29 декабря – Евгению Борисовичу РЕЙНУ – 85 !

 

 

 

«Я понимаю, что связан всеми своими корнями и обстоятельствами с Россией.

У меня нет другого багажа, кроме русской культуры.

Россия – моё родное пространство».

Евгений Рейн

 

Поэт, прозаик, переводчик, автор более 30 книг стихов, многих сценариев документальных фильмов, в том числе фильма «Чукоккала», Евгений Рейн в 60-е годы был причислен  вместе с Иосифом Бродским, Дмитрием Бобышевым и Анатолием Найманом к «ахматовским сиротам». На родине до определённого периода   его стихи печатали крайне редко и скупо,  распространял их  в основном самиздат,  но   публиковали  западные журналы  – «Грани», «Континент», «Синтаксис», считавшиеся в СССР антисоветскими, со всеми вытекающими последствиями для авторов и читателей. «Возмутитель спокойствия», Рейн  становится в конце семидесятых составителем и одним из  авторов неподцензурного и официально гонимого альманаха «МетрОполь» (1979). Это повлекло за собой приостановку издания первой книжки поэта «Имена мостов», которая вышла лишь спустя  пять лет  - в 1984-ом, за год до пятидесятилетия автора. И хотя его имя обрело  известность задолго  до  выхода этой  книги и критики  отмечали, что Рейн «поздно дебютировал в официальной печати, но рано вошёл в элитный поэтический круг»,  годы замалчивания оставили в душе поэта так и не затянувшийся рубец.  

Возможно,  именно тогда  стало выстраиваться  в его стихах  четкое  соотношение пространства и времени, стала  острой, почти болезненно ощутимой  ценность каждого прожитого и проживаемого  мгновения.

 

Не бойся вращенья минут и миров.

Прижмись, прислонись к неподвижной оси.

Терпенья и зренья у неба проси, -

Себе говорю я...

 

Небо откликнулось: «терпенье и зренье» сообщили стихам Евгения Рейна элегичность. Не случайно Бродский  называл Рейна   «элегическим урбанистом».  Город, - будь то Ленинград, Москва или Одесса,  –  задевает в его душе  натянутую, почти интимную струну, звучащую так чисто и грустно, что иной раз кажется, - тень  женщины проходит между строк,  мельком касаясь их и  оставаясь лишь  лёгким  карандашным наброском.

 

Ты целовала сердце мне, Любила, как могла, За улицею Герцена Вся обмерла Москва. Я жил на этой улице, Там к счастию привык, И размышляю с ужасом Об улицах иных.

     

Счастье, когда есть у каждого из нас своя,  заповедная «улица Герцена»,  с не останавливающимся «вращением минут и миров».  

                   

С юбилеем, дорогой Евгений Борисович! Живите долго,  пишите  исповедальные стихи и прозу, не забывайте про мемуары и берегите друзей – их много не бывает.  Здоровья Вам, новых строк, внимания читателей   и  любви близких!

Союз писателей  Москвы