотда…
ЕГОР. В расчёте?
БЛИЗНЕЦЫ считают деньги.
ДЕД ИГНАТ. Ониуб… Ониуб… Они убьют меня…
БЛИЗНЕЦ №1. Это долг за этих обезьян. Ты же тут за Юру. Сам назвался. Ну, вот и заплатил.
ДЕД ИГНАТ. Неотда… Ониуб…
ЕГОР. А как же я?
БЛИЗНЕЦ №2. Пиковый король нашёл твой подъезд. Теперь он ищет твою квартиру.
БЛИЗНЕЦЫ уводят ДЕДА ИГНАТА. Молчание.
ЕГОР. И чо теперь?
Включается свет.
КОНЕЦ